Она всегда давала монету в два доллара, потому что боялась, что если даст один, ее посчитают жмотом. Многие ребята приходили с целыми горстями золотистых монет – видимо, забирали все, что тем утром нашлось в кошельках их родителей. Но в то же время те, у кого была куча денег, совсем не беспокоились, что у них не нашлось и пары монет. Кто-то типа Пиппы с абсолютно невинным видом пришел бы без денег и сказал: «У кого найдется для меня золотая монетка?»

Все выходные Ван Ыок с Джесс готовили наряд. День повседневной одежды был состязанием, показом мод – для девчонок точно, кто бы что ни говорил и как бы ни притворялся. Ван Ыок не ждала, что будет выглядеть хорошо, ей не хотелось лишь одного – вырядиться настолько плохо, что все будут обращать на нее внимание. Джинсы. Вполне безопасно. Приличная марка, отлично сидят, спасибо секонд-хенду «Сейверс». Кеды «Конверс Уан Старс». Хорошо. Но не идеально. Приятный цвет – темно-красный. Не имеют аналогов, потому что разрисованы от руки завитками и листьями. В школу ни разу не надевались. Оранжевый шелковый топ. Опять «Сейверс». Настоящая находка, дизайнерская вещица, схваченная до наплыва охотниц за винтажными шмотками, которые набирают охапки одежды со скидкой в пару сотен процентов в маленьких магазинчиках в Фицрой-Норт. Великолепная ткань, диагональный крой, каждая складка лежит как надо.

Джесс убедила ее немного подвести глаза и нанести на губы прозрачный блеск с небольшим количеством золотых блесток. Единственным, что могло подвести, стала погода.

Учитывая, что в Мельбурн пришло лето, так и случилось.

Когда Ван Ыок неслась через Ботанические сады, ее волосы развевались в разные стороны, остатки жаркой ночи разметал ветер, дувший на юг. За пять минут температура упала на пять градусов, на все еще теплые дорожки падали тяжелые капли дождя, оставляя черные круглые следы, а в воздух поднимался запах раскаленного асфальта. Дождь быстро усилился. Вот и плюс того, что у тебя нет итальянских сандалий с ремешками. Ван Ыок побежала к ближайшему укрытию, маленькой беседке с крышей в форме луковицы, чтобы переждать, пока ливень утихнет. Дрожа, она вытащила из рюкзака школьный короткий дождевик с капюшоном. Она впервые нормально оделась в день повседневной одежды, и не надеть дождевик – верный способ все испортить.

Но что это такое? Что за пушистый сверток на перекладинах скамейки? Ван Ыок ткнула его костяшкой пальца. Он был мягким и шерстяным. Из свертка никто не выбежал – ни мышь, ни таракан, ни паук. Ван Ыок наклонилась и осторожно понюхала его. Эвкалипт. Подняв сверток, она легонько встряхнула его. Он раскрылся, словно сказочная мечта Готье: это был кардиган с длинными тонкими рукавами, связанный в волнистую черно-белую полоску… и – а что случилось с рукавами? Они словно проросли, из каждого плеча появились тканевые лепестки, красные и оранжевые, похожие на крылья, падающие вниз, переливаясь всеми цветами радуги, а их аккуратные кончики поблескивали у локтей разными оттенками фиолетового. Ван Ыок в жизни не видела ничего подобного.

Она огляделась по сторонам, стараясь рассмотреть хоть что-то через пелену дождя. Кто же мог оставить здесь такую красоту? Рискнет ли она примерить его? Жить стало бы куда легче, если бы она смогла почувствовать себя в тепле и уюте, а не дрожать в этом противном дождевике. В этот раз Ван Ыок понюхала кардиган по-настоящему, как опытная покупательница магазинов поношенных вещей, особенно в районе подмышек. Свежий аромат цветов. Натягивая его, Ван Ыок вдруг почувствовала, что он как будто бы был сделан специально для нее. Кардиган был как раз по уровню бедер, рукава закрывали ее длинные запястья. Крылья-лепестки давали еще больше ощущения тепла.

