Во Франции Митя был с тех пор ещё два раза, но это было гораздо позже и в систему никак не ложилось. В этом году Париж посетил Геннадий Львович, но мало ли куда и когда ездил шеф, думал Митя. Остатки вечера он посвятил бесцельному переключению каналов, отгоняя навязчивые мысли. Потом пошел спать. Спалось плохо, снилась какая-та ерунда, как бывает после выпивки. Часов в семь утра он уже почти не спал, слушая звуки пробуждающегося города. Люба, проснувшись, не завтракая выпорхнула из квартиры, и допросить ее не удалось.

ХХХ

Приехав на работу, Митя поздоровался со своими коллегами. Елена Викторовна Старкова, лет шестидесяти с лишним строгая худая женщина была бухгалтером. Она носила серые платья и аккуратные прически, из украшений на ней всегда было только золото. Впрочем, сегодня ее платье было зеленое.

– Ты вчера шефа отвез? – спросила она, буднично раскладывая бумаги из какой-то папки.

– Нет, я вовремя уехал, не стал ждать.

– А кто ж его повез-то? Он сам не мог.

– Не знаю, – обреченно и без интереса ответил Митя.

– Его друзья, наверное, отвезли, – крикнул из своего кабинета Ярослав Степанович. Подполковник в отставке Ярослав Степанович Зацепин занимал пост начальника административно-хозяйственного отдела и был в нём единственным штатным сотрудником. Электрики, водопроводчики и прочие мастера, требующиеся для обслуживания здания, привлекались им из числа штатных работников соседнего ДЕЗа за нехитрый магарыч. Общаясь с ним лично, всё называли его по имени отчеству, а за глаза – «наш полковник».

Так они и работали, каждый в своем кабинете с всегда открытыми дверями, словно в трехкомнатной квартире-распашонке. Посетители к ним почти не приходили, и за годы работы Митя даже пристрастился к большой и сложной компьютерной игре. В ней он строил большие города, отправлял на войну армии и развивал культуру.

Несколько раз в день к ним заглядывала Алиса. Обладательница великолепной осанки, мастерица макияжа и просто отчаянная модница 28-летняя секретарь шефа. К Геннадию Львовичу посетители вообще не приходили, да и он сам бывал в своем кабинете в лучшем случае 2-3 раза в неделю. Алисе было хронически скучно. Высокая зарплата и подарки шефа позволяли приходить на работу каждый день в разном. Но никто этого не мог оценить. Далеко от своего поста уходить было нельзя, и Алиса заглядывала в соседний отсек, здороваясь со всеми, но подсаживаясь к Мите. Распахнув дверь в коридор, Алиса иногда прислушивалась, не звонит ли телефон у нее на столе.

– Алис, ты в каком году пришла работать? – спросил Митя.

– Так, – запрокинула голову Алиса, что-то прикинув на пальцах, сообщила: – Получается, смотри, я в 2013 развелась летом, страдала до конца года примерно. И 23 февраля я уже у вас тут отмечала, а на тот момент работала что-то неделю или две. Да, помню, Зацепин тут рассказывал про подвиги свои армейские.

– То есть ты с февраля 2014 года работаешь, – сказал Митя и зачем-то записал это в свой ежедневник.

– А зачем тебе? А! Считаешь, сколько мы знакомы? – тон Алисы сделался заигрывающим. Она обернулась на дверь, убедилась, что никто не смотрит и подалась всем телом прямо через стол. Запах духов и губной помады волной накатил на Митю.

Три года назад, когда Алиса только пришла, он не смог устоять, поддался на её женское очарование и с удовольствием флиртовал. Их стремительный служебный роман сам собой закончился через несколько месяцев, а к сегодняшнему времени и вовсе забылся. Сейчас, когда над ним склонилась красиво одетая и приятно пахнущая молодая свободная женщина, и до ее лица оставалось несколько сантиметров, он невозмутимо покрутил локон ее волос на пальце и сказал:

– Хочу вспомнить кое-что.

– О, я многое помню, – не унималась Алиса.

– Что тебе в том году запомнилось?

– Помню, мы ездили в санаторий, как его…

– «Лесные дали», – задумчиво подсказал Митя и решил это тоже записать в ежедневник.

– Да, мы катались на лошадках… – мечтательно сказала Алиса.

