— Да здравствует Ричард Львиное Сердце! — закричали рыцари.

— Да хранит ваше величество Святая Дева всегда и везде! — взволнованно сказал Робин Гуд и, став на одно колено, почтительно поцеловал руку великодушного короля.

Исполнив долг благодарности, Робин поднялся и протрубил в рог, и лесные братья, занятые до того кто стрельбой излука, кто состязанием на палках, тотчас же бросили свои занятия и собрались вокруг своего главаря.

— Храбрые мои товарищи, опуститесь все на одно колено и обнажите головы: вы находитесь в присутствии нашего законного государя, любимого короля веселой Англии, Ричарда Львиное Сердце! Окажите почести нашему благородному хозяину и господину!

Разбойники повиновались, и, пока все они стояли перед Ричардом на коленях, склонив голову, Робин поведал им о монаршей милости.

— А теперь, — добавил Робин, — пусть своды старого леса огласит наше дружное «ура». Настал для нас великий день: милостью Божьей и благородного Ричарда вы свободны!

Веселых братьев не нужно было еще раз просить выразить переполнявшую их радость. Они так дружно грянули «ура», что их было слышно за две мили от Дерева Встреч.

Когда шум стих, Ричард Английский пригласил Робина вместе со всеми его людьми сопровождать его в Ноттингемский замок.

— Ваше величество, — ответил Робин, — ваше лестное приглашение переполняет мое сердце невыразимой радостью. Душой и телом я принадлежу моему государю, и, если вы позволите, я отберу из своих людей сто сорок лучников, которые всецело будут преданы вашему всемилостивейшему величеству и будут вашими верными слугами.

Король был в равной степени польщен и удивлен почтительным поведением героического разбойника; он сердечно поблагодарил его и, предложив ему отпустить людей, чтобы они продолжили свои на минуту прерванные игры, взял со стола чашу, наполнил ее до краев, выпил залпом, а затем сказал весело и по-дружески заинтересованно:

— Ну а теперь, друг Робин, скажи мне, прошу тебя, кго этот великан: мне трудно назвать иначе огромного парня, которого Небо одарило такой славной физиономией. Душой клянусь, до сегодня я считал себя человеком необыкновенного роста, а сейчас вижу, что рядом с ним я просто жалкий цыпленок. Какая ширина плеч! Какая сила! А как сложен!

— Он удивительно добр тоже, государь, — ответил Робин, — а сила у него сказочная: он один может остановить целую армию, и при этом он, как наивный и чистый ребенок, умиляется, слушая трогательную историю. Этот человек, имевший честь привлечь внимание вашего величества, — мой брат, товарищ и лучший друг; у него золотое сердце, верное, как сталь его непобедимого меча. Он так удивительно владеет палкой, что его никто никогда еще не одолел, к тому же он самый меткий лучник в нашем краю и самый храбрый парень на земле.

— Мне приятно слышать твои слова, Робин, — ответил король, — потому что тот, кто смог тебе их внушить, достоин быть моим другом. Я хочу немного поговорить с этим славным йоменом. Как его зовут?

— Джон Нейлор, ваше величество, но, из-за его скромного роста, мы обычно его называем Маленьким Джоном.

— Клянусь мессой! — со смехом воскликнул король. — Отряд подобных Маленьких Джонов навел бы ужас на неверных собак! Эй, роскошный лесной дуб, Вавилонская башня, Маленький Джон, мальчик мой, подойди ко мне, я хочу тебя получше рассмотреть!

Джон подошел и, обнажив голову, со спокойной уверенностью стал ждать приказаний короля.

Король задал ему несколько вопросов о его необыкновенной силе, попробовал бороться с ним, но был со всей почтительностью побежден своим противником-великаном. После этого, король присоединился к играм веселых братьев, причем сделал это так естественно, как будто был одним из них, и наконец заявил, что давно не проводил дня так весело.

В эту ночь король Англии спал под охраной разбойников Шервудского леса, а на следующее утро, отдав дань прекрасному завтраку, собрался обратно в Ноттингем.

— Мой храбрый Робин, — сказал король, — не можешь ли ты мне подыскать такую же одежду, какую носят твои люди?

— Могу, ваше величество.

