В рекордно короткий срок была запущена первая печь. Затем заложили и отстроили ещё две. Производство требовало много воды, и целый отряд водовозов с утра до вечера возили на телегах большие бочки воды с Алтаны. Со временем колёса набили плотную грунтовку от берега реки и фермерских хозяйств, мимо леса и карьера прямо к заводу. Дорогу эту так и прозвали – Тропа водовозов. Пользовались ею и фермеры, поставляющие провизию в рабочие лавки Фоля.

И вот настал день – мощные тягачи вереницами поволокли платформы, груженные красно-коричневыми, крепкими, добротными кирпичами в Дубостан. А на зарождающийся завод следом пролился золотой дождь. На этих деньгах он рос как на дрожжах, а вместе с ним появлялся новый город.

Вторую зиму переселенцы перенесли куда легче. А ещё через год заработала станция Карьер, принимающая регулярные поезда из Дубостана. Появился рынок, где продавались любые продукты – от рыбы, выловленной сунгами в озере, до арбузов, выращенных фермерами на берегах отводных каналов.

Вслед за рабочими и строителями, второй волной хлынули в посёлок государственные служащие и жандармы. До этого предполагалось, что пионеры создадут отряд народной милиции на случай непредвиденных обстоятельств. Но что за обстоятельства имелись в виду – нашествие сунгов? Это просто смешно! А бороться с бандитами добровольно никто не хотел. Поэтому милиция так и не появилась, органом власти стал совет глав наиболее крепких семей, собиравшийся от случая к случаю и ничего толком не решавший.

Однако Фоля такое положение дел не устраивало. Он хорошо знал местную обстановку, знал, как вольно живётся бандитам и жуликам на Задворках. Заводчик дорожил своей будущей собственностью. Именно с его подачи появилась Центральная площадь с Муниципалитетом из отштукатуренного кирпича, и Жандармерия с казармами, следственными камерами и карцером. Чуть позже воздвигли храм Святого Николаса Первохода. Скромный, но и сам святой, как гласит предание, отличался редкостной скромностью. Всё это подарил родному городу Александр Фоль.

С одной стороны, от площади расположились бараки рабочих, с другой – рынок, с третей образовался район мастерских и артелей. И лишь тянувшиеся за мастерскими Задворки так и остались трущобами, нагромождением живописных лачуг и времянок. Здесь продолжали селиться личности весьма подозрительные, не желавшие ни махать лопатой в карьере, ни стоять у печей. К труду они относились с презрением. А сразу за чертой посёлка начиналась Чёрная роща, выходящая к озеру.

Власти попытались было навести хоть какой-то порядок на Задворках, но возможностей для этого не хватило. Жандармы гибли в перестрелках, безуспешно преследовали дерзаев в проходных дворах. Те исчезали в скрытых проходах между лачугами, растворялись в лесу. Ничего толком не добившись, жандармы ограничились постовыми на границе с Мастерскими. Следили, чтобы выходцы из бандитского логова не докучали честным гражданам города.

Да, теперь ни у кого уже не поворачивался язык назвать окрестности кирпичного завода посёлком или лагерем переселенцев. Город – на глазах разрастался город. К тому же, управленцы завода отделили себя от остальных горожан. По другую сторону завода выстроили особняки и дома по специальным проектам для состоятельных людей и приглашённых специалистов. Здесь жили: сам господин Фоль, дирекция и администрация завода, инженеры. Здесь не открывали лавки, а ставили дорогие коммерческие магазины. Появились ресторан и варьете. Полис – так стали называть этот район для чистой публики, не ровняющей себя с работягами, а тем более с ворьём.

Полис огородил себя кирпичным забором, защитился проходной с жандармами. Простолюдинам ходу сюда не было. Да и нечего им здесь делать, пока не позовут. На ухоженных детских площадках играли ухоженные дети, которым вовсе не обязательно водиться с жиганами с Бараков или с Рынка.

Пришло время, и некий чиновник департамента административного деления республики Даирия покрутил ус, раскрыл соответствующий толстенный реестр, и тонко усмехнувшись, сделал запись: «Город Идиллия. Расположен на юге республики, в 320 километрах от Дубостана. В местах диких и для жизни малопригодных. Единственная достопримечательность – крупный кирпичный завод семьи Фоль».

