— Будешь громким — заткну, — шипит, когда меня от его зубов на предплечье выгибает с тихим, но хрипом-стоном.

— Чем? — Облизываюсь, задевая его губы языком. И так хочется поддеть, сделать какую-то гадость или просто наперекор, чтобы глаза снова вспыхнули.

— Членом. — Вдавливает колено мне между ног. Со свистом сквозь зубы втягиваю воздух, вжимая пальцы в его руки выше локтя. Вот сука… Мучает.

— Напугал, бля. — Смелый, пока в трусах. Ага. Трусь об его ногу, кончить охота как никогда сильно. Сам сминаю маячащие губы напротив, шире раздвигаю ноги. Да бери ж ты уже, ебана в рот. У меня же рванет скоро от перенапряжения. Ну не железный же, столько терпевши. Вообще не железный. Ни разу.

Только все не так, как представлялось в мечтах и не как в мокрых долбаных снах. Все лучше. И на боль насрать. На все насрать. Дорвался. И член его внутри так глубоко, и дышать тотально нечем. Вдавливает собой, втрахивает в мокрые от пота простыни. Рычит куда-то в шею, а взгляд — клеймящий и дикий. Животный. Так хорошо. Нет, не просто хорошо — ахуенно, и импульсами по телу бежит удовольствие. Колотит от ощущений, от понимания, под кем я. Чья рука сейчас ритмично мне отдрачивает, и не кончить слишком быстро не получается. Справиться с собой вообще не получается. Влюбленность острой приправой жжется в крови. И я более чем уверен, что завтра буду краснее вареного рака, как только встречусь с ним взглядом, пусть даже при всех. Просто не сумею скрыть истинную реакцию, а воспоминания прикончат к хуям осторожность.

— Ты, я, Стейси, что теперь? — Выпускаю колечки дыма в потолок. Лежа плечом к плечу с размазанной моей и Дерека спермой на животе. Истома во всем теле, двигаться банально лень. Но мыслей тысяча и одна штука. И повторить — необходимость. С одного раза подсел, как на наркотик.

— Тройничок хочешь?

— Дебил, — фыркаю, получая тычок в бок. Снова затягиваюсь, видя, как морщится он рядом. А то, что моя сестрица курит, вроде как не вякал. Вроде.

— И давно ты по мальчикам? — Молчать? Я? Не умею. И зачем себя сдерживать?

— По мальчику, Стайлз, по мальчику. — Занятно. А как мое имя из его уст звучит… Идеально.

— Так давно?

— Давно. — Капля обреченности. Сигарета, скуренная лишь наполовину, улетает в окно. Влипаю лицом в подушку, впечатанный животом в кровать сильными руками. Чувствуя дыхание у шеи.

Дубль два, господа. Дубль два.