* * *

... улыбаясь, на девушку смотрел Одинокий Путник.

- Ну и ну, - сказал он, обозревая Эннин наряд. - Ты прекрасна, демоница, воистину прекрасна.

Но эти комплименты не могли уже остановить тот шквал ругательств, что подруга обрушила на его голову. С горькой язвительностью она обвинила его во всех смертных грехах, затем заклеймила как изменника, затем, не переводя духа, прочитала ему нравоучительную поэму известного канталского сочинителя Плидия, и, наконец, призвала богов, пророков и прочих небожителей полюбоваться на этого человека, коего она почитала за верного товарища и поэтому никак не ожидала, что он бросит её в полном одиночестве на вонючем тимитском базаре.

Шон мог бы возразить, что на базаре, каким бы вонючим он ни был, трудно оказаться в полном одиночестве, однако благоразумно промолчал. Не стоило обижаться на девчонку. Женщины все таковы: сначала они упрекают мужчину с присущей им от природы изобретательностью, и лишь потом соображают, что он имеет право сказать пару слов в свою защиту. Так и Энна. Отдышавшись, она рухнула в кресло, стоящее слева от кресла Шона, и выжидательно уставилась на друга.

- Гм-м, - произнес он осторожно, - как я рад тебя видеть.

Негромкое угрожающее рычание было ему ответом.

- Сейчас я все тебе объясню, - заторопился Шон и сам удивился своему заискивающему тону. Да, эта девица была рождена, чтоб властвовать - никому ещё не удавалось заставить Одинокого Путника оправдываться... - Не хочешь ли выпить немного красного вина?

- Хочу, - буркнула Энна, не отрывая испепеляющего взора от смущенного лица Шона.

Не поднимаясь, он сунул руку под кресло и достал оттуда початую бутыль. Наполнив кубок, стоящий на маленьком одноногом столике между кресел, Шон протянул его Энне, а сам приложился к горлышку бутыли и сделал несколько жадных глотков, свидетельствующих о том, что встреча с подругой доставила ему немало волнительных мгновений. Но и она не медлила - кубок опустел моментально, зато глаза заблестели и щеки порозовели. Одинокий Путник даже залюбовался такой прелестницей, напрочь забыв о той изощренной брани, что изверглась только что из нежных её уст.

- Ну? - вопросила Энна сурово, и тут же, не удержавшись, посмотрела в дно своего кубка, чтобы узнать, как она сейчас выглядит.

Шон усмехнулся.

- Ты и в гневе прекрасна, - заметил он. - Настоящая демоница, Бурган тебя побери.

- Лесть не поможет тебе избежать объяснений, - отрезала Энна. Говори, куда ты пропал? Почему не дождался меня? Почему не пришел в трактир Иеремии?

Одинокий Путник вздохнул украдкой, но делать было нечего. Он уяснил уже твердый Эннин характер, так что надо было выкладывать всю правду - от начала до конца.

- Я ждал тебя у шатра Аддини, - сказал он, пожимая плечами. - Как честный человек, я не сделал бы и шагу оттуда, если б в толпе не увидел вдруг Гуччо...

- Гуччо?! - Энну так разобрало любопытство, что она тут же забыла о нехорошем поступке Шона. - Как он там оказался?

- Он живет в Ниламе уже десять лет. Почему бы ему не зайти на базар?

- Хм-м... Ладно, и что же дальше?

- Я хотел заглянуть в шатер и сказать тебе, что отлучусь ненадолго, но крохотная обезьянка в юбке закричала на меня и попыталась укусить за палец. Я сразу понял, что могу помешать Аддини в его путешествии по твоему прошлому, и бросился за Гуччо, надеясь догнать его и с ним вернуться к шатру...

- Погоди, Одинокий Путник, откуда ты знаешь, что Аддини путешествует по прошлому?

- Я бывал у него несколько лет назад. Он искал для меня Сааби.

- И нашел?

- Нет.

- Ха-ха, - сказала Энна с мрачным сарказмом. - Зачем же ты послал меня к нему?

- Тогда он молвил мне: "Твой друг здесь, рядом, но он не хочет видеть тебя. Должен ли я устанавливать место его пребывания?" Мне стало больно и я ответил: "Не должен..." Ведь Сааби действительно отверг меня... Как я понял, красавица, Аддини не нашел твоего брата?

- Я сама виновата. Я открыла исток тайны не там. Зато он назвал мне настоящее имя того мудреца. Знаешь, кто он?

- Лансере, - улыбнулся Шон.

- Да.

