– Я… я в порядке… – суетясь с завязками платья, выдохнула Эльза.

– Не тяни так, поаккуратнее. Давай потихоньку.

– Сейчас… – натужно выдавила из себя Эльза, стараясь перенести чувство смятения и неудобства на сложности со шнуровкой. Тихонько хрустнул шов. Сестры переглянулись. Пауза. Затем пальцы обеих начали быстро-быстро перебирать ткань.

– Слава Богу! – прошептала Элен, убедившись, что фатальных повреждений не случилось, и платье осталось цело.

После этих слов она обхватила ладонями лицо Эльзы и прокричала той куда-то прямо в переносицу, между уже начинающих намокать глаз:

– Черт тебя дери, Эльза! Ну ведь не три ж года, держи себя в руках! Все будет хорошо, слышишь!

Эльза уронила взгляд в пол. При этом на душе как-то сразу стало легко: с такой боевой сестрой у нее точно все будет в порядке.

Элен подняла с пола оброненные пуанты и на всякий случай тоже оглядела на предмет каких-либо повреждений.

– Это тебе на удачу, – она протянула обувь Эльзе. – Я буду молиться за тебя. Дай Бог, чтобы сегодня звезды сошлись, как надо.

Эльза обхватила шею сестры и разрыдалась. В тот же момент прозвенел первый звонок – сигнал зрителям занять места в зале.

Грянули мощные аккорды вступления, зашумели лебедки за сценой, и кулисы полетели в разные стороны. Пять, шесть, семь, восемь – и кордебалет высыпал на сцену. Танцовщицы закружили в парах, вся сцена заполнилась всполохами света и зайчиками от блесточек на костюмах. Элен была во второй группе и старалась поддерживать синхронность. Вступление было достаточно насыщенным и, по счастью, не слишком долгим. Зависла пауза, притух свет, и, подсвеченная лишь лучом световой пушки, на сцену выбежала Эльза. Под отрывистые, но интеллигентные spiccato[3] скрипок она шла по сцене мягко и точно. Движения завораживали. Тонкие белые руки и изящные ножки, взлетая и перекрещиваясь, рисовали прекрасную картину танца. Элен не могла оторвать глаз от сестры. Да и весь зал замер, лишь гремел оркестр и луч, как примагниченный, следовал за движениями Эльзы. И, когда уже зазвучала величественная кода, а кордебалет подхватил танец солистки, публика, очнувшись, начала хлопать в такт музыке. Медь и струнные взлетели вверх, замерев в последнем аккорде, Эльза встала в последнее па, и зал взорвался овациями.

Господин Остерманн остался, если можно так сказать, неимоверно доволен. Краем глаза он весь танец наблюдал за Кохом – тот был напряжен, как барс перед прыжком: глаза следили за Эльзой, не отрываясь, рука беспрерывно теребила мундштук сигариллы. Сегодня явно кто-то будет осыпан похвалами, и Август заранее был к этому готов. Как только танец закончился, он в три прыжка оказался на сцене и, поддерживая руку Эльзы, уже кланялся, не скрывая ублаготворенную улыбку, попутно рассылая воздушные поцелуи. Триумф – дело приятное, как не верти.

Занавес выдержал несколько поклонов и наконец закрылся. Наступала основная часть бала – танцы с офицерами. В программе вечера допускались и прочие проявления уважения величию Республики, но никто не собирался кругами слушать гимн и прославлять, безусловно, мудрое руководство, а вот поднять бокал-другой во славу нации и здоровье Канцлера, согласитесь, – отличный повод разогнать кровь. Публика постепенно сбрасывала с себя официоз, офицеры веселились, танцуя с молоденькими танцовщицами, серьезные дяди растекались в улыбках при виде такой красоты, а их жены тайком любовались выправкой армейских и недоверчиво косились на старлеток.

