Сегодня я тоже была сбита с толку, но по другому поводу. Казалось, меня больше заботило то, что между нами с Дрю все становится странным, а не то, о чем подумает Болдуин.

Когда мужчина поселился в моих мыслях, я решила отправить Дрю сообщение. Я даже не была уверена, писал ли он сообщения, никогда не видела, чтобы он обращал внимание на свой телефон, кроме как разговаривая по нему.

Эмери: Это может стать моим самым любимым подарком на день рождения. Спасибо.

Мое жалкое сердце начало скакать, когда я увидела прыгающие точки.

Дрю: Превосходя подарок, направленный на разрезание твоих глазных яблок, который ты вернула? Тебе легко угодить.

Я рассмеялась. Я также переместила ногу, чтобы освободить струю и почувствовать давление.

Эмери: Это действительно было мило с твоей стороны. Эта ванна божественна.

Дрю: Правда? Ты прямо сейчас пишешь мне из ванны?

Эмери: Да.

Дрю: Ты не можешь рассказывать дерьмо вроде этого. Я в середине дачи показаний и теперь буду отвлекаться, представляя тебя голой в своей ванне.

Я начала печатать ответ, затем остановилась. Дрю представлял меня голой. Мелкие мурашки побежали по моему телу, несмотря на то что я была покрыта теплой водой. Знала, что он дразнил меня, но в этом еще было и что-то захватывающее, а мне хотелось поиграть.

Эмери: Нравится то, что представляешь?

Дрю: Мне только что пришлось поправить под столом брюки. Как думаешь?

Я думаю… Мне нравится мысль о Дрю Джаггере, твердеющем от мысли обо мне. Мое тело реагировало на его сообщения так же, как на его поцелуй прошлым вечером. Я хотела написать в ответ что-нибудь сексуальное, но прежде чем смогла придумать что-то остроумное, точки снова начали прыгать.

Дрю: Как пошли дела с Профессором Мудаком после моего ухода вчера?

После его слов о Болдуине меня ударило то же самое чувство, что и вчера ночью, как ведро холодной воды: напоминание о том, что Дрю был просто в обычном обличии грубияна. Хотя я снова подумала на минутку, что он был серьезным.

Эмери: Не о чем говорить.

По какой-то причине, прощаясь, Болдуин спросил меня, может ли он пригласить меня сегодня вечером, чтобы компенсировать то, что отменил нашу вчерашнюю встречу.

Сообщения от Дрю шли с ускоренной частотой, но он замолк на несколько минут. В конце концов снова побежали точки.

Дрю: Веселись. Вынужден вернуться к работе.

Больше я ничего от него не слышала. Я откисала в ванной еще несколько минут, а затем вернулась в свой кабинет. Послеобеденные встречи были нерегулярными, и остаток дня прошел за заполнением карточек моих пациентов. Болдуин написал, что зарезервировал на семь какое-то место, название которого я не могла произнести, так что покинула офис в пять тридцать, чтобы освежиться перед ужином.

Я сменила блузку и юбку, в которых была в офисе, на маленькое черное платье. Не было необходимости искать ресторан, в который мы собирались; я знала, что он будет пафосный. В отличие от Дрю, Болдуин не пошел бы в бар с бильярдом в подвале и не ел бы жирные гамбургеры у Джоуи. Самое забавное было в том, что сегодня у меня не было желания идти в какое-то вычурное место. Надевая маленькие жемчужные серьги, я начала злиться на себя за притворство, будто хотела быть в таком месте с Болдуином. По правде говоря, я притворялась, будто мне нравятся те же вещи, что и ему, только чтобы проводить вместе больше времени.

Когда Болдуин постучал в дверь ровно в семь, я все еще не чувствовала себя самой собой. Мое обычное волнение сменилось раздражением. Меня бесило, что он отшил меня прошлым вечером в пользу последней девушки, которую трахал, а я притворялась в симпатии к его интересам, в то время как он явно не старался изо всех сил ради меня. Я открыла дверь и пригласила его войти, чтобы взять свой телефон с зарядки и поменять сумочку. Пока была в ванной, я услышала звонок телефона из гостиной и голос Болдуина, сказавший «алло».

Я стала свидетелем разговора, вернувшись в гостиную.

— Вероятно, в районе одиннадцати.