– Так, ещё что?

– Ну что ещё. А! Шеф меня чуть не уволил. Позвонил на городской, тараканище. А я у тебя сидела, кстати! Как же он орал! Никогда потом так не орал. «Алиса, я вам плачу такие деньги!».

– Что ещё помнишь?

– Вот ты пристал! Ну летом мы с девчонками ездили в Италию. Шмоток там накупили. А может это уже было на другой год. Нет, это в первый год, когда я у вас работала. Потому что я ещё полгода не проработала и боялась, что он меня летом не отпустит в отпуск. Срок был в августе или сентябре. А мы хотели в июле.

– Так-так, – перебил Митя. – А что-нибудь со мной связанное помнишь?

– Ммм, вот! Костюм у тебя был дурацкий! Великоват он тебе был! – тут зазвонил телефон, и Алиса бросилась вон из кабинета Мити.

Он помнил, почему был велик костюм. В конце года Митя дал себе зарок сесть на диету с 1 января. Сорвался, а, точнее, перестал соблюдать её он на отмечаниях февральских праздников. К майским шашлыкам о диете уже и не вспоминалось. Но до конца февраля он честно истязал себя два месяца и, действительно, похудел почти на восемь килограммов. Последний раз Митя пытался сбросить вес в этом году. Однако если принимать во внимание только те случаи, когда диета удалась, то, кроме успеха 2014 года, пока вспомнить нечего. И если события повторяются с циклом лет в семь или десять, то второй раз будет ещё нескоро. Можно зафиксировать на будущее и потом проверить, сбылось или нет. Записал в ежедневник «Начало 2014 г. Похудел».

Из глубин размышлений Митю вернул заглянувший к нему в кабинет Ярослав Степанович:

– Мить, тебе жалобу из 24 помещения приносили?

– Нет, а что такое?

– Значит, принесут. Они розетку спалили, потому что втыкали туда напольный кондиционер на три киловатта. Я к ним электрика отправил, но сказал, что ремонт за их счет будет.

– А они?

– Они говорят, мы с Ермолиным так не договаривались, мы ему жаловаться будем.

– Ладно.

– Я в подвал пошел, говорят, труба там, вроде, капает, – сказал Ярослав Степанович и вышел.

Зазвонил митин телефон, люди хотели посмотреть помещение. В здании бы свободен верхний этаж, перед летом оттуда съехало большое туристическое агентство. Сегодня пятница, договорились о просмотре на понедельник. Митя решил проверить, всё ли там в порядке, взял ключи и пошел наверх.

– Митя, а ты помнишь, какая сегодня годовщина? – перехватила его Елена Викторовна.

– Нет, какая?

– Ну как же, 8 сентября у Ярослав Степаныча внучка родилась. В прошлом году отмечали, помнишь.

– Ах да, – без энтузиазма ответил Митя.

– Сегодня ей два года. Я хотела с тобой вчера поговорить о подарке, а ты раньше ушел, и я не успела.

– Да-да, давайте подарим.

– Я тут присмотрела детский набор специально для девочек, там вилочки, ложечки.

– Да-да, – Митя достал бумажник

– Куплю в обед, давай полторы тысячи. Как раз сегодня пятница, шефа не будет, посидим, отметим, – бухгалтерша взяла деньги и хотела о чем-то ещё поболтать, но Митя, сославшись на дела, удалился.

Поднявшись на верхний этаж вверенного здания, он открыл дверь большого зала. Всё, что съехавшая туристическая фирма не захотела забирать с собой на новое место, громоздилось вдоль стен, и Митя пожалел, что не заставил их вывезти эти не первой свежести столы, шкафы и стулья. Он проверил, что свет включается, а окна открываются и закрываются. В углу за прозрачными перегородками находились пять небольших переговорных. На входных стеклянных дверях висели поднятые жалюзи. На одной двери они были опущены, и Митя решил, скорее для порядка, чем для реальной надобности, поднять их. Потянув за веревочку, он не добился результата, что-то заклинило. Он дернул сильнее, потом ещё сильнее и, наконец, так энергично, что верхний блок оторвался и с неожиданным грохотом упал на пол. Инстинктивно Митя отскочил, хотя пластиковая конструкция, падая, не угрожала ему.