-Убей… убей лишнего.

И другой голос, грубый и хриплый, выговорил:

-Авада…

Я не расслышал окончания, я ринулся наперерез заклинанию, уповая на то, что тень защитит меня, и сшиб в траву Диггори — ни в чем не повинную жертву чужой игры. Успел еще сам приложить его заклятием так, чтобы не вздумал ни пискнуть, ни дернуться, и прикрыл тенью, чтобы никто не разглядел признаков жизни, увидел перед собой его расширившиеся, изумленные серые глаза, и в ту же секунду всё поглотил ослепительный зеленый свет…

«Ну нет, это чересчур!» - возмутился я, пытаясь проморгаться.

Не выходило, но не потому, что в глазах у меня помутилось. Просто кругом был туман — плотный белесый туман, неприятный даже на вид. Так и казалось, что вот-вот из мертвенно-белой пелены высунутся чьи-нибудь щупальца или жвалы и утащат тебя на съедение…

Диггори рядом не было. Вообще ничего не было, только ровная каменистая почва, с которой я поднялся, не запачкав одежды, а вовсе не кладбищенская трава, да этот туман, в котором ничего нельзя было рассмотреть на расстоянии вытянутой руки. И теней здесь не оказалось… Впрочем, логично, источники света отсутствовали, откуда же взяться теням?

«Я что же, умер? - невольно подумал я. - Надо же, какое странное посмертие, я ожидал чего-то более интересного. Да и не мог я умереть, я же не закончил начатого!»

-Ты не мог умереть, - согласился со мной кто-то в тумане, и я различил очертания фигуры, маячившей неподалеку.

-Кто ты? Покажись! - потребовал я, взяв палочку наизготовку.

В этом пустом холодном мире она казалась не просто теплой — горячей, и будто вибрировала. Никогда не замечал за ней подобного поведения, к слову, но было не до того, чтобы размышлять о подобных странностях: я хотел выбраться из тумана в реальность!

Фигура приблизилась. Она делалась всё темнее и плотнее, пока наконец из тумана не выступил юноша лет восемнадцати, высокий, худощавый, темноволосый — старомодная прическа смотрелась странно с моим лицом…

Моим?..

Я стоял напротив своего давно покойного отца.

-Вот ты какой… - невольно вырвалось у меня, и я протянул руку, чтобы коснуться его плеча, но он отстранился и ответил в тон:

-Вот ты какой… Я выбрал для тебя правильное имя… проводник мертвых.

-Кого же и куда я должен проводить? - спросил я. - Тебя — туда, к живым, в моем теле?

-Что за чушь ты несешь?! - серые глаза сверкнули фамильным бешенством, в точности, как у бабушки, и я невольно попятился, но не отступился.

-Ты же не станешь отрицать - я был зачат не только ради того, чтобы продолжить род? Я должен завершить начатое тобой, не так ли?

-Об этом я не думал, - признался он. - Теперь я понимаю, насколько был глуп и самонадеян… Но ты — ты прошел по моему пути намного дальше, чем я мог себе представить, и ты прав — именно ты должен покончить с этим. Но не потому, что так решил я. Я уже ничего не могу решать, я мертв.

-А я? - сорвалось у меня.

-И ты.

-Но ты сказал, я не мог умереть, так как же… Камень? Воскрешающий камень? - осенило меня.

Недаром дедушка отдал мне кольцо и велел держать его при себе… вот только не мог сказать, как его использовать, а я тем более этого не знал.

-Да. Отец предусмотрителен, - он улыбнулся, и я, кажется, понял, что привлекло в нем маму: я никогда прежде не видел подобной улыбки. Холодное, замкнутое, высокомерное лицо изменилось настолько…

Но, скорее всего, это был мой предсмертный, а того вернее, посмертный бред.

-Я не договорил, - продолжил он. - Ты должен завершить начатое. Ты сам сделал этот выбор, не правда ли?

Я молча кивнул, во все глаза глядя на него и узнавая в нем — себя. Чуточку иного, но…

-Я ничем не могу тебе помочь, - сказал отец. - Мертвые должны оставаться с мертвецами.

-И в нашей памяти, - возразил я.

-Не в твоей. Ты меня не помнишь и знаешь только по рассказам других, а все они предвзяты.