Я прошла на кухню и открыла сумку, которую использовала для похода на работу и начала перекладывать некоторые вещи в маленький черный клатч.

— Хорошо, да. Это будет поздно, но потом мы это обсудим.

Я прокрутила свои сообщения, пока Болдуин заканчивал свой разговор. Около десяти минут назад от Дрю пришло сообщение.

Дрю: Возвращаюсь назад. Ты все еще в офисе? Придется написать ходатайство по возвращении, это будет долгая ночь для меня. Заказываю китайскую еду. Хочешь чего-нибудь?

Я начала отвечать, когда Болдуин повесил трубку и спросил:

— Готова?

— Конечно. — Я взяла новую сумочку и пошла к шкафу за пальто. Болдуин, как всегда, джентльмен — взял мое пальто и встал позади, чтобы помочь его надеть. — Ты после ужина должен работать?

— Х-м-м?

— Телефонный звонок. Слышала, как ты сказал, что поговоришь с кем-то позже.

— Ох. Это была Рейчел. У нас обоих в эти выходные рабочие мероприятия, и она хочет, чтобы я посетил ее после своего. Сказал, что обсужу это с ней, когда вернусь.

Маленький пузырь злости, разрастающийся внутри меня, наконец, лопнул. Как ни странно, на самом деле я злилась не на Болдуина, а на себя. Я повернулась к нему лицом.

— Знаешь что? Мне жаль делать это в последнюю минуту, но меня целый день мучала головная боль, и сейчас она усилилась. Боюсь, я сегодня не буду хорошей компанией.

Болдуин отступил, нахмурив брови.

— Не хочешь пойти на ужин?

— Не сегодня. Прости. Можем перенести?

Я не осознавала сразу, что Болдуин использовал эту же фразу, когда отменил нашу встречу вчера вечером. Можем перенести?

После его ухода я вспомнила, что не отправила Дрю сообщение, которое печатала. Мой палец завис над текстом «Уже ушла, но спасибо», пока не начала его стирать.

Пошло оно все.

И, не позволяя себе передумать, отправила другое.

Эмери: Я буду свинину Му-шу.

Глава 21

Дрю

— Такое ощущение, что я выбрал неправильный день, чтобы выбраться из офиса.

Эмери выскользнула из пальто, демонстрируя обтягивающее маленькое черное платье. Она улыбнулась. Черт. Всю дорогу в такси до дома я провел, убеждая себя, что поцелуй был для ее же блага. Я помогал ей. Он состоялся не потому, что она была красивой, умной и вообще не умела играть в бильярд, но ни разу не пожаловалась, когда я привел ее в бар с бильярдом. Все потому, что Профессору Мудаку был нужен маленький стимул, чтобы он зашевелился. Себя я тоже почти убедил.

Но эта мысль жевала меня целый день. Что, если я в итоге разжег этот огонь, нажав на спусковой крючок для него? Эмери растворилась во мне во время того поцелуя. Я чувствовал, как сдалось ее тело, слышал маленький звук, который она издала, и знал, что она чувствовала то же, что и я. Двигатель был полностью запущен и готов к старту. Для того ублюдка.

Дача показаний должна была длиться четыре часа. В итоге это заняло у меня в два раза больше времени из-за моего рассредоточенного внимания. Потом вечером я позвонил Иветт, чтобы отменить назначенное месяц назад свидание. Иветт — стюардесса, не желающая обязательств и напевающая сладкую мелодию, делая минет. Женщина с золотой холостяцкой медалью.

— Я собиралась выйти, но планы поменялись, — ответила Эмери.

Я кивнул.

— Давай есть. Твое Му-шу остынет.

Она села на один из стульев для гостей с другой стороны стола.

— Здесь много еды. К нам еще кто-нибудь присоединится?

— Тебе потребовалось много времени для ответа, так что я заказал побольше, думая, что ты все еще здесь. Не был уверен, любишь ли ты курицу, говядину или креветки, так что взял всего по чуть-чуть. Парень по телефону едва ли говорил по-английски. Когда я перезвонил заказать твою свинину, понял, что легче добавить ее в заказ, чем пытаться изменить его. — Я подвинул к ней контейнер с едой. — Тарелок нет. Вилок — тоже. Надеюсь, ты умеешь есть палочками.