- А потом...
- А потом они собрались, выжившие, перешли через горы и пришли в пустыню Вангланда. Вангландцы встретили их хорошо и продали им землю, где Морские Люди построили свой городок-поселение. И Вангландцы были дураки и жадные, а моряки хитрые. Они начали торговать, открыли банки, и вскоре весь Вангланд был у них в кармане. Вся элита, все в правительстве были им должны. И когда долгов накопилось слишком много, моряки отобрали у них страну и все, что было. За долги.
- Как «отобрали»?
- Ну, сначала скупили всю землю, всю недвижимость, какую было можно, а потом поставили своих людей в правительстве и уже стали в открытую ими править.
- А почему Морской Народ назвался новым именем и название столицы не изменил?
- Они сказали, что уважают свою новую родину, и поэтому тоже будут называться Вангландцами. Из уважения... Но все это ложь. Мореходы никого не уважают, кроме себя, и им на все плевать, тем более на таких нищих неудачников, как коренные Вангландцы.
- Почему?
- Они поклоняются Темнейшему. И для них важны только деньги.
- Угу... стоп! Насколько я знаю, в Вангланде девяносто девять процентов граждан атеисты. Они ни в кого не верят вообще.
- Те, кто не верит и не служит Всевышнему, те служат Темнейшему. Даже если они ни в кого и не верят. Третьего не дано.
Я внимательно посмотрел на него.
- Так мама сказала, – пояснил он.
- Твоя мама очень религиозна.
- Это плохо? – тут же спросил он.
- Да нет, почему? Твоя мама самая прекрасная девушка на свете! – улыбнулся я. – Так, кто у нас остался? Северяне? Давай про них, и будем закругляться.
- Северные территории бывшей империи... там их было семь, ой, нет, восемь областей, которые сразу после получения независимости объединились в Союз Свободных Земель. Они нас не любят, потому что Вангланд нас не любит, и еще он не разрешает им с нами торговать. Они теряют на этом, но Вангланд им компенсирует немножко. Вангланд придумал организацию Семья Республик, куда вступили он сам и Свободные Земли. Они говорят, что заседают там на равных, но все знают, что Вангланд заманил их туда и крутит ими, как хочет. Они говорят, что они друзья с Вангландом, но у Вангланда нет друзей. У него есть либо слуги, либо рабы.
- А почему южан они в союз не взяли?
- А там некого брать?!! Там война всю жизнь идет, и правительства нету, и никого нету, одни полевые командиры – и все. Да и кому они нужны, эти нищеброды?
- Ясно! – я захлопнул учебник. – Ну, все с вами понятно, молодой человек. Выучили! Хвалю! – он улыбнулся. – Я вот только одного не могу понять – почему сразу нельзя было выучить? – он повесил голову, замялся. – Почему нужно было обязательно получить двойку, огорчить маму и заниматься всей этой пересдачей в день своего рождения? Почему нельзя было сразу сделать все хорошо?
Он мялся и никак не мог решиться сделать что-то. Потом все же набрался решимости и достал из портфеля толстую вангландскую газету.
- Вот! – он протянул ее мне, словно какую-то неопровержимую улику.
Я прокашлялся и принял газету. На первых страницах красовалась большая карикатура. Весь левый угол занимала сияющая плита с гордой надписью «Права и свободы человека!». Монолит этот сиял всеми красками радуги, что прямо намекало, чьи права и свободы в первую очередь имелись в виду. Вокруг этой красивой плиты скакали шесть диких горилл с человеческими лицами и дубинами в волосатых когтистых лапах. На самой большой горилле была подчеркнуто кривая корона. Это был Пушок. Другие пять горилл были пятью вождями кланов. Я, к моему разочарованию, был самой дальней обезьяной, какой-то горбоносой и темнобородой. Вообще, цвет и длина моей рыжей щетины всегда прописывалась очень вольно. Вангландские карикатуристы делали ее то козлиной бороденкой, то густой и кучерявой, кислотно-огненной, то черной, то вообще непонятно какой.
Картинка хорошо передавала страх и ненависть обезьян к монолиту. Они махали на него дубинами, пытались грызть змеиными клыками, плевались на него, но монолит продолжал сиять во славу всего цивилизованного человечества.
Я вздохнул и отложил газету.
