В номере было джакузи. Я скинул пиджак и потянулся к кранам, чтобы включить воду. Мы никогда не занимались этим в джакузи, и я не хотел ограничиваться спальней. Я хотел сделать с ней столько вещей, что разрывался, выбирая между ними, пока не ощутил, как она прижалась ко мне со спины, осторожно поглаживая мой подкачанный из-за ежедневных тренировок торс.

Шумно выдохнув, я позволил ее рукам бережно расстегивать пуговицы и проникать под рубашку, касаться моей пылающей кожи, и медленно раздевать меня, целуя оголенную спину, когда рубашка пала к моим ногам.

— Ты продолжил тренировки? — пробегая пальчиками по кубикам пресса, спросила Марина, я вдохнул воздух сквозь сжатые зубы, чувствуя, как бешено бьется сердце от ее прикосновений.

— Не могу жить без спорта, — ответил, резко развернувшись, подхватывая ее под ягодицы и впечатывая в стену, чтобы тут же атаковать ее рот.

Она была вкусной, такой же вкусной, как и несколько лет назад. Нет, пожалуй, сейчас она была даже слаще. Я хотел ее съесть. Мои руки сжали ее задницу едва ли не до боли, вырывая из ее горла стон. Мои губы покрывали жаркими, мокрыми поцелуями ее скулы, подбородок, шею, заставляя девушку в моих руках трепетать, прижимать меня сильнее к себе, царапая мою спину короткими ногтями.

Я хотел ее. До одури хотел. Так, что мой пах словно пульсировал, а низ живота отдавался болью. Я был таким твердым, твердым для нее.

— Черт, знаешь, я предлагаю сначала трахнуться, а потом нормально трахнуться, — сквозь смешок проговорил я, толкаясь бедрами к ней, давая почувствовать себя.

Марина улыбнулась, оставляя беглые, короткие поцелуи на уголках моих губ, стягивая с себя майку.

— Чем отличается трах от нормального траха? — не скрывая иронии, вопросила девушка, а я стал расстегивать ее джинсы и стянул их с нее на весу, позволяя ей расстегнуть и спустить мои брюки, при этом шлепнув меня по заднице.

Мне понадобилась секунда, чтобы натянуть на себя презерватив, отодвинуть ее трусики и резко войти в нее, срывая с ее губ крик боли и наслаждения.

— Тем, — горячо зашептал я на ее ухо, сильнее вжимаясь в нее, дотрагиваясь до той самой точки на ее теле, которая могла свести ее с ума. — Что трах — он быстрый, грубый, несдержанный, а вот нормальный будет размеренным, чувственным и долгим. Но я не смогу долго заниматься с тобой сексом, если первоначально не сниму это чертово напряжение с себя, — проговорил, укусив мочку ее уха, вышел и вновь заполнил ее до конца.

Это не было красиво и чувственно, это было дико. Я вколачивался в ее тело с таким темпом, что стал натирать член о ткань ее трусиков, которые впоследствии сорвал с нее. Вперед-назад, назад-вперед. Сильнее. Быстрее. Сжимая ее ягодицы до синяков, кусая возбужденные горошины сосков, втягивая их в рот и отпуская. Языком вылизывая ложбинку меж ее грудей, я перешел на ключицу, покусывая, целуя, зализывая. Я хотел ее всю. Я хотел ласкать каждый участок ее тела, утопая в ее стонах. Ее губы покрывали жаркими поцелуями мою шею, пока я продолжил безбожно трахать ее на весу.

Я был в ней, и это сносило мне крышу. В тугой, мокрой, идеальной. Ее стенки сжимали меня внутри, и я едва мог сдержаться, чтобы не кончить, продолжая без конца задевать ее клитор, пока не смочил пальцы ее слюной, попросту засунув их в ее рот, и не стал массировать ее центр. Марина выгнулась в моих руках, позволила мне войти еще глубже в нее, хотя, казалось бы, куда уж глубже. Я зарычал, когда ее стенки сжали меня, она кончала. Запуская свои пальчики в мои волосы, вжимаясь в меня грудью, судорожно хватая ртом воздух, я же продолжал иметь ее. Вперед-назад, назад-вперед, увеличивая скорость своих движений, заставляя ее целовать меня и выгибаться, пока бурно не излился в нее, кончая со стоном сквозь зубы.

— У меня все болит, — прошептала девушка, уткнувшись носом в мою грудь, шумно вдыхая запах моей кожи.

