Подвыпившие офицеры небольшими кучками побрели в сторону Канцелярии, за которой уже достроили шатер для ночлега, а в балетной школе постепенно начал гаснуть свет. У входа остался стоять только Александр. Он ждал Эльзу. Медленно тянул последнюю сигарету в предвкушении приятного вечера в обществе неимоверно прекрасной девушки. Неожиданно их вышло сразу две.

– Эльза? – только и смог промямлить он.

– Эльза.

– И Элен, – почти эхом повторила вторая и засмеялась. Звонкий смех Элен вывел Александра из ступора, и почему-то он тоже рассмеялся. Смешинка перекинулась на Эльзу, и вот уже они все трое хохотали друг над другом. Наконец раскрасневшиеся от смеха сестры объявили, что в утешение они позволяют проводить их обеих до дома. Александр глянул на часы, вспоминая, что увольнение в связи с балом продлили до суток, улыбнулся и сказал, что лучшего охранника в это время скорей всего им уже не найти.

– А мы ничего и не боимся! – почти синхронно отчеканили девушки. – У нас тут всегда спокойно.

– Даже скучно, – добавила Эльза уже одна и, поняв это, потупила глаза. Александр неуверенно ухмыльнулся. Он поднял почти невесомую сумку сестер, перекинул через плечо и зашагал вперед. Элен с укором глянула на сестру и пошла вслед. Эльза улыбнулась и побежала обгонять сестру.

– А насколько ты задержишься у нас? – прощебетала она как ни в чем ни бывало. Александр закатил взгляд, нахмурился и произнес в шутку, слегка чеканя по-военному:

– Нас только доставили, никак знать не могу. Может, на день, может, навсегда, – и на секунду представил, что совершенно случайно вся его служба может пройти в этом захолустье. Ему вдруг стало не по себе. Эльза снова перебила его мысли:

– А я так хочу в Сити, так хочу! Господин Кох сегодня был так добр, он даже обещал мне, что я стану танцовщицей Генерального театра. Я такая счастливая!

– Что ж, рад за тебя, – выдохнул Александр, но, спохватившись, улыбнулся и, развернувшись, спросил Элен:

– А ты что ж?

– Я не могу пока. Я веду дела семьи, пока папа немного болеет, – тихо и быстро проговорила она: правду пришлось немного приукрасить, стараясь максимально нейтрально описать действительную ситуацию.

Они прошли небольшую площадь и углубились в переулки. Безучастные камеры блестели в ночи инфракрасной подсветкой и уныло фиксировали все происходящее. Александр рассказывал свои байки о военном училище, что-то вспоминал из детства, сестры слушали и часто смеялись.

Мир в этот миг был чист, прекрасен и свободен. Даже безоблачное небо с огромной луной и мириадами звезд было сейчас как нельзя кстати, легко приумножая своим светом скупую тусклость уличных фонарей. Воздух был еще немного прохладен, шаг непроизвольно ускорялся: не пришли еще те самые теплые весенние деньки, когда можно часами гулять, обсуждая все и вся, или же, наоборот, в уединении созерцать окрестности. Но Эльза с жадностью слушала истории Александра: ей все это было в новинку, она живо реагировала и много переспрашивала. Какой же он был забавный! Александр рассказывал удивительные для нее вещи, и ей даже не верилось, что где-то есть другая жизнь, которая может быть настолько насыщена событиями и впечатлениями:

– И, представь себе, полярное сияние бывает трех видов, я насчитал для себя именно столько, пока жил далеко на Севере: бывало, когда все небо светится изумрудным светом, словно одно большое светящееся облако. Или же переливается радужными столбцами, которые движутся то немного вверх, то немного вниз, как в старых мультиках. А самое странное сияние похоже на огромную змею, которая выползает с одного края неба и ползет над головой в другую сторону, постепенно прячась за сопками.

Элен брела, чуть отстав от них, как будто записывая весь этот вечер в свой внутренний блокнотик, пытаясь сохранить каждый момент и слово. Изредка она вставляла в беседу фразу, но потом её бурлящая и искрящаяся сестра перетягивала внимание Александра на себя. Элен это порядком злило, но, будучи старше сестры на пятнадцать минут, она на правах старшей тут же её прощала. Ну не рвать же бедного Александра на части. Хотя будь на месте Эльзы другая, она бы узнала силу кулаков Элен, будьте уверены.