- Где ты это взял? – улыбнулся я.
- Ты видел, как они изобразили Государя?!!
- Ты вместо того, чтобы всякую пропаганду читать, почитал бы лучше книжку по истории родного клана.
- А себя? Видел себя?
- Гм... нос не похож...
- Почему ты так спокоен??? – взорвался мальчик.
- Что ты конкретно от меня хочешь?
- Но... но... нужно же что-то... так же нельзя! Это же Государь! Они назвали нашего Государя обезьяной!
- Ну не тебя же они назвали маленькой обезьянкой? – усмехнулся я, сделав попытку перевести все в шутку. – Если Государь сочтет нужным – он отреагирует...
- Как??? Каким образом? – Николенька не поддался на провокацию и сделался еще более решительным. – Пошлет им ноту протеста? А они смеются над этими нотами! Смеются над Государем!
Я опять вздохнул и подпер щеку левой рукой.
- Что же предлагает юный наследник клана Ледяной Кот?
- Разбомбить их! Разбомбить Вангланд!
- Ох ты! – я поперхнулся. – А тебе не кажется, что это немного неадекватный ответ на карикатуру?
- Нет! Не кажется! Меня всегда учили отвечать за свои слова! Ты тоже учил меня этому! Они назвали Государя обезьяной! Грязным животным! Это оскорбление всем нам! Они должны за это ответить! Нужно пойти на них войной! Нужно разбомбить их! Припереть к стенке и заставить ответить за все эти картинки поганые!
- Это называется свобода слова. У них это принято. Они и на своего президента карикатуры рисуют. Они нарисовали карикатуру на тебя, а ты нарисуй карикатуру на них. Это нормально, логично.
- Я не урод какой-нибудь, чтоб рисовать всякую дрянь! Если бы кто-нибудь в нашей стране нарисовал Государя как гориллу, его бы повесили и правильно бы сделали! И я не хочу на них ничего рисовать! Если шавка лает на льва, то лев не станет гавкать в ответ, он просто раздавит ее одним ударом и все!
- Хочешь объявить войну? – я внимательно осмотрел его золотую головку.
- Это нужно сделать! Старые Государи не позволили бы с собой так обращаться! Они бы вышибли из Вангланда всю дурь! Почему ты не хочешь отомстить? Ведь они и на тебя рисуют всякую дрянь! Почему ты не уговоришь Государя разбомбить их?
- Воу-воу! Для такого маленького мальчика ты используешь слишком много страшных слов: разбомбить, воевать, раздавить! Ты чего такой кровожадный?
Я хотел притянуть его к себе, чтобы обнять, но он не дался. Он хотел казаться предельно серьезным.
- Я не маленький и я не мальчик. И я прав! Скажи же, что я прав!
- Ты хочешь объявить войну? – я заглянул ему в глаза. – А если ты проиграешь?
Он осекся. Он явно не думал об этом.
- У нас больше армия, и мы сильнее. И мы правы!
- Но все же. Если Вангланду поможет третья сторона? Если мы все же надорвемся и проиграем, тогда как?
Он нахмурился. Я все-таки уловил его, притянул и обнял.
- Мы будем биться, как наши предки, и мы победим! Ведь так? Всевышний будет за нас! Они же даже на Него рисуют похабные картинки! Ведь будет же Всевышний за нас? – он обнял меня.
- Ну... я надеюсь.
- Когда я стану вождем, я уговорю Государя пойти войной на гадкий Вангланд! Вот! Смотри! – он вырвался, подбежал к портфелю и достал большую красивую книгу. Вернулся ко мне, деловито уселся на мое правое колено и раскрыл книгу. Это был каталог огромных боевых человекоподобных роботов с характеристиками. – Вот, смотри! Я буду возглавлять армию нашего клана. Ты – будешь моим главным генералом, и я дам тебе вот этого робота. Ты будешь им управлять, – он открыл страницу на закладке, и я увидел красивого белого робота с мечом и автоматом, стоящим в боевой стойке.
- М! – одобрительно кивнул я. – А ты какого возьмешь?
- А я, вот! – он перевернул пару страниц и показал на золотого робота, с горящими глазами и огромным пулеметом в руках.
Увидев одобрение на моем лице, он обрадовался:
