— Что думаете делать дальше? Отправитесь ловить очередного орка?
— Да, только не простого. Хочу поймать какого-нибудь орка поважнее. Вождя или ихнего
шамана.
— Кстати! — Оживился Ланселот. — Думаю, я могу вам помочь. Нас уже зае… кхм…
утомила одна банда, которая несколько раз на разных участках перебиралась через частокол,
грабила деревни и возвращалась в обратно в болота прежде, чем мы успевали ее разбить. По
описаниям, этой бандой предводительствует похожий на орка человек. Или, может быть, полуорк.
Судя по действиям, он гораздо умнее прочих нелюдей. Думаю, вам хватит сотни, чтобы с ним
справиться, но если нужно — берите две. Банду уничтожить, а главаря…
— …в нашу пыточную камеру для установления контакта?
Старый генерал поморщился, но кивнул.
— Только не убейте его раньше, чем он начнет говорить.
— Разрешите идти?
— Идите, Артур. Желаю вам удачи.
Охотился я за этим полуорком почти два месяца и за это время порядком успел его
возненавидеть. Гаденыш оказался хитрым и будто задницей чуял наши засады. Ну ниче. Я хоть
скучать на этой службе перестал.
В конце концов поймали его. Окружили банду. Я своих предупредил: тому, кто вздумает
тронуть предводителя, лично выбью все зубы. Угрозу мою оценили. Это в Киммерии я считался
низкорослым, а в Аваллоне я — великан ростом в шесть с половиной футов.
В общем, перебили банду, накрыли гаденыша сетями, отобрали оружие. И в самом деле,
не поймешь — то ли человек это, то ли орк. Ни то ни се. Привезли к нам. Попытался я с ним
пообщаться — не отвечает. Но по глазам вижу — понимает. Ладно. Завели мы тогда с Никосом
Эрбешем беседу о том, как пытать его будем. Громко так говорим, и слова стараемся почетче
выговаривать. А потом снова полуорка спрашиваю:
— Ну что, друг любезный, понимаешь нас или нет? Если все еще не понимаешь, прямо
сейчас первый урок человеческого языка тебе и преподадим. Вот на этой самой дыбе.
С ненавистью орочий предводитель на меня смотрит и выдавливает полуразборчивое:
— Моя понимать…
Мы с Никосом торжествующе переглянулись. Прогресс! Можно сказать, почти победа.
— Начнем с начала. — Говорю. — Как тебя зовут?
— Моя Углук.
— Очень хорошо. И чего же ради, дорогой мой Углук, ваше убогое племя нападает на
наше славное королевство?
Углук молчит, презрительно на нас с Никосом посматривая. Тоскливо вздыхаю и говорю:
— На дыбу его. Видать, снова с пониманием какие-то нелады. Надо бы прояснить.
— Подожди, подожди! — Поспешно говорит полуорк, и я жестом останавливаю своих
людей. — Твоя спросить глупый вопрос. Пусть. Моя ответить. Добыча нужна. Еда.
12
— Это понятно. — Киваю. — Но вы начали нападать только в последние двадцать лет. И
чем дальше, тем вас больше и больше сюда приходит. Что изменилось? Почему вы раньше не
нападали?
— Раньше по-другому было. Земля была.
— Где?
— Там. — Махает рукой на юг.
— И что с ней случилось? В болото вдруг превратилась?
— Нет. Отняли.
— Кто отнял?
— Ваши.
— Наши? — Переспрашиваю. — Не пудри мне мозги. Наших на юге нет.
— Ваши… другие.
— Не аваллонцы? Другие люди?
Полуорк кивает.
— И что они?
— Отняли землю. Убивают.
— Сколько их?
— Много! — Волнуется. — Очень много!
— А нас что, мало?
— У ваших птиц нет.
— Каких еще птиц?..
Не буду дословно приводить наш диалог — он был длинным и однообразным.
Информацию из орка приходилось выбивать по крупицам. Вопрос насчет птиц так и не
прояснялся. Все, что удалось понять на этот счет: у «других людей», которых «много», есть
«птицы». Злые птицы, которые охотятся на орков. Птиц, кстати, тоже «много».