Александр никогда не был большим любителем балета, так, где-то что-то читал, видел или слышал, не сильно в то вникая. Тем страннее для него была собственная реакция на сегодняшнее действо, которое, к большому удивлению, его чертовски захватило. Можно сказать, выволокло душу из глубин его нутра на самую поверхность. И эта удивительная танцовщица. Она была абсолютно чудесна и безудержно прекрасна. Её черты были так естественны, а движения точны и превосходны, что молодому офицеру ничего не оставалось, как попросту безнадежно влюбиться. Вот и сейчас он с надеждой наблюдал её в другом конце зала, пока она общалась в обществе двух взрослых мужчин, дорого одетых, один из которых до того выходил на поклон – это был, скорее всего, директор местной балетной школы, и второй, судя по всему, был еще более важной персоной. Все трое были в приподнятом настроении, улыбались, и видно было, что, беседуя, то и дело пытались перекричать грохотавшую на танцполе музыку. Александр направился к ним.

– Позвольте представиться, – молодой офицер шаркнул ногой на старинный манер. – Александр!

– Мы немного заняты, не примите за неуважение, – слегка скривился господин Остерманн. Кох только слегка закатил глаза, но сразу же улыбнулся, повернувшись к Александру, и произнес:

– Вы тоже были впечатлены танцем Эльзы?

– Я не видел ничего лучшего до сегодняшнего дня!

– Мне она тоже весьма понравилась. Думаю, с этого момента она станет успешно развиваться под моим патронажем. Вы можете поискать себе другую партнершу для танца, пока мы обсуждаем детали, не правда ли?

– Да, – смутился Александр. Хм, настолько резко и грамотно его осадили. Зато он теперь знает Её имя. Эльза. Он отошел на несколько шагов. Постояв немного, он решительно направился к бару. Опрокинув пару бокалов, он немного поводил взглядом по толпе, выискивая подходящую для вендетты девушку, перекинулся парой колкостей с таким же горемыкой и вышел на улицу. Нет, черт возьми, какие же великосветские крендели! Кровь начинала бурлить. Он выкурил сигарету и собрался уже возвращаться в зал, как заметил Эльзу у служебного входа. Она стояла как ни в чем ни бывало, кутаясь в куртку и потягивая кофе.

– Вас наконец оставили эти два остолопа? – нарочито небрежно спросил Александр, подойдя поближе.

– Молодой человек, а вы не поклонник светских манер, – усмехнулась девушка, парень ей явно понравился, но его неожиданная прямота немного смутила.

– Было шумно, вы, наверно, не расслышали, меня зовут Александр, – как ни в чем ни бывало продолжил он. – Я подходил к вам в зале, когда вы беседовали с этими… двумя старикашками, – Александр расплылся в улыбке от своей, как ему показалось, весьма удачной шутки. – Вас же Эльза зовут? Эта музыка, этот танец… Я просто восхищен вашим выступлением!

– Эль… Эльза, да, все верно, – девушка странно улыбнулась, – спасибо за комплимент, весьма приятно.

– Я могу вас угостить чем-нибудь?

– Вы знаете, я бы даже перекусила, от танцев и волнения, знаете ли, есть что-то очень хочется, – балерина с насмешкой взглянула на Александра. Тут он вытянулся в струнку, поправил китель и протянул согнутую в локте руку девушке:

– Для Вас сегодня открыты все рестораны, мадам! – и нарочито подобострастно поклонился.

Девушка рассмеялась. Они прошли внутрь к фуршетному столу. Это не совсем походило на ресторан, но там оставались какие-то закуски и напитки, что сейчас их вполне удовлетворило. Энергичная музыка волнами раскачивала зал, атмосфера становилась все более раскованной, и вот уже они вдвоем пульсировали в такт этой музыке вместе со всеми остальными на огромном танцполе. Александр ловил себя на мысли, что Эльза каким-то неуловимым образом умудрялась слегка меняться весь вечер, скажем, иногда обрывая разговор и продолжая его через некоторую паузу. А иногда у нее неожиданно появлялись какие-то вещи, вроде шарфика, а затем так же бесследно пропадали. Но если отбросить все подобные странности, то все было просто замечательно: они пели, хохотали и танцевали, практически не останавливаясь.

Наконец господин Остерманн взял слово и объявил праздничный вечер оконченным. Он горячо поблагодарил мужественных офицеров Армии Республики за достойную службу, еще раз похвалил своих воспитанниц за прекрасное выступление и власти города – за шикарный прием. А также предложил поднять бокалы за здоровье Канцлера, конечно.