Нет времени полностью раздеваться, да это и не нужно. Мы обнажены достаточно. И нам двоим нужно многое успеть.

Когда через тридцать минут поднимается дверь гаража, мы уже полностью одеты, лампа стоит на своём месте, свеча зажжена — Майя любит, когда она горит, это помогает детям расслабиться, — и Роберт расставляет в гостиной стулья в полукруг.

— Привет, — говорит Майя Роберту, а я подхватываю Кики. — Ты рано. Ты не получил моё сообщение?

— Хм, да. Я только что пришёл. Ничего, что я пришёл пораньше? Я могу всегда...

— Нет, конечно, нет. Думаю, ты уже познакомился с моим бывшим мужем.

— Да, — отвечаю я вместо него. Мы не договаривались, что говорить, поэтому я придумываю на ходу. — У нас было несколько минут, чтобы познакомиться.

Роберт улыбается чуть шире, чем положено, и быстро отворачивается взять со стола свою блокфлейту.

— Ну, — говорю я Майе, усердно стараясь не смотреть на Роберта и перестать воображать его со спущенными на бёдра джинсами, — что, если я заберу эту малышку поесть где-нибудь курицу?

— Только никакого «МакДональдз», — говорит Майя, целуя Кики в щёку.

Майино «Никакого МакДональдз» превращается в песенку.

— МакДональдз, МакДональдз, МакДональдз, — Кики прыгает у меня на руках, и я краем глаза замечаю, как Роберт наблюдает за нами и широко улыбается. Господи, как же мне хочется попробовать с ним «Хэппи Мил»³⁷.

— Хорошо-хорошо, — говорит Майя. — Только никаких куриных наггетсов. Ещё не известно, из чего их делают.

Наблюдаю за дочерью, которая выбирает два куриных наггетса, — она очень настойчивая, — понимаю, что зашёл уже слишком далеко и назад дороги нет. Я просто с ума схожу по этому парню. И четыре месяца, нет, кажется, уже три, это безумно долго.

Оглядываясь назад, понимаю, что лгать по поводу недавнего знакомства с Робертом было плохой идеей. Для вранья не было причины. У меня есть ученики, у него — учителя. Ничего особенного. Но, стоя там, я чувствовал себя беззащитно, поэтому совершенно спонтанно соврал. Но это же никому не причинило вред, верно?

Кики убегает играть с другой девочкой на площадку рядом с «МакДональдз», а я отправляю ему сообщение. Не стоит переживать, что оно придёт во время занятия с группой — батарея на его мобильном разряжена. Но мне хочется, чтобы это сообщение было первым, что он увидит сегодня вечером, когда включит свой телефон.

Я сдаюсь. Удали.

Когда приходит ответ, я уже лежу дома в постели.

Роберт

Мисс Момин всегда была со мной очень приветлива. И теперь из-за того, что я кончил у неё в коридоре, чувствую себя немного виноватым.

И ещё, мне сейчас тяжело концентрироваться на детях, потому что я упорно продолжаю вспоминать ощущения от его прикосновений к моей коже. Я сижу сейчас перед тремя детьми-инвалидами и женщиной, которая приходится моему вроде как бойфренду бывшей женой. Я чувствую себя опьянённым и готов пройти через всё снова. Беспокойно ёрзаю в надежде, что Майя видит во мне только ребёнка и не будет смотреть на мою часть тела — ту, что ниже пояса.

— Хорошая работа, ребята! — говорю я, когда мы заканчиваем «Барашек следовал за ней». Патрик снова встал со своего места и размахивает руками так, что ещё немного и зацепит Софи.

— Успокойся, Патрик, — говорю я, хватая его за согнутую руку. Он кривит рот, словно в ожидании, что внутри вот-вот родится нужное слово, и разражается очередным «Ба!».

— Да, было, правда, хорошо.

— Ба-а!

Мисс Момин подмигивает мне, склонившись над головой Софи, и мне становится интересно, брала ли она когда-нибудь в рот пенис Эндрю. Ну, вот, снова! А я только начал контролировать ситуацию.

Перестань об этом думать!

Надеюсь, что Эндрю и Кики вернуться до окончания занятия, но их всё нет. Может быть, это и к лучшему. Но, если в ближайшее время я не прикоснусь к нему снова, то, скорее всего, потеряю контроль и выдам нас обоих.

