Я пришел в такую ярость, что на секунду лишился дара речи.
А спокойный голос продолжал:
— Есть еще одно правило, мистер Стивенс… Определенным людям предоставлено право пользоваться собственностью мистера Фергюсона. Например, вам предоставлен в пользование один из коттеджей мистера Фергюсона… Но приглашать к себе посетителей вы не имеете права.
— Послушайте меня! — Я почти кричал. — Я — личный помощник мистера Фергюсона! Все эти дикие правила на меня не распространяются! Я могу делать то, что мне угодно!
— Понимаю вас, мистер Стивенс… Вы, конечно, можете спросить мистера Дюранта в отношении приема посетителей, но мисс Мелколм будет делать то, что я ей сказал.
И он повесил трубку.
Не помня себя от ярости, я позвонил в корпорацию. Девушка с приятным, певучим голосом произнесла:
— «Электронная и нефтяная корпорация Фергюсона». Чем могу вам помочь?
— Соедините меня, пожалуйста, с мисс Мелколм!
— Извините, сэр, вы не по личному делу?
— Не имеет значения! Соедините!
— Одну минуточку, сэр…
Я ждал, кровь стучала у меня в висках.
Продолжительная пауза, потом я услышал тот же певучий голос:
— Мисс Мелколм нельзя вызвать, сэр… Если хотите, я могу соединить вас с нашим инспектором по кадрам.
Я бросил трубку.
На меня было впору надевать смирительную рубашку.
Глава 9
Пальмы шелестели на ветру, море поблескивало на солнце. Берег был похож на серебристый ковер.
Кому, черт возьми, все это нужно?!
Тоска, чувство одиночества и ярость одолевали меня.
Мне нужна была Соня!
Я сидел на веранде, глядя на пустой пляж. Чайка вынырнула из волны и исчезла с жалобным стоном.
В ушах стояли слова проклятого инспектора по кадрам: «Мисс Мелколм будет делать то, что я ей сказал».
Я заставил себя успокоиться… Если этот недоумок воображает, что ему удастся мне диктовать, ему придется разочароваться.
Решать будем мы с Соней. Он может идти ко всем чертям!
Приняв решение, я поднялся и пошел к тому месту, где припарковал «мерседес», под тенью нескольких высоких пальм. Я подъехал к барьеру. Сторож, теперь уже другой, но не менее свирепого вида детина, кивнул и поднял преграду.
Я поехал в город. Было начало шестого. Я не имел понятия, когда фергюсоновская корпорация отпускает с работы своих сотрудников. Я подумал, что сотрудники, вероятно, пользуются черным ходом, и решил перехватить Соню.
Я свернул на боковую улицу, которая вела к заднему входу и подземному гаражу, нашел место для стоянки и ухитрился прижать свой «мерседес» у обочины. После этого я приготовился ждать… Позицию я выбрал прекрасную. Мне хорошо был виден въезд в гараж и даже сторож у барьера.
Время тянулось медленно, я то и дело поглядывал на часы. Сразу после 18.00 появились первые сотрудники. Сначала из гаража выехали машины. Я смотрел на людей, сидящих за рулем. Все это были прекрасно одетые, состоятельные люди. Затем, минут через двадцать, выпорхнула стайка секретарш, клерков, менее важных работников. Эти шли пешком.
Я включил двигатель, наклонился вперед. Сердце у меня громко стучало. Казалось, поток мужчин и женщин неиссякаем. Некоторые оживленно разговаривали, некоторые останавливались, чтобы перекинуться на прощание парой слов.
Потом я увидел ее… Она поднималась вверх по пандусу одна в простеньком, но достаточно элегантном платье бежевого цвета, с озабоченным видом.
С ней никто не заговорил, никто не помахал ей рукой. Естественно, ведь она была новым сотрудником.
Она пошла по улице от центра по направлению к главному бульвару. Я пропустил ее далеко вперед, потом медленно поехал следом.
Один раз на бульваре произошла заминка, мне пришлось влиться в поток направляющихся по домам машин, которые двигались на небольшой скорости. А Соня быстро шагала по тротуару. Нигде не было видно ни щелочки, чтобы загнать туда свой «мерседес». Пришлось воспользоваться возможностью прибавить скорость и обогнать ее, при этом я чуть не врезался в идущую передо мной машину, потому что все время следил за Соней в зеркальце.
