— Никаких твоих пафосных дружков из Мстителей тут быть не должно. Это тихое семейное место, пусть таким и остается. К тому же Боб не станет наготавливать на толпу. Тут всегда все свежее, и это скорее хобби, чем источник дохода. Пафосу тут не место.
— Я похож на источник пафоса? — серьезнее, чем планировал, спросил Стив.
— Ты тут, верно? — только и ответил Брок.
Рагу было потрясающим. Стив никогда не ел ничего вкуснее — в юности просто не нашлось бы таких ингредиентов и денег на них, а потом как-то стало не до домашней, вкусной и жирной еды, отлично унимающей голод и дарящей ощущение блаженства.
— Потрясающе, — сказал он Марте, жадно глядевшей, как он пробует ее стряпню. — Можно мне? — он, поднявшись, поцеловал ее руку и еще раз повторил: — Потрясающе. Никогда не ел ничего вкуснее.
Марта весело отмахнулась от него полотенцем, даже, казалось, зарделась от удовольствия, и отошла.
— Молодец, — хмыкнул Брок. — Она теперь будет весь вечер порхать.
Стив наблюдал, как Марта улыбается, тискает детей той семьи за большим столом, как включает другую музыку, более ритмичную, но все равно уютную, как целует Боба — так же, как до этого Брока, и чувствовал, что жизнь налаживается.
Рагу было вкусным, камин жарким, а общество — приятным.
***
— Проспали! — Взлохмаченный Брок без стука заглянул к нему в спальню и для верности поколотил кулаком о косяк. — Давай, подъем, поедим по дороге.
Стив, не успев подумать, проанализировать и вникнуть, вскочил с постели и посмотрел на часы. Половина девятого. Действительно проспали построение. Какой позор. Погодите-ка.
— Давай, в темпе, душ на базе, — Брок по-военному быстро собирался, на ходу зашнуровывая берцы и собирая мелочевку, Стив невольно залюбовался его растрепанными волосами и слаженностью действий. Опаздывать Броку явно было не впервой.
— Эй, — позвал Стив.
— Чего стоим? Кого ждем? — рявкнул Брок, до полуночи сидевший в интернете, а потому не выспавшийся и без кофе злой. — Давай, шевелись, начальство натянет.
— Я твое начальство, — напомнил Стив, садясь на кровать. — И сегодня воскресенье.
Брок замер на одной ноге с зубной щеткой во рту и искоса на него взглянул. Опустил ногу. Сел прямо на пол в коридоре и принялся чистить зубы.
— Пиздец, — секунд через тридцать произнес он. — Доброе утро.
— Доброе, — ответил Стив, и его вдруг разобрал смех. Брок тоже фыркнул, не вытаскивая щетку изо рта, и поднялся.
— Схожу в булочную, раз уж оделся. С кофемашиной справишься?
— Конечно, — Стив попытался сдержаться, но снова рассмеялся, натянул штаны и пошел на кухню. С этой моделью кофемашины он уже разобрался.
Брок вернулся только через полчаса странно довольный, вымыл руки, сыто, лениво развалился на стуле и съел круассан.
— Люси? — спросил Стив, странно себя чувствуя.
Брок с трудом проглотил откушенный кусок — он явно не ожидал такого вопроса.
— Трудно быть женой полицейского, — отдышавшись, заметил он. — С газонокосильщиком незаметно не перепихнешься.
— Это не мое дело, — Стив поставил перед Броком кофе и тоже взял круассан. Откусил, почти не чувствуя вкуса, и запил кофе.
Брок с прищуром осмотрел его и дернул бровью.
— Окей, проехали.
— Нет, правда, — зачем-то продолжил настаивать Стив, чувствуя себя глупо и неловко впервые с того самого момента, как катил мотоцикл с пустым баком с привязанным к нему граммофоном. — Не мое.
Брок смотрел на него снизу вверх, Стив даже не заметил, как встал, это было странно, он всегда себя контролировал. Излишняя эмоциональность прорывалась у него только в самые напряженные моменты. В личном плане напряженные, на службе он умудрялся сохранять хладнокровие даже в самых нестандартных ситуациях.
— Я пришел без четверти девять, Люси еще не открывала. Ну, мне и перепало. Не привык отказываться, когда кто-то сам на стол ложится. Проблемы, Кэп?
— Стив. Я завтра разберусь с бухгалтерией и… перестану тебя стеснять.
Брок вздохнул, отложил круассан и поднялся.
