Литмир - Электронная Библиотека
A
A

В парке было полно мамаш с детьми. Девушки и женщины выбирали его не только чтобы выпустить своих детей на прогулку, по большей части они компенсировали недостаток общения. Они все держались стайками, оживленно беседовали, искоса наблюдая за своими детьми. Со стороны наблюдать за этим было интересно. Иметь своих детей Полине пока не хотелось, и даже больше, передергивало от мысли, что она вдруг стала мамашей. Не созрела еще морально, не нагулялась.

Всех замужних женщин с детьми Полина относила к категории «тетек», независимо от возраста. Три «тетьки» которые были к ней ближе всех оживленно беседовали, и поочередно оборачивались, ища глазами своих детей. Они напомнили ей пингвинов с детенышами. Полине стало интересно, о чем можно так беседовать. Она напрягла слух, но при этом делала вид, что читает книгу.

Поначалу, она разбирала только интонации, затем стала слышать отдельные слова, а потом разговор «тетек» стал настолько явственным, как будто Полина стояла рядом с ними. Эффект присутствия продлился меньше полминуты. Он развеялся словно от страха осознания необычности явления. Наваждение спало, и сколько Полина не пыталась еще раз добиться такого эффекта, у нее не получилось. Разговора между «тетьками» не было слышно абсолютно.

Чей-то малыш на электромобильчике ткнулся ей в ногу бампером и вылупился на Полину, ожидая ее реакции.

– Чеши отсюда, а то мамке расскажу, – предупредила его Полина. Она не любила цацкаться с чужими детьми. – Сдавай назад.

Малыш улыбнулся. В его машинку врезалась маленькая девочка на трехколесном велосипеде. Малыш забыл про Полину и отвлекся на девочку, пытаясь теперь наехать на ее велосипед. Полина готова была подумать, что эффект суперслуха почудился ей, сам родился в ее уставшем от событий мозге. Не исключено. Блохин мог скинуть ей в голову какую-нибудь гадость, вызывающую слуховую галлюцинацию.

Девушке показалось, что на сегодня ей достаточно событий. Усталость внезапно навалилась, захотелось быстрее попасть в свою комнату и просто лечь. Кристина её поймет.

Глава 2

Отличное время – летние каникулы. Первую неделю наслаждаешься отдыхом и свободой, но на вторую становится уже скучно. Полина многое узнала про Игорька и Валерку и их общую подругу Варварку. Она не могла понять, как отец разбирает кто из них кто. На ее взгляд никаких отличий между Валеркой и Варваркой не было.

– Посиди с мое на берегу и не такое увидишь. Я сбежал сюда от бесконечных маминых сериалов, вот уж где все одинаковое. Не поймешь, ты еще тот самый сериал смотришь, или начался новый. Здесь, в природе все разные, надо только присмотреться, остановиться, замереть и наблюдать. Вон, Варварка, типичная вертихвостка, и этому свидание назначает и этому, со всех пытается поиметь свою пользу.

– Пааап, это же лягушки.

– Это мой сериал, и я его смотрю. Тут еще стрекозы две жили, тоже хотел за ними понаблюдать, но их быстро слопали, и сериал закрылся.

Родители Полины жили в деревне, в которой была сотня дворов. Белые типовые домики о двух этажах шли в четыре ровные улицы. Крестьянский быт отличался от городского той лишь разницей, что труд здесь был в основном сельскохозяйственный. Нужно было приглядывать за оборудованием молочной фермы и уборочной техникой. Отец Полины, Юрий Громов, был наладчиком механических узлов, проще говоря, слесарем. Сейчас он был на пенсии из-за того, что по неосторожности потерял палец, когда пытался починить косилку. Страховая фирма добавляла к его пенсии немного денег. Законодательство позволяло ему уйти на пенсию раньше обычного из-за травмы. Отец не преминул этим воспользоваться.

Мама Полины, Алла, до сих пор работала учителем в школе. Процесс обучения детей претерпел значительные изменения по сравнению с классическим образованием прошлой эпохи. Как такового деления на классы не стало. Были начальные четыре класса, а потом включалась программа отбора по предпочтительным наклонностям. Ученик регулярно тестировался на выявление тех или иных способностей и соответственно получал свою программу. Стране нужны были специалисты, а не отличники.

