- Так и есть, Амелия, – Фадж был сама любезность. – И предъявленное Дамблдору обвинение наложилось на что-то, уже имеющееся у русских. Вот только что они еще успели на него найти?

- Увы, мистер Фадж, это мне неизвестно, – ответила мадам Боунс. – Русские, насколько я их знаю, не очень склонны раскрывать подробности тех процессов, которые они ведут. Обычно они знакомят нас с результатами, и результаты эти практически всегда не радуют.

- Вы говорите, что у Вас есть какие-то связи в России?

- Были, в свое время я была знакома с одним из офицеров КГБ. Но я давно уже с ним не общалась, и даже не знаю, остался ли он на службе. Как Вы уже, может быть, знаете, туда пришло много новых людей, а по причине преклонного возраста их председателя мистера Крюкофф всей работой комитета фактически руководит его заместитель мистер Путилофф, о котором я почти ничего не знаю.

- Вот и узнайте, потому что именно Вам я хочу поручить задание по поимке и доставке в Великобританию беглого каторжника Блэка. Только это еще не все.

- А в чем дело?

- Дело осложняется тем, что где-то там, в России, ошивается еще и Поттер, которого неведомо зачем понесло туда где-то два месяца назад.

- Помню, Сьюзен что-то говорила мне о его исчезновении. Все настолько серьезно?

- Более чем. Как выяснилось, Поттер нашел в России каких-то своих родственников, и они тоже выдвинули обвинение против Дамблдора. Оказалось, в Петербурге живет двоюродный дед этого самого Поттера, и именно ему поручалась опека над пацаном в случае смерти родителей.

- Кажется, я что-то припоминаю, – нахмурилась Амелия. – Да, точно, у Джеймса действительно был дядя Моисей из России, я тогда была с ним знакома. Он еще в грош не ставил Дамблдора и неоднократно высказывался о нем в резких тонах.

- Значит, я в Вас не ошибся, Амелия, – удовлетворенно кивнул головой Фадж. – Тогда Вам я эту задачу и поручаю. Отправляйтесь в Россию, и доставьте сюда этих двоих. Как угодно, в средствах можете не стесняться. Возьмите с собой еще двоих человек по Вашему выбору… кажется, у Вас работает родственница беглого Блэка?

- Вы об авроре Тонкс, сэр? – спросила Амелия. – Если о ней, то она месяц назад неожиданно взяла отпуск, как она мне сказала, «по семейным обстоятельствам», из которого не вернулась. Попытки с ней связаться успехов не принесли, камин не отвечает, письма возвращаются невскрытыми.

- Тогда кандидатуры я оставляю на Ваш выбор. Не смею задерживать, Амелия, – попрощался Фадж.

«И кого бы выбрать?», подумала мадам Боунс, вернувшись в свой кабинет. «Надо будет обязательно взять с собой Сьюзен, потому что мне не на кого ее оставить. А вот кого брать вторым? Тонкс отпадает, она исчезла безвестно…»

Великобритания, особняк семьи Малфоев, 11 июня 1996 года

- Сссеверуссс, нету ли какиххх-нибудь исссвессстий о мальчишшшке Потере? – прошипел Волдеморт в адрес согнувшегося в поклоне зельевара из школы «Хогвартс».

- Увы, Повелитель, новостей никаких. Только письма прислал в адрес грязнокровки и предателя крови, из которых все узнали, что он сидит в России и не намерен оттуда уезжать.

- Родольфуссс и Рабассстан ушшше в пути. Ссскоро они объяссснят мальчишшшке глубину его заблушшшдений, – самодовольно прошипел Волдеморт. – Сссначшшшит, так. Есссли шшшто ещщще уссснаешшш, долошшшить мне немедленно.

- Слушаюсь и повинуюсь, Повелитель, – снова согнулся в поклоне Снейп.

ЧССР, Прага, 12 июня 1996 года

Подозрений у таможенников пражского международного аэропорта «Рузине» вольный коммивояжер из города Парижа «мсье Ролан Ляруш», а на самом деле – Родольфус Лестрейндж, матерый преступник, убийца и насильник, не встретил. В картотеке милиции и госбезопасности Чехословакии он не числился, а поэтому чехи пропустили «француза» беспрепятственно. Автобусы, подвозящие прибывших пассажиров от аэропорта к конечной станции метро «Зличин» [31], ходили как часы, а поэтому уже через полтора часа «предприниматель мсье Ляруш» ходил по Старому городу и выбирал, в какой пивной ему пообедать – до поезда на Москву оставалось еще шесть часов.

