Генка, не зная про такую странность шефа, взглянув вопросительно на сестру, произнесла:

– Ася, зря мы бургеры в кафе ели, видишь, как Гарика плющит. Систер, мне срочно нужен антидот, доставай аптечку, – говоря это, Генка переводила взгляд с одного на другого.

Но Асе некогда было объяснять сестре все тонкости психологии начальства. Отмахнувшись от Генки, она попыталась поговорить со стюардессой о замене места, но та была непреклонна, как Конституция России, плюс еще угрожающе намекнула, что если они сейчас же не сядут на свои места, то их высадят с самолета.

– Гарик, садись на мое место, оно абсолютно безопасно. Когда мы взлетим, я попробую что-нибудь придумать. Иначе нас сейчас снимут с рейса, – Ася, как могла, пыталась решить ситуацию миром.

На лице Гарика были такой страх и замешательство, что ей стало жаль его, но ситуация требовала срочного решения. Между комфортом бизнес-класса и собственной фобией Гарик предпочел второе, он сел с Генкой.

Больше всего в жизни Лена Круглова любила свою сестру. Любила неистово и самоотверженно, ей всегда было обидно, когда кто-нибудь ее обижал, и хотелось наказать грубияна, но, слава богу, таких моментов было немного, так как Ася была аккуратным, добрым и культурным человеком. А еще Ася была очень расчетливой, или нет, неправильное слово, она всегда все планировала. Генка понимала, что, скорее всего, ее такой сделала жизнь, девятнадцатилетнюю девочку бухнули во взрослую жизнь, да к тому же еще с малолетней сестрой на шее, ей пришлось научиться считать. За это Генка сестру любила еще больше и во всем старалась ей помогать. Вот, например, сейчас, глядя, как этот маленький армянин свысока разговаривает, а еще хуже того, командует ее сестрой, Генка чувствовала обиду. Ася такая умная, такая талантливая, должна выполнять придури этого гнома, а все из-за денег, из-за того, что им надо на что-то жить. В этот момент Генка пообещала себе, что, когда она вырастет и станет знаменитой актрисой, а в том, что так и будет, она не сомневалась, сестра никогда и нигде не будет работать. Генка будет ее полностью содержать. Ася поедет путешествовать по разным странам, как она иногда мечтает, сидя на кухне, отдыхать на морях, а Генке только счета для оплаты присылать. Она же будет их оплачивать регулярно и с большим удовольствием, приписывая «Спасибо, родная, отдыхай, ты этого заслужила».

Места у Генки с Асей были хорошие, двенадцатый ряд, одно посередине, другое у прохода. Так как Генка на правах младшей сестры уже заняла место у прохода, Гарику пришлось сесть на неудобное, по его словам, место посередине. Соседкой со стороны иллюминатора была тетя Халя, коренная крымчанка с красивой фиолетовой химией на голове и приличными формами. По сути, тетя Халя была прекрасным человеком и успела уже подружиться с Генкой, но с Гариком у них не случилась любовь с первого взгляда. Наверное, от того, что Гарик был заведен и ругал все вокруг, не стесняясь в выражениях.

– Места между сиденьями мало, вы же, бесстыжие, заняли мой подлокотник, – продолжал ныть Гарик, самолет тем временем согласно плану набирал высоту.

– Мне это интересно, с чего это вам пришло в голову, что он ваш? На нем написано или как? – пыталась отвоевать свое пространство тетя Халя.

– Ну, конечно, мой: тот, кто сидит посередине, априори в неудобном положении, если у него еще и подлокотник один, то это вообще будет невозможное путешествие, – Гарик не собирался сдавать позиции, при этом еще немного работая локтем. – А вам с вашими габаритами вообще положено покупать два места в самолете, чтоб поместиться полностью и не мешать соседям.

– Да как ваш паршивый язык смел тронуть мои габариты, даже мужьям, Царствие им Небесное, не всегда это было позволено, – тетя Халя вся покраснела и по причине волнения пошла потом, от этого Гарик морщил нос и злился еще больше.

– Мне просто интересно, сколько у вас было мужей, – не унимался он.

– Своих или как? – очень естественно спросила тетя Халя, и было не понятно, издевается она над Гариком или правда уточнила.