– Правда, в последнее время положение у Фоля несколько улучшилось, – продолжал господин Реус. – Этот хитрец договорился скупать отработанный глинозём из сепараторов. Плодотворная, я вам скажу, идея. По сути, он получает готовый материал. Остаётся лишь залить его в формы, просушить – и в печь. Но я не по этой части.

Инженер явно оживал, а Антон заинтересовался ещё больше.

– То-то и я удивился, человек в форме горного инженера и едет на карьер. А что за сепараторы?

– Для отделения тартара, конечно! Огромные камеры, где размывают глину до очень жидкого состояния. Потом фильтруют, тартар отсеивают, а глину – долой. Вы что, не слышали о Комбинате?

– Я долго отсутствовал.

– Тогда понятно. В карьере теперь моют тартар. Горнодобывающий дом «Предвестник» выстроил обогатительный комбинат: огромная территория, цеха, сепараторы. Плюс Научный центр для изучения этого минерала: с лабораториями, испытательными стендами и всем прочим, что необходимо. Я, собственно, хоть и ношу форму горного ведомства, но сам по образованию больше геохимик. Меня и отобрали для работы с проблемами обогащения тартара. Знаете, какой конкурс был?! О-го-го! Но и платят на порядок больше, чем в Дубостане. Так что, господин Антон, считайте, вытянул я счастливый билетик. Мы здесь с женой и дочерью уже шесть месяцев. Теперь вот дом купим…

Инженер, похоже, полностью отошёл от неприятных переживаний. Антон же недоумевал. Тартар, почти мифический то ли камень, то ли металл, с которым связывали загадочные свойства талисманов сунгов. Мама рассказывала, шаманы собирали его у берега Зеркального, по колено в воде. И только в одном месте, опасном и жутком. Называли это место Гиблым, а участок озера около него – Волчьей пастью. Даже среди шаманов не каждый был способен гулять по Гиблому месту безнаказанно.

Там не водилась рыба, по берегу не рос камыш. Песок на пляжах всегда оставался плотным и как бы влажным, даже в самую жаркую погоду. Зимой же озеро в этом месте никогда не замерзало, а с человеком могли произойти странные события.

Болтали, самые отчаянные и любопытные уходили к Пасти в надежде найти заветные камешки. Уходили молодыми, полными сил парнями, а возвращались немощными стариками. Так, что и узнать их сразу было трудно. А то и вовсе пропадали без следа. Никто никогда их больше не видел.

Ант считал всё это сказками, которыми мама развлекала их в детстве, чтоб не плакали. И тартар, и талисманы, и образ шаманов с их древними знаниями, позволяющими найти и использовать загадочный минерал, всё это он относил к области народных сказок сунгов. И вот, пожалуйста – Комбинат, обогатительные цеха, лаборатории. Фантастика какая-то…

– И зачем нужен этот тартар? – спросил он.

– О, мой господин, – инженер сделал хитрое лицо, – вот на этот вопрос я вам не отвечу. И вообще, мало кто ответит. Тартар изучается. Якобы, будет он использоваться в военной промышленности: то ли для создания какой-то сверхсильной взрывчатки, то ли наоборот, сверхпрочных материалов, особой брони. Но плодятся лишь слухи – все работы засекречены, достоверной информации нет. Тем не менее, тартар внесён в реестр стратегических материалов. Комбинат обнесён высокой оградой, пропускная система, вооружённая охрана. Строгости всякие. Да вы сами увидите. И сотрудников отбирают очень придирчиво. Говорю же вам, я вытянул счастливый билет!

– Что ж, остаётся только вас поздравить, господин Реус, – ответил Антон. – Я тоже рассчитываю найти какую-нибудь работу в Идиллии. Так может, на Комбинате?

– Боюсь, это будет не так просто, – сделал значительное лицо инженер. – Говорю же – закрытый объект, особый режим. Впрочем, я такие вопросы не решаю. Но оклад! Если устроитесь, вам, безусловно, повезёт.