-Неправда. Я видел тебя, - упрямо сказал я. - Во всяком случае, твое тело. И знаю тебя не только по чужим историям. Твоя коллекция и твои дела о многом мне рассказали. Это не так уж мало.

-Вот как… - он неожиданно отвел взгляд, но тут же снова прямо посмотрел на меня. - Неважно. Не стану тебя задерживать. Иди и заверши начатое. И впредь не делай таких глупостей!

-Каких именно? Или ты о Диггори?

-Именно, - глаза отца были холоднее льда. - Недопустимая слабость, Райджел.

-Ты бы не позволил себе подобного, верно? - спросил я.

-Не знаю, - честно ответил он. - Мне не довелось побывать на твоем месте. Но учти, что меня сгубила поспешность, а тебя может убить сострадание. Помни об этом. И о том, что второй раз фокус с камнем может и не получиться… А теперь иди прочь и не возвращайся, пока не сделаешь то, что должен!

-Мне считать это отцовским напутствием?

-Именно, - он все-таки протянул руку и взял меня за плечо. - И, если не боишься, что тебя сочтут сумасшедшим, передай родителям… моим, разумеется, что я сожалею о своем поступке. Мне не следовало действовать в одиночку, но… Старики, подумал я, что они могут понимать?

-Ты считал, они не поверят? - прямо спросил я.

-Да. За это я тоже должен извиниться.

-Ты меня им доверил, о чем еще может быть речь?

-Тоже верно. О том, что я их люблю, говорить не нужно. Они сами знают. О своей матери спрашивать не станешь?

-Нет.

-И правильно. О Сириусе ты и так всё знаешь. А теперь… поди прочь, Райджел!

-Я справлюсь? - зачем-то спросил я, и вместо ответа отец все-таки обнял меня, неловко и неуклюже, он явно никогда не делал подобного, а я потянулся к нему в ответ…

…И очнулся, крепко обнимая неподвижного Седрика Диггори.

Он был в сознании, и, судя по ужасу, застывшему в его глазах, к подобному повороту жизнь его не готовила.

-Тихо, - шепнул я, хотя он и так не мог вымолвить ни слова, и осторожно повернул голову.

Судя по всему, здесь, в реальности, времени прошло намного меньше, нежели в моих фантазиях. (Впрочем, если это были фантазии, почему я жив?)

Совсем рядом к надгробию был привязан Поттер — возле него суетился, проверяя узлы, неопрятный рослый тип, наверно, Грейвс. Еще мгновение — и по траве скользнула огромная змея, заключая Поттера в свои кольца, а Грейвс отошел, но вскоре вернулся, без особого напряжения волоча за собой громадный котел, установил его поровнее и развел под ним пламя.

Сколь скверным волшебником он ни был, его хватило не только на Аваду, но и на то, чтобы вскипятить жидкость в котле в рекордно короткие сроки.

Сверток, бережно уложенный на траву, дрожал, и вдруг я услышал пронзительный голос:

-Быстрее же!

Кипящая поверхность жидкости искрилась и сияла, а я, как ни пытался, не мог вспомнить подобного зелья. Неужто впрямь изобретение Волдеморта? Вот бы взять образец…

-Всё готово, хозяин, - прохрипел Грейвс и развернул сверток.

Мне с моего места в задних рядах не было видно, на что похож теперь Волдеморт, но Поттера зрелище поразило, судя по его сдавленному мычанию. Думаю, он закричал бы, не будь у него во рту кляпа.

Грейвс поднял Волдеморта на руки, и я наконец увидел нечто, отдаленно напоминающее младенца: красное тельце, слабые ручки и ножки, приплюснутое безносое лицо с красными глазами-щелками. Правда, существо было покрупнее младенца - я видел племянников, так что говорю наверняка.

Грейвс опустил его в котел, как добрая нянька, купающая ребенка, и Волдеморт исчез в парах кипящего зелья.

У меня оставалось совсем мало времени.

-Не вмешивайся, что бы ни произошло, - прошептал я Диггори на ухо. - Даже если заклятие падет, не шевелись, не издавай ни звука и тогда, возможно, останешься в живых. Это не твоя битва. Но слушай и запоминай как следует. Возможно, ты будешь единственным свидетелем… чего бы то ни было.

С этими словами я сполз с него и привстал на колени, следя за Грейвсом. Тот как раз поднял палочку и произнес, немного запинаясь:

-Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына!