На такую удачу Генри даже рассчитывать не мог!

Директор достал из кармана конфетницу и сунул в рот лимонную дольку. Подумал – и щедро предложил:

– Хочешь, Генри? Сладкое успокаивает...

Понятное дело, таким дураком, чтобы лопать что попало, Генри не был. Но как и любой хороший химик соображал быстро. Всего на миг руки мальчика нырнули в карманы мантии...

– Не отравлено? – Поттер! – Ну да, вы сами оттуда ели...

Рука мальчишки зависла над конфетами (УРА!) щедро посыпанными сахарной пудрой! И Генри выудил пару штук. А что пудры прибавилось... кто ж обращает на это внимание?

– А вы больше не будете, сэр? – Э... – А то, может, там всего одна неотравленная и была? Или без наркоты...

Дамблдор закатил глаза.

– Поттер, ваши шуточки... вот, смотрите!

В рот старого сластены отправилось сразу три конфеты. Генри кивнул и улыбнулся, тоже что-то активно пережевывая. И почесывая в затылке, чтобы дольки провалились поглубже в рукав. Выпадут еще...

Фууух...

– Дамблдор! Генри!

Малфой оказался как нельзя более кстати. Генри разулыбался.

– Мистер Малфой! Сэр... – Я рад видеть вас, мистер Поттер. Пойдемте, я провожу вас на ваше место. Дамблдор, все уже собрались...

Старец скривился, но решил раньше времени не накалять атмосферу. Или...

Генри подумал, что надо бы отдать дольки на анализ. Вдруг там что-то такое намешано... чтобы он уже через десять минут слюни овощем пускал? И не возражал дяденьке директору?

Вот чтобы Малфой и не заметил лишнего...

– Для Гарри приготовлено место... – Да, я знаю. Туда я его и отведу.

Чертовы дольки скользнули к запястью. Генри сжал рукав мантии, чтобы не выпали – и проследовал за Малфоем. И уже там, где Дамблдор не мог их ни видеть, ни слышать, попросил:

– Сэр, а можно это проверить? Дамблдор меня ими так усердно накормить пытался... – Проверю, – пообещал Малфой, заворачивая улики в белоснежный носовой платок. – Ты все помнишь? – Да, сэр. – Тогда – вперед.

Генри кивнул и переступил порог зала заседаний.

Суд начался вполне обычно.

Вывели Питера Петттигрю, поставили в круг и зачитали обвинение.

Гад, Волдемортов прихвостень, предатель и негодяй. Ну и убийца, куда ж без этого. Генри слушал без интереса, время от времени поглядывая на Дамблдора. Старец еще пару раз закинулся лимонными дольками. Какая прелесть! Кушай, хороший мой, кушай...

Петтигрю пытался оправдаться.

Он-то белый и пушистый. Но Волдеморт его заставил! Принудил! Морально изнасиловал! Вот и перелинял бедняжка в крысу. И стал серым и лишайным...

И вообще – жизнь с Уизли – уже такое наказание, до которого не всякий Волдеморт дойдет.

Почему он не удрал на континент? Хотя бы...

Так не хотел оставлять без присмотра сына погибших друзей! Вот! Потому и к Уизли устроился, чтобы Поттера держать под наблюдением.

Врал, конечно.

Но – увы...

К веритассеруму у него обнаружился иммунитет. Так бывает, если человек сначала врет, а потом сам в это верит.

Все равно не помогло.

По совокупности преступлений, крысака приговорили к сорока годам Азкабана. И в зале появился Сириус Блэк.

Бродяга выглядел великолепно.

Шикарный костюм, стрижка, трость, не хуже, чем у Малфоя, улыбочка...

– Добрый вечер, дамы и господа.

Со стороны Визенгамота раздался какой-то подозрительный звук вроде бульканья. Дамблдор поерзал на месте и принялся что-то колдовать.

Генри прищурился.

Волшебство – против пургена?

На кого ставим?

Но деваться некуда. Ты председатель, ты обязан. И Дамблдор поднялся с места...

– Слушается дело мистера Сириуса Блэка...

И раздалось Б

И раздалось А

И раздалось X —

И раздалось БАХ!

Видимо, выпрямился неудачно.

Генри зажал нос, заодно и наглую ухмылку закрыл. Аромат по залу разлился такой, что общественные туалеты отдохнули...