Выжав из Углука все, что можно выжать из полуорка за двое суток интенсивного допроса,
отправился я с докладом к начальству. Ланселот меня уже ждет. На кресло напротив своего стола
кивает: садись, мол. В первый раз, кстати, сесть предложил.
Сажусь и докладываю. Выслушав мой рассказ, Ланселот поинтересовался:
— Откуда он наш язык знает, не спрашивали?
— Спрашивали. Когда орки только-только на Аваллон нападать начали, увели они с собой
какую-то женщину. Съесть, наверное, хотели, но потом, похоже, понравилась она ихнему вождю,
и ее оставили в живых. Вот от нее Углук и родился.
— И языку аваллонскому его мать научила?
— Совершенно верно.
Ланселот сцепил кончики пальцев и через некоторое время сказал:
— Итак, ваши догадки подтвердились… Орков и в самом деле кто-то гонит… Интересно,
кто?
— Углук так и не смог объяснить. Я думаю, нам самим необходимо это выяснить.
— Хотите послать разведчика через орочьи болота? Это невозможно.
— Ну почему же? Вполне возможно. Мы отпустим Углука. Пусть он передаст другим
вождям и шаманам, что мы готовы заключить с ними союз против людей, которые нападают на
них с юга…
— ЧТО?!! — Ланселот выпрямился в кресле. — Вы хотите заключить военный союз с
орками?!! Против людей?!! Артур, да вы совсем спятили!!!
— Подождите, сэр! Пусть Углук скажет своим, что мы готовы заключить с ними союз.
Это вовсе не означает, что мы действительно собираемся его заключить. Нам необходимо только,
чтобы они пропустили наш отряд — или хотя бы одного человека — через свои земли. На той
стороне мы возьмем языка, притащим его сюда, допросим и узнаем наконец, кто же такие эти
«другие люди», у которых есть «птицы». И тогда посмотрим, с кем нам выгоднее заключить союз
— с орками против «других людей», или с «другими людьми» против орков.
Ланселот некоторое время смотрел на меня. У меня возникло ощущение, что в силу каких-
то непонятных причин я вдруг снова утратил его доверие.
— Хороший план. — Выдавил наконец генерал.
— Разрешите приступать? Я планирую еще некоторое время помариновать Углука в
плену. Может, еще чего-нибудь расскажет…
— Приступайте. — Ланселот махнул рукой. Я уже поднялся, чтобы уйти, но он вдруг
остановил меня неожиданным вопросом:
13
— Знаете, что мне в вас не нравится, Артур?
— Что? — Настороженно спросил я.
Ланселот заглянул мне в глаза и проникновенно сказал:
— Вы совершенно не похожи на киммерийца.
3
Сначала я хотел оскорбиться, но на пути к своей заставе немного остыл и понял: генерал
вовсе не хотел меня обидеть. Я ведь и в самом деле не похож на своих родичей. Нет, внешность у
меня (не считая цвета глаз и волос, а также формы подбородка), вполне киммерийская. Но сколько
я не пытаюсь думать как они, не получается. Как-то иначе я думаю. Как будто бы внутри моей
широкой киммерийской души спрятана какая-то другая душа, совершенно мне неизвестная и
непонятная. Откуда она взялась? Да и душа ли это? Может, это голос крови? Если голос крови —
кем же был мой отец? Эх, узнать бы…
Углука мы продержали у себя всю зиму. Вытягивали из него информацию, внушали себе и
ему, что вполне можем объединиться с орками против «других людей». Углук поначалу не хотел
верить, но я убедил его, сказав, что нам невыгодны набеги орков (чистая правда) и что мы хотим
их прекратить (тоже правда). Углук задумался.
— И вот поэтому, — продолжил я, — мы готовы с вами объединиться и помочь вам
вернуть ваши земли. Но сначала нам нужно узнать, кто же все-таки на вас напал.
Углук хитро посмотрел на меня и спросил:
— А если ваши… с теми? — Он сцепил руки и красноречиво похлопал одной ладонью по
другой.
А ведь этот полуорк не так уж глуп! Я презрительно хмыкнул и сказал:
— Чтобы потом их птицы охотились за нашими людьми? Ну уж нет, лучше мы заключим
