— Господи, смилуйся надо мной! — вздохнула бедняжка.

— Конечно, Господь смилуется, — сказал старик, беря Кристабель за руку, — и пошлет смирение и забвение. (Сэр Тристрам почтительно, нежно и сочувственно поцеловал холодную руку, которую он держал в своих.) Вы будете счастливы, миледи, — добавил он.

Кристабель печально улыбнулась.

«Я умру», — подумала она.

В Линтонском аббатстве шли последние приготовления к венчанию леди Кристабель и старого сэра Тристрама.

С утра часовня была увешана великолепными драпировками, а благоухающие цветы распространяли в ней сладостные ароматы. Епископ Херефордский, который должен был венчать супругов, во главе монахов в белых стихарях стоял на пороге церкви, ожидая новобрачных. За несколько минут до приезда сэра Тристрама и леди Кристабель к епископу подошел какой-то человек, державший в руке маленькую арфу.

— Ваше преосвященство, — сказал незнакомец, почтительно кланяясь, — вы будете венчать будущих супругов?

— Да, друг мой, — ответил епископ, — а почему ты меня об этом спрашиваешь?

— Ваше преосвященство, — ответил незнакомец, — я лучший арфист во Франции и Англии, и обычно на всех пышных праздниках пригождается мое искусство. Я слышал о свадьбе богача сэра Тристрама и единственной дочери барона Фиц-Олвина и решил предложить свои услуги его сиятельству.

— Если ты так же талантлив, как на вид уверен в себе и тщеславен, добро пожаловать.

— Спасибо, ваше преосвященство.

— Я очень люблю звучание арфы, — продолжал епископ, — и ты бы доставил мне удовольствие, если бы сыграл что-нибудь до приезда новобрачных.

— Ваше преосвященство, — гордо ответил незнакомец и величественно завернулся в свой длинный плат, — если бы я был обычным бродячим музыкантом, каких вы привыкли слышать, то пошел бы навстречу вашим желаниям; но я играю только в определенное время и в соответствующем месте; скоро я удовлетворю вашу вполне понятную просьбу.

— Ах ты наглец! — разгневанно воскликнул епископ. — Приказываю тебе немедленно играть!

— И до струн не дотронусь, пока не явится свадебный поезд, — с полным хладнокровием возразил незнакомец, — но вот тогда, ваше преосвященство, вам доведется услышать звуки, которые вас удивят, будьте уверены.

— Мы скоро сможем судить, чего ты стоишь: вот и жених с невестой.

Незнакомец отошел на несколько шагов, а епископ двинулся навстречу приехавшим.

На пороге церкви леди Кристабель, почти теряя сознание, повернулась к барону Фиц-Олвину.

— Отец, — сказала она еле слышным голосом, — сжальтесь надо мной, это замужество станет моей смертью.

Барон строго взглянул на дочь, приказывая ей замолчать.

— Милорд, — обратилась она к сэру Тристраму, судорожно вцепившись в его рукав, — не будьте безжалостны, вы еще можете вернуть мне жизнь, смилуйтесь надо мной!

— Поговорим об этом позже, — ответил сэр Тристрам, делая знак епископу, что пора войти в церковь.

Барон взял дочь за руку, намереваясь подвести ее к алтарю, как вдруг громкий голос произнес:

— Стойте!

Лорд Фиц-Олвин вскрикнул, а сэр Тристрам, готовый упасть в обморок, прислонился к порталу церкви. Незнакомец взял за руку леди Кристабель.

— Жалкий бродяга! — воскликнул епископ, узнав арфиста. — Кто позволил тебе, наемному музыканту, дотронуться своими грязными руками до этой благородной девицы?

— Провидение, которое послало меня, чтобы я стал ей опорой в ее слабости, — гордо ответил незнакомец.

Барон набросился на арфиста.

— Кто вы? — закричал он. — И почему препятствуете совершению священного обряда?

— Несчастный! — воскликнул незнакомец. — Вы называете священным обрядом заключение омерзительного союза между юной девушкой и стариком! Миледи, — добавил он, почтительно склоняясь перед едва живой от страха Кристабель, — вы пришли в лом Господень, чтобы взять имя благородною человека, и вы это имя получите… Мужайтесь, Господь в своей божественной доброте хранил вашу невинность.