— О нет, детка, мы только начали, — подавив в себе смешок, ответил я, наблюдая, как Марина уставилась на меня, а я потащил ее в сторону джакузи. — Я же сказал: сначала трахнемся, а потом нормально трахнемся, — улыбаясь, дополнил я, а брюнетка укусила меня за плечо, за что я отвесил ей звучный шлепок по заднице.

— Ты изверг, — изрекла она, а я снял презерватив и выкинул его в мусор, перекрывая кран и опуская нас в теплую, пенную воду, усаживая девушку спиной к себе.

— Немного есть, — ответил я, намочив мочалку, и стал обтирать ее плечи, поливая их водой.

— Знаешь, мне нравится, как ты изменился, — проговорила Марина, откинув голову на мои плечи, посмотрев в мои глаза. — Ты стал таким…

— Каким?

— Опасным. Да, наверно, это единственное слово, которым я могу тебя сейчас описать. Ты словно с другой планеты. Весь такой из себя. Мачо. Крутая тачка. Хорошая работа. Девчонки так и пищат? — с неким скептицизмом в голосе произнесла брюнетка, а я шумно втянул воздух.

Мне не хотелось втягивать ее в то дерьмо, которое я считал жизнью. Я не хотел делиться тем, что может вылезти ей боком. Я в принципе не хотел говорить ей о том, чем я занимаюсь. Черт! Да и как бы я ей об этом сказал: знаешь, я своего рода наемный убийца, у меня крутой босс, который подчиняется не менее крутому боссу, мы живем в огромном замке за пределами города, и почти каждый день я оперирую кого-то после ранения? Так что ли? Бред. Гребанный бред.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — отрезал я, сдувая пену с ее плеча.

— Да, но я хочу знать, — разворачиваясь ко мне лицом, сказала девушка, а я покачал головой.

— Нет, не хочешь. Ты хочешь, чтобы я тебя нормально трахнул, — нагнувшись немного вперед, едва касаясь ее губ, проговорил я, не скрывая улыбки на своем лице, за что получил легкий шлепок по прессу.

— Дурак, — цокнув языком, прокомментировала Марина, начиная нежно поглаживать внутреннюю сторону моих бедер под водой.

— Имм, что-то новенькое, инициатива? — снова поддел я, а девушка с силой сжала мои яйца. — Ауч! — воскликнул, шикнув на нее.

— Возбудился? — иронично протянула Марина, а я был готов отлупить ее по заднице. Издевается же, паразитка.

— Нет, — вздернув брови, бросил я.

— А так? — сжав ствол и сделав пару движений вверх-вниз, спросила девушка, а я откинулся на бортик, мечтательно прикрыв глаза.

— Продолжай, — промурлыкал, почувствовав, как ее губы накрыли мой сосок, втянув пирсинг в рот.

Я не смог долго выносить эту пытку и притянул девушку за бедра к себе, аккуратно опуская ее на вздыбленный член, пальцами слегка массируя клитор и поднимаясь рукой по ее телу вверх, жестко сжимая ее грудь в своей руке, когда она откинула голову назад и прогнулась в пояснице. Потрясающее зрелище.

— Как ты хочешь, чтобы я это сделал? — проговорил я, желая теперь доставить максимум удовольствия ей.

— Медленно. Я хочу медленно, — облизывая сочные губы, ответила Марина, а я притянул ее за шею к себе, чтобы глубоко целовать, взяв ее язык в плен, заставляя его двигаться со мной в унисон, осторожно приподнимая ее за ягодицы и вновь насаживая на себя до упора.

Я хотел быть в ней вечность. Целовать. Обнимать. Прижимать ее к себе. Я хотел любить ее. И в то же время не мог себе в этом признаться, потому что я не мог себе этого позволить. Не сейчас. Не тогда.

Я продолжал целовать ее, когда она взяла надо мной верх, начиная подмахивать мне бедрами, учащать темп, доводить меня до исступления, когда она начала трахать меня. И это снесло мне крышу. Я приподнял ее над водой, начиная вновь вколачиваться в ее тело, зная, что завтра она едва ли сможет ходить, но от этого моя кровь лишь сильнее закипала, а по телу распространялся жар. Было хорошо, упоительно хорошо, так, что я не сдерживал себя, позволяя себе стонать от удовольствия и иметь ее жестко, несдержанно, вбиваясь в нее со страшным темпом, но ей было на это наплевать. Она хотела меня и она получала то, что она хотела, как и всегда. Я же ловил каждую секунду, каждую малейшую секунду, запоминая мельчайшие детали, сохраняя этот вечер навеки в памяти. Я не забуду ее никогда.