Боковая улица была так же забита транспортом, как и бульвар. Что будет, если я потеряю Соню? Я не знал, где она живет. И тут мне повезло: я заметил, как впереди от обочины отъехала какая-то машина и влилась в общий поток. Я моментально занял освободившееся место, даже не запер машину и побежал по тротуару, расталкивая людей и высматривая Соню.
Я заметил ее в тот момент, когда она завернула в боковую улицу. Я пустился туда бегом, не обращая внимания на проклятия тех, на кого наталкивался.
А вот и Соня, шагает энергично, старается выбраться из толпы. Я ускорил шаг и поравнялся с ней.
— Соня!
Она обернулась.
Возле нас почти не было людей. Они спешили дальше, не обращая на нас внимания.
Соня посмотрела на меня:
— Чего вы хотите?
Это была не та Соня, о которой я мечтал. Выражение ее лица было враждебным, глаза смотрели испуганно.
— Соня, я…
Я не смог продолжить.
С холодной решительностью она отчеканила:
— Оставьте меня в покое. Я не хочу иметь с вами ничего общего. Оставьте меня!
— Но послушайте… Вы не должны волноваться из-за этого болвана Маклина. Я — личный помощник мистера Фергюсона, я не обязан подчиняться их глупым правилам. Если я пригласил вас пообедать, не будет никаких проблем. Я…
— Не будет проблем для вас, мистер Стивенс! — отпарировала она. — А теперь послушайте меня! Я столько дней гнула спину, чтобы получить это место. Сейчас я работаю личным секретарем мистера Фергюсона. Мистер Маклин предупредил меня, что, если я сведу дружбу с вами или с кем-то еще из сотрудников корпорации, меня уволят. Так что уходите! Я откажусь от любого мужчины ради этой работы! Если вы не оставите меня в покое, я пожалуюсь мистеру Маклину.
Она повернулась и пошла прочь, а я остался стоять, пригвожденный к месту чувством отчаяния.
— Здорово! — позади меня раздался хорошо известный мне голос.
Я повернулся и увидел Маззо, улыбающегося своей обезьяньей улыбкой.
— Женщины — порождение ада, — продолжал он, — но она говорит дело. Она занимает шикарное место, Джерри, так что подумайте о ней, а не о себе…
Я изумленно посмотрел на него. Вот уж никогда бы не подумал, что эта бритоголовая обезьяна способна на такое сентиментальное высказывание!
— Пойдемте-ка лучше и выпьем как следует, — предложил он.
Но тут я вспомнил, что смотрю на человека, убившего Лоретту…
— Плевал я на тебя и плевал я на твою выпивку! — буркнул я.
Не глядя в его сторону, я пошел к своему «мерседесу», сел за руль и стал думать о своей неудаче. В конце концов мне удалось себя уговорить. Соня была для меня потеряна. Я догадался, что она наверняка была так же одинока, как и я, и с радостью приняла мое приглашение пообедать. Но тут Маклин включил передо мной красный свет, и она сразу же отказалась. Надо было смотреть в глаза горькой правде: для Сони я представлял интерес всего лишь как человек, с которым она могла провести вечер. Не более…
Так как же я проведу этот вечер? Я не знал никого в этом роскошном городе. Я подумал о своем пустом бунгало… Возвращаться туда и сидеть там в одиночестве было немыслимо. Отправиться в какой-нибудь ресторан и занять там одному столик? Это меня тоже не привлекало. Я вспомнил о всех тех людях в Голливуде, которых я мог бы навестить, тех самых, которых я бросил и которые бросили меня, потому что у меня не было больше денег, но которые прибежали бы ко мне моментально, если бы узнали, что я теперь зарабатываю сто тысяч долларов в год.
Это настроение быстро прошло.
Друзья «хорошей погоды» не стоили того, чтобы о них вспоминать.
Я сидел в машине, не зная, что придумать… Затем совершенно внезапно мне в голову пришла толковая мысль… Мне нужно найти какое-то занятие по душе, которое будет спасать меня от мрачных мыслей и чувства тоски. Почему бы не написать подробную историю того, что я пережил с той минуты, как Лиз Мартин, секретарша Лу Прентца, позвонила мне и сообщила, что Лу нашел мне работу?