Пивная с названием «У золотого ангела», гостеприимно распахнувшая двери на одной из улочек старинного города, оказалась забитой людьми. Свободных столиков не хватало, а поэтому к «мсье французу» вскоре подсадили какого-то бритоголового верзилу, совершенно не понимавшего ни английского, ни французского. Однако прекрасно разбиравшегося в выпивке, судя по тому, что верзила заказал сразу три кружки пива, содержимое коих немедленно по получению отправил себе в пасть, да еще напоил и «француза». Возражения самого Родольфуса, он-де «не пьет», понимания не нашли, ибо против русского «Ты меня уважаешь?», сопровождавшегося поистине железной хваткой, не мог возразить никто.

Так что никто из посетителей и завсегдатаев достопочтенной пражской пивной не удивился, когда русский турист напоил хлипковатого на вид француза до полной потери пульса, сам же принял на грудь вчетверо больше, после чего как ни в чем не бывало расплатился и ушел. «Француз» же очнулся спустя два часа, когда часы на Староместской ратуше прозвонили семь вечера, нетвердой походкой выполз из пивной и медленно поволокся, как он считал, в сторону Главного вокзала, а на самом деле – прочь от него.

Он вышел к каменным воротам, которые вели на старинный мост, украшенный статуями по бокам [32]. Кое-как перебравшись через улицу и отмахнувшись рукой от назойливого звона проезжавшего в этот момент по рельсам трамвая, он пошел по мосту. Залитый запредельным даже для англичанина количеством пива мозг Пожирателя напрочь отказывался адекватно переваривать увиденную картину. Съеденное и выпитое неудержимо просилось наружу, а потому Родольфус, не соображая, что делает, перегнулся через низкий парапет моста. Но голова вдруг перевесила, и Пожиратель полетел вниз, в мутные воды быстрой реки, протекавшей под мостом…

Порядком объеденный рыбами мужской труп выловили из Влтавы неделю спустя. Тело «предпринимателя мсье Ляруша», как гласили бывшие на трупе документы, отнесло течением реки аж к Тройскому мосту [33], а поэтому понять, откуда именно сверзился в реку французский негоциант, в милиции так никогда и не смогли.

А вообще, расследовать инцидент так толком и не стали. Вскрытие показало уровень алкоголя в крови, близкий к смертельному, а поэтому стражам порядка все стало ясно. Напился и свалился с моста в реку. «Тупой лягушатник совсем не умел пить», единодушно решили пражские милиционеры, сами отнюдь не дураки принять после службы кружечку-другую. Поэтому уголовное дело было быстро закрыто за естественными причинами смерти потерпевшего, и отправлено в архив, где его вскоре съели мыши.

Что же до бритоголового туриста, который и явился непосредственным виновником столь сильного опьянения покойного «мсье Ляруша», то никто из завсегдатаев пивной не смог бы его узнать. Пил он как все, расплатился честно, ушел на своих ногах, что еще нужно?

Так что питерский браток по кличке Горыныч [34], славившийся своим неумеренным употреблением алкоголя и, собственно, получивший свою кличку за по ошибке выпитый в армии стакан авиационного керосина, совершенно спокойно тем же вечером уехал на поезде в родной Ленинград, совершенно не зная того, что сорвал поручение английского преступного авторитета.

СССР, Ленинград, 14 июня 1996 года

Рабастану Лестрейнджу повезло намного больше, чем его брату. Повезло, впрочем, исключительно в том, что самолет ему попался прямой, следующий до «Пулкова». На советской таможне «голландец Роберт ван Лазар» возражений тоже не вызвал, ибо нидерландский паспорт и советская виза в нем были в порядке. А вот дальше для англичанина, прикрывавшегося голландским именем, начиналась сумеречная зона. Ни слова по-русски он не знал. Таксист, которого «голландский предприниматель» попросил довезти его до центра города, в ответ на попытку «господина ван Лазара» вместо оплаты проезда вытащить палочку и наложить «Империус» засветил пассажиру в глаз и выкинул недалеко от Московских ворот.