Когда я возвращаюсь домой и подключаю свой мобильный к зарядке, в голове у меня уже куча мыслей. Его сообщение «Я сдаюсь» развеивает все мои мучительные сомнения. Отправляю ему ответ:

😊. Давнопора. Удаляю.

Глава 32

Эндрю

Сегодня даже Стивен меня не раздражает. И, даже если бы он снял на первом уроке штаны, и сказал мне поцеловать его зад, я продолжал бы улыбаться.

На вопрос Стивена почему меня не было вчера на дополнительном занятии, я, сияя улыбкой, говорю, что не думал, что он придёт и, что, если в следующий раз он опоздает хотя бы на одну минуту, то снова меня не застанет. Вот же ж маленькое ничтожество.

Во время перерыва немного задерживаюсь в классной комнате в надежде, что, возможно, сюда заглянет Роберт, но думать так глупо. Поэтому запираю дверь и спешу в комнату отдыха, так, на всякий случай.

Каждый день я всё также сажусь обедать рядом с Дженнифер, даже после сказанных ею грубых слов. Признаюсь честно: только для того, чтобы её позлить. По идее, она должна раздражённо пересесть за другой столик, как делала это почти в течение двух недель. Но сегодня она остаётся на месте. Дженнифер выдвигает для меня стул и пригласительно хлопает ладонью по сиденью, будто мы снова лучшие друзья.

Похоже, она что-то задумала. Вот только не понятно, что именно. Я могу уйти. Но тогда не узнаю, что у неё на уме. Или же остаться. В этом случае у меня, по крайней мере, будет шанс помешать ей.

Я улыбаюсь и сажусь на стул.

Дженнифер засовывает в рот ложку салата и самодовольно мне улыбается.

— Как твои уроки? — спрашиваю я.

— С ними всё в порядке.

Ладно. Ёжусь. За столом сидят мои коллеги. Их вряд ли можно назвать моими друзьями, но они те, с кем я работаю каждый день, и у нас в общем-то сложились вполне дружеские отношения. Перевожу своё внимание на них. Айлин, женщина средних лет и руководитель моей кафедры, говорит:

— Я слышала, что твоё заявление на программу для подготовки администраторов завернули.

Старые новости, но, видимо, для Айлин они новые. В государственных школах нет секретов. Ну, вообще один есть, и я собираюсь сохранить его любой ценой.

— Да. Так и есть. Но всё в порядке, — говорю я весело, — я подам заявку в следующем году.

— Просто знай, я дала тебе отличную рекомендацию.

— Спасибо, Айлин.

— Если надумаешь в следующем году, дай мне знать, и я...

У неё не получается закончить фразу, потому что именно в этот момент Дженнифер громко произносит:

— Почему ты не сказал мне, что ты гей?

Все разговоры в комнате резко стихают. И все взгляды устремляются на меня.

Кусок арахисового масла застревает где-то в горле иприходится выпить напитка, чтобы протолкнуть его вниз.

— Хм, думаю, потому что ты не спрашивала.

— Не считаешь, что об этом стоило сказать мне до того, как приглашать меня на свидание?

Кладу сэндвич обратно на пищевую пленку и стряхиваю крошки с пальцев. Одновременно стараюсь оставаться спокойным и беззаботным. Только бы не заболел живот. В конце концов поднимаю на неё глаза.

— Мы можем поговорить об этом позже? — говорю я тихо, надеясь, что она последует моему примеру. Но не тут-то было.

— Знаешь, что? Нет, не можем. Мне всё равно, кого ты трахаешь, но мне не нравится, когда меня оскорбляют. И мне не нравится, что ты играешь со мной в свои маленькие игры. — Она отодвигает стул, с треском закрывает пластиковой крышкой коробку с салатом, а потом хватает со стола бутылку с водой. — Если тебе нужен зонтик для прикрытия, иди в супермаркет. Слышала, у них там сейчас распродажа.

Она забирает свой обед и стремительно выходит из комнаты. Какое-то время все молчат, но постепенно разговоры возобновляются. К концу перерыва всё возвращается в обычное русло. Я не принимаю участия в разговорах, и никто не старается со мной заговорить. Слышу звонок и сбегаю в свою относительно безопасную классную комнату.