Я люблю тебя, родная.

Гермиона резко села на постели, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. На неё смотрели голубые глаза Джинни. Девушка поселилась у Гермионы в надежде вырвать её из когтистых лап боли и тоски. Джинни взволнованно глядела на неё, ухватившись за её руку.

— Что случилось? — хрипло спросила Гермиона, потирая глаза.

— Ты рыдала во сне. Снова, — тихо ответила девушка.

Гермиона взглянула на неё и… вспомнила. Все воспоминания прошедшей ночи обрушились на неё, словно лавина. Стало не хватать воздуха.

— Пожалуйста, Гермиона, поговори со мной, я ведь твоя подруга, и я…

— Тш-ш-ш, — сказала девушка, положив ладонь поверх руки Джини. — Я вернулась, Джин. Теперь я здесь, с вами.

— Ч-что? — Уизли оторопело смотрела на неё, не веря в происходящее.

— Ведь я пообещала ему, — она покачала головой, а сердце сжималась от боли; но сейчас… девушка поняла это не сразу, но сейчас эта боль была правильной.

С этой секунды и навсегда огромная часть Гермионы принадлежала Фреду Уизли.

— Гермиона, ты пугаешь меня больше, чем обычно. Объясни, пожалуйста, что происходит и что это за браслет?

Глаза Грейнджер расширились, и она мгновенно перевела взгляд на браслет. Верно. Тот самый браслет, которого буквально секунду назад касался Фред. Она провела по нему пальцами, повторяя узоры лозы и цветов, и внезапно ощутила мягкое прикосновение к щеке. Будто ветер коснулся её сладкими губами.

Но она точно знала, чьи это были губы.

Гермиона подняла взгляд и — она могла поклясться — всего на секунду, самую важную секунду её жизни, девушка смогла различить мерцающую фигуру Фреда, который смотрел на неё с широкой улыбкой и застывшей любовью в глазах. Слабая улыбка заиграла на её губах.

Теперь она знала ответ.

— Жизнь. Происходит жизнь.

Порой мы любим до боли в груди. Мы не представляем себе мир без этого человека. Он настолько глубоко в твоей душе, что вы будто стали одним целым. Но когда этот человек уходит, мир рассыпается. Мы больше не видим его красоты, не видим вокруг ничего, кроме своей боли. Это становится началом конца. Мы сосредотачиваемся на этой боли, забывая о том, как сильно любили этого человека.

Это самая большая наша ошибка.

Боль будет поглощать нас, с каждым мгновением всё больше и больше утягивая на дно. Это не спасёт нас. Это самоубийство. Предательство тех чувств, что были между вами.

Гермиона была благодарна Фреду за то, что он показал ей, что действительно важна только их любовь друг к другу. Боль — это то, что есть в каждом из нас. Вопрос только в том, позволите ли вы ей одолеть себя.

Или будете любить.

До дрожи в груди.

До самых последних воспоминаний.

До самого последнего Рождества.