— Что?

— Что? Переночуешь у меня. Не стеснишь, квартира на две спальни, холодильник забит, клининг-служба как раз уборку сделала, даже на бейсбол успеем.

— Мне не… Я справлюсь, правда.

— Уверен, что да. Но тебе не обязательно. Кончай, Кэп, выделываться. Тут жрать нечего, налички у меня с собой не густо, а карту я не дам даже тебе, уж прости. Да ты и не возьмешь. Погнали, Кэп. Пицца, пиво и бейсбол. Баб не обещаю, но вот все остальное — да.

Он поднялся, потягиваясь и демонстрируя волосатый живот, сладко зевнул и погремел ключами перед носом.

— Душ, пицца и бейсбол.

Стив кивнул. Пусть он сейчас нарушает субординацию, одалживается, но он страшно не хотел провести двое суток впроголодь на коротком для него диване под тонким пледом.

Рамлоу, отстучав какую-то ритмичную мелодию на руле, завел машину и, подмигнув Стиву, лихо вырулил с пустой стоянки, на ходу настраивая радио.

— Я люблю рок, — поделился он, почти не глядя на дорогу, — но тебе настрою что-то менее мозговыносящее. Ретро ФМ?

— Я не привередлив, — признался Стив, потому что до сих пор не разобрался во всех направлениях современной музыки. Как и в банковской системе, видимо.

— О! — ухмыльнулся Рамлоу. — Классика в современной обработке.

— Слухи о моих образованности и тонком вкусе несколько преувеличены, — признался Стив, но Рамлоу уже вырулил на оживленный проспект и принялся довольно мелодично насвистывать.

— Надеюсь, что не все слухи, — как бы между делом заметил он и, не давая Стиву задуматься над тем, что имел в виду, продолжил: — Анчоусы или курица с ананасом?

— Пицца?

— Ага.

Стив прикинул, сколько ему надо, чтобы действительно наесться, и уже пожалел, что согласился принять неожиданное гостеприимство Рамлоу.

— Знаешь, я…

— Или мясная? Давай так, — Рамлоу свернул в какой-то переулок и сходу припарковался у респектабельного дома с коваными перилами подъезда. Что ж, он жил ближе, чем Стив… чем когда-то жил Стив. Он и не заметил, как они приехали. — Две мясных, одна мясо и двойной сыр, три с анчоусами и три курица-ананас. Картофельный салат я настрогаю сам, пиво есть, завтрак найдем из чего соорудить. Можем заехать за мороженым.

— Рамлоу…

— Брок. Слушай, Кэп.

— Стив.

— Слушай, Стив, у меня в жизни был период, когда я пил и засыпал, где придется. Молодой и дурной был. Первая командировка, кровь-кишки-распидорасило, все дела. Терапию по боку пустил. Все остальное по боку мне пустить не дали. Того человека в живых уже нет, но с тех пор я сам никогда мимо пройти не могу. Так что расслабься. Не хочешь считать это дружеской взаимопомощью — отдашь потом. Закроем твои долги за квартиру, пока на тебя в суд не подали, накупим мяса и сварганим барбекю. В понедельник нагнешь тех, кто там чего-то в твоих счетах перепутал, и вернешь мне деньги, хотя я не вижу особой проблемы…

— В пяти… в десяти тысячах, которые я задолжал за жилье?

Рамлоу присвистнул, но, скорее, весело, и ухмыльнулся.

— Риэлторам, подсунувшим тебе такую дорогую хату, в которой ты все равно почти не бываешь, я бы лично яйца отстрелил. Так вот, вернешь, если тебе это поперек. А пока не напрягайся. Я в курсе твоих потребностей. А счета надо оплатить. У тебя есть квитанции? Можно через интернет перевести, а чеки потом распечатать. Хату тебе это не вернет, если ты уже сам так гордо ушел вместо того, чтобы дождаться судебного разбирательства. И хрен бы с ней, с такой дорогой хатой, поживешь у меня.

— Рамлоу.

— Брок, — поправил тот и, достав телефон, вышел из машины, на ходу набирая номер доставки пиццы. — Добрый ночер, — в трубку произнес он. — Что-то по голосу не узнаю. Мари, ты простудилась, что ли? Ага. Нет, мне не как обычно, у меня сегодня гости и бейсбол. Так что три мясных, две курица-ананас, две с анчоусами, одну даблчиз. Все это на пышном корже. Не-а, дорогая, пиво я у вас больше не беру, потому что я привередливый жадный мудак, а оно у вас невкусное и дорогое. Соусы? Острый и сырный, того и того побольше. Да, мальчишник. Спасибо, дорогуша, передай курьеру, что если все это будет холодным, то чаевых он может не ждать, — он отключил связь и подмигнул Стиву. — Пойдем, пицца будет минут через двадцать, успеешь сполоснуться.