— Прекрасно! Тогда предоставь мне и моим рыцарям наряд, похожий на твой, и при въезде в Ноттингем мы разыграем занимательную сцену. Наши должностные люди всегда необычайно усердствуют, когда они чувствуют, что рядом находится начальник и он может их видеть; вот я и уверен, что наш бравый шериф и его доблестные солдаты докажут нам свою непобедимую храбрость.

Король и его рыцари переоделись в наряды, подобранные Робином, и Ричард, галантно поцеловав Марианну и в ее лице всех дам, в окружении Робин Гуда, Маленького Джона, Красного Уилла, Мача и еще ста сорока лучников весело направился к замку.

У ворот Ноттингема Ричард приказал своей свите громко крикнуть победное «ура».

Этот грозный клич заставил горожан появиться на пороге домов, и при виде вооруженных до зубов лесных братьев они решили, что разбойники убили короля, после чего, вдохновленные своим кровавым подвигом, явились в город, чтобы уничтожить его жителей. Обезумев от ужаса, бедные люди в беспорядке бросились — кто прятаться по тайным углам домов, а кто прямо навстречу разбойникам. Кто-то зазвонил в набат, сзывая городской гарнизон, и стал искать шерифа, который чудесным образом превратился в невидимку.

Личное войско Ричарда уже собралось произвести вылазку, которая могла представить серьезную опасность для разбойников, но тут его командиры сдержали воинственный пыл солдат, не желая без причины вступать в бой.

— Ну и воины! — сказал Ричард, насмешливо глядя на боязливых защитников города. — Мне кажется, что и горожане и солдаты очень дорожат жизнью. Шериф отсутствует, командиры дрожат; Богом клянусь, эти трусы заслуживают примерного наказания!

Но не успел король договорить эти слова, весьма нелестные для граждан Ноттингема, как его личный отряд под предводительством капитана поспешно вышел из замка в полном боевом строю и с копьями наизготове.

— Клянусь святым Дионисием! Мои ребята не шутят! — воскликнул король и поднес к губам рог, который ему дал Робин.

Он дна раза протрубил сигнал, о котором было заранее условлено с капитаном его телохранителей, и тот велел убрать оружие и почтительно стал ждать, пока подъедет король. Новость о возвращении Ричарда Английского в триумфальном сопровождении короля разбойников разнеслась с той же быстротой, с какой до этого разнеслась весть о кровожадно настроенных лесных братьях. Горожане, до этого осторожно решившие отсидеться по домам, появились бледные, но улыбающиеся, а уверившись в том, что Робин Гуд и его люди получили прощение короля, они дружески окружили лесных братьев, приветствуя их, пожимая им руки и наперегонки клянясь в вечной приязни и дружбе. В толпе раздались радостные крики, поздравления, и отовсюду только и слышалось: «Слава благородному Робин Гуду, слава храброму йомену, слава великодушному изгнаннику! Слава доброму Робин Гуду!» Голоса становились все громче и смелее, и Ричард, которому в конце концов надоели эти жаркие приветствия главарю разбойников, воскликнул: «Клянусь моей короной и скипетром, мне кажется, что здесь король ты, Робин Гуд!»

— Ах, государь, — ответил, с горечью улыбаясь, молодой человек, — не придавайте значения этой видимой дружбе, она всего лишь отражение той бесценной милости, которой вашему величеству было угодно одарить бедного изгнанника. Одно слово короля Ричарда способно изменить в крики ненависти эти жаркие приветствия, вызванные моим здесь присутствием, и те же люди, без всяких размышлений и угрызений совести перейдут от хвалы к порицанию, от восхищения к презрению.

— Правду ты говоришь, дорогой Робин, — со смехом ответил король, — эти мошенники повсюду одинаковы, и я уже имел случай убедиться в полном отсутствии мужества у горожан Ноттингема. Когда я явился сюда с намерением наказать принца Джона, они приняли мое возвращение в Англию со сдержанностью и осторожностью. Для них существует только право сильного, и они не ведают, что это с твоей помощью мне было легко овладеть замком и изгнать из него моего брата. Теперь они нам показывают лучшую часть своей подлой натуры и осыпают нас мерзкой лестью. На том мир стоит. Оставим их и подумаем о себе. Я обещал тебе, дорогой Робин, достойную награду за услугу, которую ты мне оказал. Так говори, чего же ты хочешь, у короля Ричарда только одно слово, и он всегда выполняет обещанное.