— Стив. Не еби себе мозги. Ты меня не стесняешь. Хорошо же все было. Далась мне та Люси, — добавил он тише.
— Завтра, — упрямо повторил Стив, а Брок вдруг оказался слишком близко, настолько, что тепло его тела пробиралось к коже, льнуло к ней, как мягкая ткань любимой футболки.
— Так бы и сказал, — хрипло произнес Брок и поцеловал его.
Стив замер, боясь пошевелиться, просто закаменел как дурак, чувствуя себя еще более неловко, чем когда его поцеловала Лоррейн. Потому что тогда он не почувствовал ничего особенного, кроме резкого запаха духов и жирной помады на губах. Тогда от неожиданности он открыл рот, и Лоррейн воспользовалась этим, запихнув в него язык. Брок же просто прижался губами к губам, а потом слегка прихватил нижнюю, едва ощутимо касаясь ладонью поясницы. Сейчас он настолько не походил ни на жесткого, почти жестокого старшего группы, ни на человека, который походя может заняться сексом на столе в готовой вот-вот открыться кондитерской, что Стив ответил. Просто приоткрыл губы и позволил Броку вести.
Брок на него не давил, нежно водил языком по самой кромке зубов, посасывал нижнюю губу и тихо, терпеливо выдыхал, пока Стив не подхватил его под затылок и не углубил поцелуй.
— Черт, — простонал Брок, когда Стив поддался желанию и все-таки коснулся губами его шеи. — Господи, да. Только заднюю не давай, ладно? Я…
— Я не умею отступать, — заметил Стив. — Помоги мне. Я не…
— Хорошо. Я… да. Что угодно. Все, что захочешь.
Это было странно — касаться другого человека, мужчины.
Чужого, только что имевшего случайный секс с красивой женщиной.
Теперь — со случайным Стивом. Мысль отрезвляла, внутри неприятно царапало, но Брок был таким горячим, таким щедрым на ласку, а Стив так замерз в этом времени, ему так хотелось хоть несколько часов ни о чем не думать, быть с кем-то, быть нужным не только как боевая единица и символ всего на свете, а как объект личного внимания. Желанный объект.
— В спальню, — простонал Брок, и они пошли, будто танцуя, не отрываясь друг от друга. Стиву казалось, что он физически не сможет разжать руки, выпустить. Он грелся о Брока, льнул к нему, обхватывал ладонями, как чашку горячего чая на холоде.
Хотел бы он воспринимать эту сторону отношений так же просто, как Брок. Дали — радуйся, не дали — не огорчайся, ищи дальше, и пусть жалеет тот, кому от тебя не перепало. Он так не мог. Не научился тогда, не находил времени теперь. И с Броком не хотелось экспериментировать. Не так.
Глупо хотелось не быть случайным, как взятый с сушилки чистый стакан. Одним из безлико-одинаковых, несущих определенную функцию предметов. Телом для секса. Просто источником удовольствия. Он всегда был штучным товаром. Когда-то карикатурно-неправильным, почти пародией на мужчину-добытчика и главу семьи, потом так же карикатурно-идеальным, почти бесполым солдатом. Трофеем.
— Дай посмотреть, — Брок стянул через голову футболку, одновременно пытаясь вывернуться из штанов и не упустить ни единого движения Стива. — Красивый. Горячий. Знаешь, на тебя иногда смотришь и думаешь, что ты как мрамор холодный и твердый везде, — Брок оказался рядом, абсолютно голый и ничуть не стесняющийся своей наготы, — а ты теплый, — со странным выражением произнес он. — Можно?
Стив отбросил футболку и чуть развел руки, давая прикоснуться, и Брок с силой провел ладонями от плеч к талии, нежно обвел соски и, схватив за ягодицы, снова поцеловал. Он обжигал почти физически, так, что в груди становилось больно, как Каю от поцелуя Герды, будто что-то давно забытое за ненадобностью с трудом оживало, оттаивало и медленно, нехотя проворачивалось внутри, как заевший ржавый механизм.
— Я не сделаю ничего… такого, — пообещал Брок, лихорадочно, жадно покрывая поцелуями его плечи. — Ничего, что тебе хоть немного неприятно. Хорошо? Стив?
— Да. Да, — он невольно напрягся, когда Брок медленно потянул вниз его штаны, намеренно стараясь не коснуться члена, будто Стив никогда не стоял голым перед другими людьми. Впрочем, тут он был прав: так он не стоял никогда. Перед другим мужчиной, с которым собирался лечь в постель. Он же собирался?