Ванная у Брока была просто огромной, если и меньше спальни, то ненамного. Навороченная душевая кабинка с голосовым управлением, целый батальон разных бутылок на полках, стопки полотенец и еще какие-то не вполне понятные вещи, о назначении которых можно было только догадываться.

— Держи, — Брок вручил Стиву чистый черный халат и голубое полотенце. — Шампуни любые бери, одноразовые станки тут, — Стив увидел рядом с “гостевыми” станками бутылку, на которой было написано “for anal sex” (прозрачного геля в ней оставалось чуть больше половины) и попытался скрыть смущение. Хозяин бутылки если что и заметил, то никак не дал этого понять, продолжив: — Зубные паста и щетка…

— У меня все есть, спасибо. Я же из дома, а не из…

— А не из клуба, обдолбанный и на все готовый? — оскалился Брок. — Жаль, но что поделаешь. Присоединиться не предлагаю — пиццу скоро привезут, так что осваивайся. С кабинкой разберешься? Вот тут нажми, и на панели высветится список программ. Все, пошел.

Он вышел, плотно притворив за собой дверь, а Стив быстро разделся и принялся настраивать воду. Почему нельзя было просто включить ее и отрегулировать температуру, он не понял и принялся просматривать программы. “Утро”, “Контраст”, “Вечер”, “Пиздец”, “Мальчики”, “Дрочка”, “Секс” — дальше Стив не читал. Выбрал “Вечер” и встал под горячие тугие струи, пытаясь отогнать мысль о том, как Брок вот так же стоит тут, упираясь руками в стенку, пытаясь смыть с себя усталость длинного дня.

Именно поэтому он не любил ни с кем сходиться. Аналитический склад ума постоянно выхватывал бытовые мелочи и против его воли вплетал в образ Рамлоу, делая его Броком раз и навсегда. Стив знал, что больше не сможет задвинуть его в общий ряд и никак не выделять. Будет помнить и о программе “Дрочка”, и о смазке рядом с гостевыми одноразовыми станками. Это было странно, и что-то в Стиве отчаянно сопротивлялось такому вот “личному”, лезшему изо всех щелей. Его больше удивляло, как сам Брок свободно пустил его на свою территорию, без особого стеснения показав изнанку.

Халат ему оказался впору, и Стив отогнал мысли о том, какого размера у Брока обычно были эти “из клуба, обдолбанные и на все готовые”… люди. Мужчины? Это, в конце концов, было не его дело.

— Так, — Брок повернулся от большого разделочного стола, продолжая вслепую виртуозно нарезать вареный картофель, — отлично. Ты с курицей справишься? Нужно нарезать вареную грудинку кубиками в треть дюйма. Да, я чокнутый педант в этом. Так что? Я тоже быстро смою сегодняшний пиздец. Пиццу привезли, заправим салат и заляжем.

— Справлюсь, — ответил Стив. Треть дюйма — это, конечно, серьезно, но у него идеальный глазомер. — Спасибо, — добавил он совсем другим тоном.

— Забей, — Брок вытер руки, хлопнул его по плечу и, насвистывая, направился в ванную.

А Стив взялся за салат.

***

— Да, блядь! Тачдаун!

Бейсбол оказался невыносимо скучным, а вот футбол — достаточно динамичным и агрессивным, к тому же одна из команд квартировалась в Нью-Йорке, как и Мстители, так что Брок предложил болеть за нее.

Стив и раньше отмечал, что Рамлоу иногда излишне эмоционален, но в неофициальной обстановке он превращался просто в сгусток эмоций и широких жестов. Итальянская кровь в самом лучшем ее проявлении.

— Вот это зад, прости, Стив, но блин, ты видишь то же, что и я? Двадцать восьмой номер красных?

Вратарь действительно был… рельефным, чисто эстетически Стив это понимал. Хотя кого он обманывал — и не эстетически задница двадцать восьмого номера была достойна увековечивания в мраморе.

— Бьюсь об заклад, монетка от нее отскочит, как от стены, — отпив пива, заметил Рамлоу, и взгляд у него стал мечтательным. — Я надеюсь, у тебя нет проблем с этим? — вдруг спросил он.