Проводя пальцами по изнаночной стороне одного из крылышек, восхищаясь таким потрясающим фасоном, Ван Ыок наткнулась на твердый край картонной бирки. Он был прикреплен к кардигану при помощи ленты и маленькой черной английской булавки. На одной его стороне было написано: «НАДЕНЬ МЕНЯ». Ван Ыок перевернула его и прочитала: «ПЕРЕДАЙ МЕНЯ». Похоже, ей повезло. Не придется снимать его. Кардиган принадлежал ей, по крайней мере на сегодня. Она оставила бирку, решив, что снимет ее потом, при лучшем освещении.

Дождь почти перестал, Ван Ыок закинула рюкзак на плечо и сделала глубокий вдох.

Нет, она не провалилась в кроличью нору.

Из кустов не выпрыгнула съемочная группа, чтобы объявить, что она стала участницей нового реалити-шоу под названием «Мальчишка, который никогда не обращал на тебя внимания, заметил тебя» или «Нашла этот красивый наряд в общественном месте».

Просто в ее жизни продолжали происходить какие-то маленькие странности.

Ван Ыок поспешила в школу, пытаясь успеть до следующего ливня. Проходя через школьные ворота, она решила, что может выглядеть… лучше, чем просто хорошо.

Сегодня день повседневной одежды, и поэтому у шкафчиков было оживленнее, чем обычно. Все оценивали друг друга, кто украдкой, кто не очень. Критические замечания, слова восхищения, подколы. Холли стояла, прислонившись к дверце своего шкафчика, смотрела по сторонам и веселилась как могла.

– По-моему, неспособность различать цвета это чисто мужская тема.

Тифф и Пиппа, еще две королевы подростковой моды, согласились с ней.

Убирая рюкзак в шкафчик, Ван Ыок вспомнила про бирку. Она подняла лепесток, осторожно расстегнула булавку, сняла ярлычок и огляделась, чтобы удостовериться, что, кроме Майкла, никто ничего не заметил. Было бы весьма странно прийти в школу в одежде с неснятым заранее ярлыком.

Когда Ван Ыок застегивала молнию кармашка рюкзака, куда убрала бирку, Холли как раз наблюдала за Майклом.

– А вот и Майкл, – сказала Холли. – О, удобный выцветший черный объединился с выцветшим черным.

В прошлом семестре в «Маунт Фэрвезер» Холли до ужаса отвратительно обошлась с Майклом, при всех унизила его, прочитав суперличное письмо, в котором он признавался в любви Сибилле Куинн. Ван Ыок снова ощущала невероятную неловкость за Майкла, стоило ей лишь вспомнить, как застыло и побелело его лицо, когда Холли ради смеха выдала его секрет. Было интересно наблюдать, как изменилось его поведение. До того инцидента с письмом он большей частью игнорировал Холли, а теперь, когда она говорила какую-нибудь гадость, отвечал ей уколом на укол. Майкл вытащил из шкафчика копию «Ариэль» и папку по английскому, а потом, хотя ему явно было плевать на то, что думает Холли, сказал:

– Очередная порция бесподобной банальщины от Холли Бродерик.

– Лузер, – ответила она.

– Еще один необыкновенно язвительный и оригинальный ответ от Холли Бродерик.

Холли с ненавистью посмотрела на него, но язык прикусила. Она пасовала перед незаурядным интеллектом.

Майкл улыбнулся Ван Ыок.

Билли размашистым шагом вошел в класс, промокший насквозь, в рваных джинсах, красной линялой футболке и кроссовках популярного бренда. Пустых мест было около дюжины, но он уселся рядом с Ван Ыок. Она затылком ощущала изумленные лица одноклассников. Шутливо дернув за один из ее перышек-лепестков, он сказал:

– Привет, клевая пташка.

Вошла мисс Нортон, шикнула на них и выразила надежду, что они уже достаточно взрослые, чтобы не отвлекаться на то великолепие, которое собой олицетворяли.

Ван Ыок пыталась сосредоточиться на том, что говорила мисс Нортон, но она видела, как Холли заметила комплимент Билли, а это означало: проблем не избежать. А еще Билли Гардинер сидел прямо рядом с ней. Она слышала, как он дышит.

Мисс Нортон начала обсуждение творчества Сильвии Плат[10] с того, что коротко объяснила суть курса устных эссе по английскому языку – занятия с учителем, на которых будут рассматриваться избранные произведения, с формальной оценкой полученных знаний. Вроде должно быть ничего; обсуждения один на один были как раз тем, к чему она привыкла во время своих уроков с Деби в подготовительном клубе.