– Вы всем довольны? – стюардесса, проверяющая ремни, заметила перепалку и решила помочь женщине поддержкой.

– А шо делать, тетя Халя гордая, тетя Халя довольна! – очень достойно и как-то по-философски ответила она.

Самолет тем временем плавно набрал высоту, табло «Застегните ремни» погасло.

– Дайте выйти, я пойду узнаю, может, ваша сестра вспомнила о своих обязанностях и договорилась. Я надеюсь, что, наконец, полечу в человеческих условиях. Боже, Елена, зачем вы таскаете с собой этот ужасный зонт. Он такой огромный, вы должны были сдать его в багаж, ну или на худой конец убрать на полку для ручной клади, – Гарик не собирался успокаиваться и, протискиваясь, перешел уже на Генку.

Пропуская его, она попыталась успокоить всех и нормализировать обстановку, как учила ее Ася, миром.

– Гарик Михайлович, давайте будем дружить, нас с вами так много связывает, – получилось немного не искренне, не так, как это всегда очень элегантно делает Ася.

– Глупости, кроме твоей сестры, работающей на меня, у нас ничего нет и не может быть ничего общего.

– Как же, а первая буква в наших именах?

Но Гарик только хмыкнул в ответ и направился в салон бизнес-класса.

Тетя Халя решила воспользоваться тем, что ненавистный сосед куда-то испарился, и сходить в туалет.

Генка же сидела и мечтала, как будет купаться в голубом море, есть черешню и клубнику. Обязательно по вечерам в номере на балконе читать детективы. На втором месте после любви к сестре у нее были детективы. Она обожала всех авторов – женщин, мужчин, современных и классиков, но больше всех она любила, конечно же, Агату Кристи, стиль королевы детектива она называла вкусным и проглатывала ее книги как пирожные из своей любимой кофейни «Волконский». Главным критерием того, что она считала их гениальными, было то, что она могла читать их даже по второму разу.

Вдруг загорелось табло «Пристегните ремни», девушка, разносившая соки, оставив свою тележку, направилась узнавать у коллег, стоит ли продолжать обслуживание. Самолет все больше трясло, Гарик вышел из бизнес-класса жутко расстроенным и направился обратно на свое ненавистное место. С другой стороны, из туалета вышла тетя Халя и, тоже испугавшись тряски самолета, решила поскорей добраться до места. Ее путь преграждала железная тележка с соками, оставленная нерадивой стюардессой. Но тетя Халя не привыкла сдаваться и решила снять тележку с тормоза, докатив до своего ряда, спокойно сесть в кресло, пока ненавистный коротышка не вернулся. Когда тележка оказалась без тормозов, самолет тряхнуло с такой силой, что Гарик, направлявшийся в это время по проходу, упал вперед руками, а тележка, вырвавшись из рук тети Хали, со скоростью паровоза рванула прямо на него.

У Генки было ровно три секунды на принятие решения, но даже за это время мысль «Гарик или зонт?» успела возникнуть у нее в голове, и, честно сказать, жизнь босса сестры победила с очень небольшим перевесом. Схватив свой зонт, она поставила его в проход между сиденьями как шлагбаум для тележки. Он выдержал, конечно, немного заскрипел и погнулся, но не подвел. Пассажиры, сидевшие и в ужасе наблюдавшие происходящее, начали хлопать и поздравлять всех участников события. Очумевшего от последних событий Гарика со вторым днем рождения, белую как мел тетю Халю, что не стала случайной убийцей, ну и, конечно, героя данного мероприятия – Генку – как главную спасительницу.

Жора сидел в кресле самолета и ругал себя, зачем он повелся на жалостливые рассказы помощницы директора, зачем летит туда. А все эта «правая рука» разжалобила его, осознанно или случайно, но нажала на самые больные струнки в душе. И вот он, человек, который уже три года выходит из дома только для того, чтобы посмотреть новый фильм в кинотеатре, и то это исключение делалось только для очень хороших фильмов, летит в Крым. На соседнее кресло плюхнулся маленький человек с армянскими корнями и уставился на Жору в упор. Взгляд его не обещал ничего хорошего, это была смесь ужаса и презрения.