Арфист одной рукой развязал завязки плаща, а другой поднес к губам охотничий рог.

— Робин Гуд! — воскликнул барон.

— Робин Гуд, друг Аллана Клера, — прошептала леди Кристабель.

— Да, Робин Гуд и его веселые лесные братья, — ответил наш герой и обвел взглядом отряд лесников, незаметно окруживших людей сэра Тристрама.

И в ту же минуту к ногам леди Кристабель бросился изящно одетый молодой кавалер.

— Аллан Клер! Мой дорогой Аллан Клер! — воскликнула девушка, складывая руки. — Да благословит вас Бог за то, что вы не забыли меня!

— Ваше преосвященство, — сказал Робин Гуд, подходя к епископу с почтительным видом и обнаженной головой, — вы собирались против всех законов человеческих и божеских соединить два существа, которым Небо не предначертало жить под одним кровом. Посмотрите на эту юную девушку, посмотрите на человека, которого из-за своей ненасытной жадности отец хотел дать ей в мужья. С раннею детства леди Кристабель помолвлена с рыцарем Алланом Клером. Он, как и она, молод, богат и знатен, он любит ее, и мы смиренно просим вас освятить их союз.

— Я возражаю против этого брака, — крикнул барон, пытаясь высвободиться из рук Маленького Джона, на долю которого выпала забота его удерживать.

— Тихо, жестокосердый человек! — воскликнул Робин Гуд. — Ты еще смеешь что-то говорить в святой церкви и отказываться от своего обещания, которое ты дал!

— Я не давал никаких обещаний, — прорычал лорд Фиц-Олвин.

— Ваше преосвященство, — повторил Робин Гуд, — угодно ли вам обвенчать этих молодых людей?

— Я не могу этого сделать без согласия лорда Фиц-Олвина, — ответил епископ Херефордский.

— А я согласия не дам никогда! — крикнул барон.

— Ваше преосвященство, — продолжал Робин, не обращая ни малейшего внимания на вопли старика, — я жду вашего окончательного решения.

— Я не могу взять на себя ответственность удовлетворить вашу просьбу, — ответил епископ, — оглашение не было сделано, а закон требует…

— Мы исполним закон, — сказал Робин. — Друг Маленький Джон, перелайте сиятельного лорда на время одному из ваших людей, и сделайте оглашение.

Маленький Джон повиновался и трижды объявил о предстоящей свадьбе Аллана Клера и леди Кристабель Фиц-Олвин. Но епископ снова отказался благословить их союз.

— Это ваше окончательное решение, ваше преосвященство? — спросил Робин.

— Да, — ответил епископ.

— Пусть будет так. Я это предвидел, и мы привезли с собой лицо, которое имеет право исполнять священнические обязанности. Отец мой, — продолжал Робин, обращаясь к старику, который скромно держался в стороне, — соблаговолите войти в часовню, супруги последуют за вами.

Пилигрим, который помог освободить Уилла, медленно подошел к Робину.

— Я готов, сын мой, — сказал он, — я буду молить Господа помочь страждущим и простить злым.

Без всякого шума, чему немало способствовало присутствие веселых братьев, свита сэра Тристрама и барона вошла в церковь, и обряд начался. Епископ удалился; лорд Тристрам жалобно стонал, а лорд Фиц-Олвин глухо бормотал какие-то угрозы.

— Кто отдает эту девицу в жены этому мужчине? — спросил старик, простирая дрожащие руки над головой Кристабель, стоявшей перед ним на коленях.

— Угодно вам ответить, милорд? — спросил Робин Гуд.

— Умоляю вас, отец! — сказала девушка.

— Нет, тысячу раз нет! — закричал барон, совершенно вышедший из себя.

— Поскольку отец этой благородной девицы отказывается выполнить данное им клятвенное обещание, его место займу я. Я, Робин Гуд, отдаю в жены рыцарю Аллану Клеру леди Кристабель Фиц-Олвин.

Вся дальнейшая церемония прошла беспрепятственно.

Как только Аллан Клер и леди Кристабель были обвенчаны, в дверях церкви появилось семейство Гэмвеллов.

Робин Гуд пошел навстречу Марианне и подвел ее к алтарю, а за ним подошли Уильям и Мод.

Проходя мимо Робина, благоговейно опустившегося на колени рядом с Марианной, Уилл шепнул ему: