Пришел ли бы он? Попытался ли бы он, по крайней мере?

Да, думаю, пришел бы.

Кира показала на диван в ту секунду, когда мы вошли в дом.

— Садись. Оставайся.

Я закатила глаза и упала на подушки, удобно устроившись, пока она бродила по кухне.

Голоса снаружи оповестили, что Кристи и Джен приехали, и прежде чем я смогла пошевелиться, входная дверь распахнулась, и эти двое появились с лучезарными улыбками на лицах.

— Я думаю, что нас вызвали, — ухмыльнулась Джен, скользнув в дом и направившись прямо на кухню.

Кристи закрыла дверь и, переваливаясь, подошла к дивану, и почти падая на свой зад, села.

— Именно сейчас мне это так нужно, — вздохнула она.

— Диван?

— Нет, девичник. Гэри сводит меня с ума.

— Правда?

Она повернула голову и подняла бровь, выражение ее лица говорило мне, что я получала удовольствие.

— Ты знала, что у них есть книга только для мужчин о том, чего ждать, когда твоя жена беременна?

Я покачала головой.

— Ну, у них есть. Кто этот придурок, который написал эту книгу? Им надо было назвать ее «Как разозлить свою жену, когда она беременна и у нее играют гормоны». Клянусь Богом, каждое слово в этой книге будет бесить Гэри.

Я зажала нижнюю губу между зубами в попытке сдержать смех.

Кристи устроила свой огромный живот и поудобнее устроилась сама. Затем она тяжело вздохнула.

— Он сказал, что у него болит челюсть, поэтому мы пошли к дантисту — мужчине-дантисту, не иначе, — и этот идиот сказал Гэри, что у него проблемы с челюстным суставом из-за стресса. И знаешь, что этот безмозглый дантист сказал потом?

Я снова покачала головой и сильнее закусила губу.

— Он сказал, что это...! Можешь в это поверить? У Гэри на почве отцовства, поэтому догадайся, что он делает? Он идет и покупает эту большую дурацкую книгу для пап и читает её за два дня.

— О, Боже, неужели она снова говорит о книге?

Я повернулась и увидела Джен, выходящую из кухни с двумя бокалами вина в руках. Два очень полных бокала вина. Она передала один мне и подмигнула.

— Я говорила Майку, что если он хотя бы подумает о чтении этой книги, я брошу его быстрее, чем шлюха покинет номер отеля.

— Да, ну, я не могу бросить Гэри, потому что у меня остался всего месяц, и я едва могу подтереть свою собственную задницу, — воскликнула Кристи.

Из кухни донесся взрыв хохота Киры, и я не могла сдержать смех. Я вцепилась в свой бокал вина, жидкость заплясала, когда я смеялась.

— Это правда! — закричала Кристи.

Мы успокоились, и Джен села на другую сторону, растянувшись. Мы втроем положили головы на спинку дивана и уставились на потолок. Никто из нас не шевелился, пока запах чего-то вкусного не ударил в нос, заставив меня резко вскинуть голову.

— Суши, — сообщила Джен, прежде чем сделать значительный глоток вина. — Это одна из тех ночей.

— О, даже не начинай про суши, — раздраженно сказала Кристи. — Гэри пытался сказать мне, что мне не следует есть это. Я могу съесть немного, но неееееет! — она плотоядно посмотрела на мой бокал вина и облизнула губы. — Я умею отказываться от некоторых вещей. Но не от этого. Я люблю этого мужчину, но если он пытается помешать мне снова есть суши, я ударю его в шницель по-венски.

Джен сделала еще один глоток вина, пока Кристи разглагольствовала, но оно не задержалось надолго у нее во рту. Вино разбрызгалось по всему журнальному столику, и момент веселья был таким безупречным, что мы все упали бы, если бы не диван.

Хохот Киры только усугубил все. Она фыркала, заставляя остальных фыркать, пока хохотать больше было невозможно. Всё свелось к борьбе за каждый вздох.

Несколько минут спустя Кира вытирала журнальный столик, ее продолжительный смех заставлял нас всех улыбаться.

— Я принесу еще вина, — пропела она и показала на Джен. — А ты тащи сюда суши.