Событие с профессором Блохиным постепенно затиралось в памяти. В другой обстановке оно уже казалось придуманным, сочиненным собственной памятью. Размеренная жизнь у родителей, лишенная собственной инициативы, развивала комплекс ребенка. Родители заботятся, родители защищают, а ты живешь в скорлупке, защищающей от проблем. Можно было забыть не то, что профессора Блохина и его чудные страхи, но и вообще про студенческую жизнь. Если бы жизнь снова не подкинула сюрприз.

Ночью разыгралась гроза. Молнии сверкали друг за другом. Стены дома тряслись под мощными раскатами грома. Полина была в спальне одна, и ей было страшно. Порывы ветра бросали дождь в окна. Временами казалось, что это не капли бьются в стекло, а самый настоящий град. Полине с трудом удалось уснуть.

Разбудили ее ругательства отца. В темноте он ударился ногой о дверной косяк и теперь громко причитал. Гроза повредила трансформатор и теперь вся деревня была в темноте. Отец пытался найти фонарь, чтобы запустить генератор в подвале. В спальне Полины царила полная темнота. Темное от туч небо создало густой мрак в доме. Полина решила помочь отцу найти фонарь.

– Пап, – прошипела Полина из спальни. – Я помогу найти тебе фонарь.

– Сиди там, не выходи, – ответил ей отец. – Еще ты расшибешься.

Полина не послушалась и спустила ноги с кровати. Она точно помнила расположение всего в своей спальне. Если пройти пять шагов вперед, то упрешься в стол, вдоль него можно дойти до шкафа, а там и дверь. Полина вышла в коридор. Отец все еще ругался на дурацкие косяки.

– Я иду, – предупредила дочь.

– Неугомонная. – Отец принял ее помощь. – Осторожнее маши ногами, а то, как я, ударишься.

– Больно, пап?

– Да, кажется, палец сломал. Чувствую, как пухнет.

– Где фонарик лежит?

– На кухне, в ящике под духовкой. Ааа, как больно.

– А аптечка у вас есть?

– Тоже на кухне, в крайнем от окна навесном шкафчике.

– Сиди здесь, я сейчас все сделаю сама.

– Осторожнее, Полин.

– Хорошо, пап.

Полина, держась за стенку, добралась до лестницы на первый этаж. Тьма была, хоть глаза коли. Любой источник света сейчас бы не помешал. Дом был знаком всеми поворотами с детства, но как-то не по себе от такой темноты. Полине даже показалось, что с первого этажа донесся шорох, прибавив суеверного страха. Полина встала на первую ступеньку, сделала еще шаг. Как в темную бездну отмеряла шаги. Не думала она, что такое может случиться в родном доме. Ей очень захотелось разгрести тьму и разглядеть сквозь нее родной дом. Полина напрягла зрение, как мышцу во время поднятия тяжести.

К ее удивлению она увидела перила лестницы, едва проступающие сквозь мрак. Полина попробовала сильнее сконцентрироваться на мысли, что она может видеть во тьме и еще сильнее напрягла глаза. Лестница открылась до самого низа. И мрак стал уже не черным, как антрацит, а серым, как плотный туман в предрассветных сумерках. Снова вспомнился профессор Блохин и его «пыточный» аппарат. Не чокнутый он профессор, просто гениальный. Полина смело затопала вниз.

– Осторожнее! Не торопись! – крикнул отец, услышавший бодрый топот дочериных ног.

Полина вошла на кухню. От холодильника, с обратной стороны, исходило легкое свечение. Остывающий двигатель еще отдавал тепло, видимое в инфракрасном спектре. Полина подошла к духовке, выдвинула ящик. В нем было темно и очень захламлено. Полина попробовала усилить эффект ночного зрения. У нее получилось. На кухне стало почти светло. Все было в черно-сером цвете, как на старой фотографии, но передвигаться в таком сумраке можно было смело.

Полина спустилась в подвал. Здесь было темнее. Полина попробовала прибавить яркости. Сколько она не тужилась, светлее не стало, только заболела голова. Ей хватало и того, что она могла видеть. Генератор завизжал стартером и затарахтел. Загорелся свет и больно ударил по глазам. Полина вскрикнула и зажмурилась. В глазах забегали радужные болезненные сполохи. Сквозь веки бил свет и Полине пришлось прикрыть глаза руками.

4
{"b":"633718","o":1}