Дамблдор оцепенел. Ко многому был готов Доброносный старец, но чтобы так... обделаться?!

И ведь не колдовство....

И что тут поделаешь?!!

Таким его и запечатлели колдографы – с выпученными глазами и отпавшей челюстью. И рядом – Визенгамот с выражениями полного очумения на лицах. Кто-то успел зажать носы, кто-то нет...

Дамблдор выхватил палочку.

– Портус!!!

Не сработало.

БАХ!

– Фоукс!!!

Феникс появился сразу.

Дамблдор ухватил его за хвост и, обтекая, спешно покинул зал заседаний во вспышке пламени.

Увы – не весь. Кое-что на полу осталось.

Визенгамот запереглядывался.

– Суд удаляется на совещание! Перерыв!

Возражающих не было...

– Твоя работа? – Люциус смотрел строго, но губы подергивались, а глаза смеялись.

Пока проветривали и мыли зал, все находились в вестибюле.

– Соха... Генри? Это правда ты?

Генри посмотрел на Люциуса, на Сириуса...

– А что сразу я? Я хороший... – Значит – ты. Лиз помогла?

Генри ухмыльнулся.

– Мы не признавались. – Заклинание? – Пурген! – Это у магглов... – Слабительное. Директор меня угощал дольками, а я тут немного ему и сыпанул. Вот и сожрал, видимо... – Ага. И магии там не было? – Ну да. Потому и заклинания не подействовали. Из крови-то препарат уже не вывести... – Поттер, вы чудовище.

Малфой явно не верил в свои слова, но Генри довольно поклонился.

– Стараемся, сэр. Создаем настроение...

Стоит ли говорить, что оправдательный приговор Блэка зачитывал вовсе не Дамблдор? И что Сириуса восстановили в правах и признали опекуном Поттера. Как крестного.

Генри разрешили жить у Сириуса, сколько тот сам захочет.

В Хогвартс Поттера поздно вечером доставлял Люциус Малфой, чуть под градусом.

Ну как не отпраздновать такое событие?

Но завтра он напьется еще хлеще! Рита Скиттер обещала такую статью...

Про старых маразматиков с недержанием, которые сидят в Визенгамоте до... до полного недержания мыслей!

Такое надо отметить...

Директор, кстати, так и не появился. Видимо, медитировал над рулоном туалетной бумаги. Пурген – это не магия, и магическими средствами его не одолеть. Да и Северуса, как на грех, на месте не оказалось. Он как раз отправился к Люциусу...

Одним словом – не повезло.

====== Глава 10 ======

Альбус Дамблдор был глубоко в печали.

Безоар не помогал.

То есть яд-то он может и вывел, а вот понос остался. Даже – пронос. То, что фенолфталеин уже принялся чистить печень, директор не знал. И то, что простым безоаром процесс не остановить – тоже. Заклинания эффекта тоже не дали, а Снейп... с-сволочь, отлучился в самый тот момент. Хотя...

Давать ценные указания зельевару, сидя на унитазе?

Воображение пасовало.

Хотя, если что, можно было вообразить себя на троне. В приступе любви к Гриффиндору, А. Дамблдор заказал золотой унитаз, так что разница была невелика.

Но Снейпа не было, колдовать на себя, не разобравшись в проблеме, было опасно. Оставалось сидеть и размышлять.

А все так хорошо начиналось.

Когда погиб Волдеморт (ох, неспроста он об Поттера убился, этот кого хочешь угробит!) Гарри остался мальчиком-героем. Опекуна Сириуса удалось закатать в Азкабан – туда и дорога, а добрый Альбус остался распоряжаться двумя нехилыми такими состояниями.

Настолько нехилыми, что золотой унитаз казался каплей в море. Даже если слив бриллиантами выложить.

Одиннадцать лет ему никто не мешал.

Герой под присмотром «добрых» и «любящих» родственничков должен был вырасти абсолютной тряпкой, которая в жизни не поинтересуется, куда делась пара лишних миллионов со счета, потом он должен был уничтожить Волдеморта, а завещание героя Альбус, если что уже подготовил.

Не срослось.

В Хогвартс приехал... приехало сущее чудовище.

Мало того, что Гарри абсолютно не вписался в планы директора – не пошел на Гриффиндор, нещадно троллил Уизли и даже дружил с Малфоем – это еще поддавалось корректировке. А вот его характер...