Следующие два часа мы провели с большим количеством вина, суши было еще больше, за разговорами о первой брачной ночи, за слащавыми фильмами, которые заставили нашу четверку разреветься, и с напоминанием, что даже когда я была одна, я не была одна.

Были такие друзья, которые нужны девушке в ее жизни. Очень сильно. Такие друзья, которые дали по морде суке за то, что она сказала пару неприятных слов о других. Найти их не так-то просто.

Некоторое время я пялилась на растущий живот Кристи, чувствуя пинки и движения, пока Кристи пыталась взять под контроль свой мочевой пузырь. Я помню это чувство. Как будто кто-то сидел на моем пузыре. Ну, думаю, кто-то на самом деле там был.

Джен продолжала наливать больше вина, и я едва могла пошевелиться, пока не закончился фильм. Кира выпила только бокал или два и остановилась еще до того, как начался фильм, поэтому она могла подвезти нас к моим родителям.

До ночи было еще далеко, но Джен нужно было домой, к Майку, а Кристи — которая была готова потерять сознание — уже была на пути домой.

Мы попрощались, пообещав вскоре снова собраться вместе. Я прибиралась, пока Кира паковала сумку на ночь, и к тому времени, как мы добрались до моего дома, мы обе старались не уснуть.

Я украдкой взглянула на дом Меррика и увидела, что света не было. Не то, чтобы он включал его, но вряд ли он уже вернулся бы. Особенно когда Эмма собрала там всех своих детей.

— Меррик дома? — пропела Кира, толкая меня локтем.

Я покачала головой.

— Сегодня он со своей семьей. Могу поспорить, он проведет ночь там, на самом деле. Он особенно терпеть не может быть в дороге ночью.

Кира и я растянулись на моей кровати и вздохнули.

Я взглянула на часы и 9:30 вечера мигнули на меня яркими, неоновыми зелеными цифрами.

— О, мы отстой, — фыркнула я.

— Мы теперь взрослые. 9:30 это как полночь в худшие дни моей жизни, — пробормотала Кира в подушку.

— У тебя не бывает плохих дней, не так ли? — спросила я, пытаясь пробежать пальцами по узлам у меня в волосах.

— У всех есть плохие дни, Грейс. Это часть того, что ты человек. Черт, это часть того, что ты жив.

Легкость, которую я чувствовала весь вечер, начала угнетать. Она была все тяжелее и тяжелее, пока моя грудь не могла подниматься, и плечи не заболели от груза на них.

— А если плохих дней больше, чем хороших? Что тогда?

Кира повернулась на своем месте и бросила на меня взгляд своих всезнающих серых глаз. Выражение ее лица ничего не говорило, и прошло несколько секунд, прежде чем я наконец-то отвела взгляд.

— Плохое готовит нас к хорошему. Даже если не кажется, что это когда-нибудь пройдет. Мы просто должны продолжать идти через это.

— Как?

— Я не знаю, милая. Я только знаю, что Бог никогда не даст нам больше, чем мы можем вынести. Поэтому, какие бы трудности не стояли перед нами, мы просто должны помнить, что можем преодолеть их. Шаг за шагом.

Слезы полились из глаз, прежде чем я успела моргнуть, но Кира была рядом, чтобы вытереть их, когда я стала тяжело дышать. Чудовищность того, через что я прошла... это было слишком. Возможно, Бог неправильно понял меня, когда раздавал эту хрень. Возможно, он случайно дал мне слишком много и не понимал, что я пыталась пережить это, пока это не убило меня.

— Почему? — зарычала я, когда дыхание всколыхнуло гнев внутри меня. — Почему она? Зачем забирать ее у меня?

Глаза Киры расширились, когда они наполнились слезами.

— Я не знаю, Грейс, — прошептала она.

Скручивающая боль у меня в груди, наконец, ослабла, и вместе с этим накатили волны отчаяния, которое я чувствовала в больничной палате и в течение многих дней после. У меня перехватывало дыхание. Снова и снова, это ломало меня, разрывая меня на кусочки, которые, как я думала, собрала воедино.

— Разберись с этим, Грейс. Позволь мне взять на себя немного.

Я всхлипнула в подушку. Громкие противные всхлипывания, которые с треском сломали бы мои ребра, если бы они были еще сильнее. Все это вернулось, как наводнение, заполняющее пустые дороги в моей голове, принося с собой всё, что никто не хотел видеть.