Небо качалось вместе со всеми своими звездами в такт, когда троица танцевала под тихое собственное пение, улицы стали необычно просторны, шире и больше обычного, потому что, когда пылает сердце, оно тоже становится больше человека. Так, не замечая времени, они подошли к дому сестер.

Я мчал к другу. Пустой ночной МКАД. Магнитола журчит какой-то танцевалкой по кругу – и ладно, флешка воткнута полгода назад и не вынималась, поэтому треки я знаю наизусть. Аудиосистема приятно бумкает басом, но я не обращаю на музыку особого внимания. В голове носятся разговоры, те, что состоялись, и те, которым состояться не суждено. Я без конца прокручиваю разные варианты развития событий. Мерные всполохи фонарей и ярко подсвеченное богатство придорожных автосалонов и мегамаркетов успокаивают порядком загнанный разум, уже хочется как-то всё это выплюнуть и забыться.

Поток машин начал замедляться, потом и вовсе сгущаться, намекая, что я еду прямиком в пробку. И когда я уже увидел впереди огромный красноглазый тромб, ничего не оставалось, как влиться в него и вернуться из своего расфокусированного созерцания. Мысли снова забегали, и рука начала самопроизвольно перелистывать контакты в телефоне. Неожиданно я набрал Павла, молодого помощника шефа. Он был спокоен и, на удивление, не осведомлен о ситуации. Пообещал выяснить всё и перезвонить. Ощущение запущенного обратного отсчета плотно засело у меня в мозгу. Параллельно с этим возник очередной страх, а что, если я, наоборот, сейчас усугубил свою проблему?

Александр видел, как в свете коридорного освещения ускользает подол легкого пальто в проеме и захлопывается дверь за Эльзой. Он не мог рассчитывать ни на что и, понимая это, все равно продолжал стоять и глупо таращиться на дом сестёр. Вдруг дверь скрипнула, отворилась, и, к удивлению Александра, из неё вылетела, чуть не сбив его с ног, Эльза, прижалась влажными губами к его губам и, шепнув: «Пока…», – исчезла обратно в доме. Затем за дверью послышалась возня, потом негромкие нравоучения и хихиканье. Молодой офицер уже не слышал этого и направлялся к себе в роту. Правда, выглядел он, наверно, немного придурковато со своей широченной улыбкой.

Но далеко уйти не удалось. Сначала на него пахнуло перегарным смрадом, потом из темноты появилось неясное лицо мужчины явно постарше средних лет.

– Кто такой? – прохрипело лицо.

– В смысле, кто такой? – Александр автоматически брякнул первое попавшееся на ум.

– Ты кто такой?! – взревел незнакомец. Он подался вперед, но ему было явно тяжело держать равновесие. Александр ушел вбок, и тело оппонента пролетело мимо и упало наземь.

– Я не хочу неприятностей, – сухо, но твердо отчеканил Александр.

– А я хочу, – медленно привставая на руках, сказал незнакомец. – Я хочу натрескать тебе по голове и раскроить череп. Какого хрена ты здесь забыл?

Александр подумал, что неплохо бы сбежать, но обидный тон разговора этого странного мужика сам напрашивался на коррекцию. На всякий случай, расстегнув китель, он проверил документы, закрыл все карманы на молнии и липучки, чтобы при случае ничего не растерять. Ну, давай, вставай, забулдыга, и получи урок.

– Эй, говнюк, ты разве еще здесь? – незнакомец уже стоял во весь рост, который, к слову, оказался не мал. У мужика были крепкие кулаки и какие-то знакомые черты лица. – Я же вроде сказал тебе проваливать.

С этими словами он, не размахиваясь особо, влепил оплеуху Александру, затем, не давая опомниться, наотмашь ударил другой рукой. У офицера вспыхнуло в голове и потеплело в районе челюсти. «Ну, погоди, засранец, – подумал он, – сейчас спляшем».

Серия в челюсть, два болевых по бедрам и апперкот поставили незнакомца на колени. Поникнув головой вниз, он медленно оседал и наконец лег набок. Александр сплюнул, вкус слюны был металлический, явно где-то во рту шла кровь; он быстро осмотрелся, как дикий пес, нырнул в тень и побежал в сторону шатра-казармы. На сегодня приключений достаточно.