Почему-то девушка не удивилась проницательности Одинокого Путника. Скорее, было бы странно, если б он не знал истинного имени мудреца...

- Почему ты не сказал мне об этом прежде? - спросила она. - Или ты не доверял мне?

- Нет, что ты, - покачал головой Шон. - Просто прежде я думал, что тот мудрец - Аддини, и лишь потом догадался, что это Лансере Бад.

Мысли в голове Энны совсем перепутались. Вопреки ожиданию, загадок после встречи с Одиноким Путником стало не меньше, а больше. Девушка вздохнула и жалобно посмотрела на друга.

- Ладно, я расскажу тебе все, - кивнул ей Шон. - Но сначала скажи: второе имя Лансере - Леминно Де?

- Точно.

- Об этом мне сказал Гуччо. Когда я догнал его уже у ворот базара, он изумился безмерно. "О, господин Одинокий Путник, - забормотал он. - Что привело тебя в сие злачное место? И где госпожа Энна?" Я ответил, что ты в шатре провидца Альм-ит-Аддини, и в свою очередь поинтересовался, что привело сюда его. Добродушное лицо этого милого толстячка сморщилось - он точно сожалел о чем-то, но не смел мне открыться. "Что случилось, дорогой друг?" - спросил я. Он замялся, не зная, как поступить: сказать мне истину или сокрыть её. Кажется, он решил все же признаться, но едва открыл рот, как со всех сторон к нам бросились люди. Они были одеты простыми горожанами, однако я без труда догадался, что это стражники - одни мужчины молодых и средних лет, вооруженные до зубов, с охотничьим блеском в глазах.

"Бежим!" - крикнул Гуччо, хватая меня за рукав. У меня в запасе оставалось одно лишь мгновение для того, чтоб сообразить: если я попытаюсь остаться и прорваться к шатру Аддини, нам с тобой обоим придется туго. Поэтому я оттолкнул стражника, который уже вцепился в мой ворот двумя руками и рычал от восторга, и бросился за Гуччо.

Мы успели пробежать только до середины улицы, когда с другой стороны показался ещё один отряд - таких же точно железных воинов, какие ехали с Лоблом, когда мы встретились с ними на лесной дороге. Гуччо выхватил из ножен меч. Я принужден был сделать то же самое. Я не хотел убивать этих людей, но иного выхода не находил.

Спиной к спине мы с маленьким рыцарем дрались со стражниками. Его ранили; меня тоже, но слегка. Мы закололи четверых, прежде чем сумели прорвать кольцо. Мы снова помчались по улице, преследуемые конными железными воинами, затем свернули в проулок и прыгнули в выгребную яму, на четверть заполненную отбросами. Я думал, Гуччо хочет переждать здесь погоню, но он не останавливался. Нырнув под кучу мусора, он высунул оттуда руку и дернул меня за полу куртки. Я понял, что надо лезть за ним, и полез.

Под мусором оказалась большая дыра, прикрытая досками. Мы спрыгнули туда и очутились в подземном ходе. Наверное, его вырыли крысы или мыши так подумалось мне в тот момент, ибо ход был столь узок и низок, что нам пришлось не идти, а ползти по нему, в грязи и какой-то дряни, которая постоянно прилипала к ладоням и ужасно воняла.

Бедный Гуччо! Вот в таких ситуациях понимаешь, как плохо быть круглым и упитанным... Он мужественно протискивался все дальше, все глубже, лишь изредка позволяя себе выругаться сквозь зубы и проклясть повара месьоров Бадов - величайшего искусника в кулинарии.

Не знаю, как долго мы ползли, но все когда-нибудь кончается. Кончился и этот крысиный коридор. Вдалеке блеснул свет, мы с Гуччо прибавили ходу, и скоро уже выбирались на воздух, грязные словно свиньи после купания в луже. Я огляделся. Передо мной был сад, за мной - стена, а слева большой дом. Гуччо, не тратя времени на отдых и чистку одежды, увлек меня за собою, к заднему крыльцу. Мы вошли в маленькую темную комнату, а из неё сразу спустились в подвал. Вот тут-то наконец мы смогли сесть и отдышаться.

"Ну же, дорогой друг, - сказал я, - поведай мне скорее, что так угнетает и тревожит тебя? Все ли в порядке с юным Тротби?" Он кивнул. "Да, с месьором наследником все в порядке. Но завтра - завтра мы все погибнем, поэтому, господин Одинокий Путник, тебе лучше уйти из этого дома и забыть о нас." - "Так это и есть дом Бадов?" - удивился я.