- Своих, может быть, и да, – согласился Фадж. – Но они распространяют свои претензии даже на Ольстер! А северяне, скорее всего, согласятся.

- Вы правы, господин Министр, – хмуро подтвердил Скримджер. – Отделение Аврората в Белфасте уже давно отмечает многочисленные случаи гражданского неповиновения. Представьте себе, в пивных вдруг перестали понимать английский язык! Теперь моим людям там, чтобы отдохнуть после работы, нужно напрягать мозги и вспоминать древний гаэлик [31], чтобы элементарно поговорить с барменом!

- Господин Министр, если ирландцы стремятся больше смотреть на Берлин, чем на нас… – вставил слово Крауч. – То они могут заразить идеей сепаратизма и Шотландию, а это значит…

- О Мерлин Пресветлейший! Только не это! – Фадж понял всё. – Если шотландцы вслед за Ольстером тоже подхватят этот вирус сепаратизма, наше единственное учебное заведение, школа «Хогвартс», окажется на угрожаемой территории!

- Господин Министр, я со своей стороны окажу всю необходимую поддержку… – обратился Скримджер.

- Хорошо хоть иногда Вы помните о служебном долге, Скримджер, – слегка успокоился Фадж. – Потому что иначе парировать угрозу мы не сможем. Увы, но мы открыты для восстаний у себя, и не можем действовать на континенте.

- Но… разве нет тех людей и магов, что могут разжечь что-нибудь на континенте? – спросил Крауч.

- Разве нам кто-нибудь поверит после Пражского Позора? Крауч, о национальном сопротивлении на континенте забудьте навсегда, там не осталось никого, кто мог бы организовать восстание даже на наши деньги, которых у нас, кстати, мало. А если и найдутся такие отчаянные выскочки, то их переловит Штази или КГБ, что означает одно и то же в плане их последующей участи. При этом они, что характерно, будут в своём праве, ибо все малые народы, на которые мы могли бы рассчитывать, за эти пятьдесят лет совершенно ассимилировались среди стран, их поглотивших. И мы опять добьёмся лишь того, что над нами будет смеяться весь мир, как это было уже неоднократно. А я не хочу, чтобы Британию снова полоскали в газетах как нацию пиратов-неудачников, ни на что серьёзное не способных. Мне хватило и провалов последних лет. Так что идите, господа, и я жду от Вас конкретных предложений по вопросу парирования угрозы прогерманского восстания в Эдинбурге и Белфасте. Но помните – конкретных, а не домыслов с неизвестными условиями и заведомо провальным осуществлением.

Крауч и Скримджер вышли из министерского кабинета. А вот секретарь Фаджа, Эдвард Бэнкс, ставший невольным слушателем беседы сквозь неплотно закрытые двери, очень заинтересовался вопросом – а что, собственно, произошло в Праге? Ну да, есть такой город, в Германии, кажется, но чем он так успел прославиться?

Любознательность привела мистера Бэнкса в книжный магазин «Флориш и Блоттс», где, среди всевозможных древних фолиантов, повседневных руководств, бульварной беллетристики и учебных пособий он обнаружил невесть как попавшую туда книгу по истории немагического мира. По прочтении сего пособия мистеру Бэнксу всё стало понятно.

Оказывается, после Первой Великой войны была такая страна Чехословакия, и Прага в те времена считалась её столицей. Но просуществовала эта страна всего двадцать лет, и в 1939 году немцы вернулись снова, объявив о присоединении этих земель как исконно немецких. Чехи встретили это известие дружным сопротивлением, и сопротивлялись они ударным трудом на заводах без единого за всю войну случая саботажа и вполне себе мирной и цивилизованной передачей в пользу Германии всего очень даже немалого имущества чешской армии. Что-то изобразить из себя пыталось только правительство бывшей республики, бежавшее во Францию, а потом в Британию, и до сих пор вершившее государственные дела, не вылезая с туманного Альбиона.

Так вот, это самое эмигрантское правительство в начале 1943 года подбило-таки британские спецслужбы на необходимость организации на территории германских провинций Богемия и Моравия некоего чехословацкого сопротивления, должного сопротивляться немцам как-то иначе, нежели ударным трудом на благо Рейха или бесперебойной работой железных дорог опять-таки для него же. Ну что ж, найти среди эмигрантов подходящих персонажей особого труда не составило, и в назначенную дату ячейка Сопротивления в Праге таки была организована. Получив оружие и инструкции, они засели в подвал и стали ждать даты, указанной в привезённых из Лондона прокламациях как «День начала общечешского восстания». И они восстали в указанный день, и вышли на площади с требованием ухода немцев из Чехии вообще и Праги в частности. Советские танкисты, к этому дню вот уже сутки как преспокойно пившие пиво на улицах города, были весьма удивлены, глядя на начинающийся беспредел, и ответствовали повстанцам: «Чего-о? Какие ещё, в женский половой орган, немцы? Нету немцев, кончились, узбеки надо?»

В результате восстание закончилось, едва начавшись, и товарищ Сталин, на стол которому обстоятельный доклад о произошедшем, присланный из штаба 1-го Юго-Западного фронта за личной подписью командующего, маршала Кутепова, лёг в тот же день, изволил весьма долго смеяться по поводу незадачливости и тугодумия чешских сопротивленцев. И, как выяснилось впоследствии, сия эскапада, встреченная гробовым молчанием остального населения Праги, только убедила правителя Советского государства в том, что национальное развитие идёт всевозможным малым народам только во вред. Поэтому осенью того же 1943 года, когда Германия приняла советские условия мира, в качестве немецкой территории сохранили всё то, что немцы успели присоединить к 1 января 1941 года. Таким образом, Прага и земли вокруг неё оказались в составе вновь образованной Германской Демократической Республики, всякое национальное развитие на этих землях прекратилось само собой и, предоставленные сами себе, чехи очень быстро ассимилировались обратно в немцев.

Вот как раз эта история о неудавшемся восстании и вошла потом в анналы под названием «Пражский Позор», а над британской разведкой очень долго смеялись в Москве и Берлине. В учебнике также упоминалось, что как раз после этого случая всякое упоминание о каком-либо национальном развитии и каких-то особых правах нацменьшинств на континенте прекратилось раз и навсегда, а государства в красном блоке остались только те, кто смог доказать непрерывность своего существования и готовность это самое своё существование хоть как-то подтвердить делом. Лимитрофы же, малые народности и прочие «униженные и оскорблённые» совершенно исчезли с карт и бесследно растворились среди государств, их поглотивших.

Эдвард Бэнкс закрыл книгу, имея на душе весьма противоречивые чувства. Вот, значит, о чём упоминал господин Министр, и какой эпизод послужил началом той самой серии феерических провалов и сокрушительных неудач, что вот уже полвека покрывают несмываемым позором прежде гордое имя Британской империи. И весь мир теперь дружно смеётся над теми, перед кем ещё чуть более полувека назад преклонялись. Вот уже воистину, от великого до смешного – один шаг…

Свежая пресса

Газета «Правда» (СССР), 24 июня 1994 года. Раздел «Достижения пятилетки»

НА ГОРОДСКОМ ТРАНСПОРТЕ – БЕСПЛАТНО

Верховный Совет СССР принял сегодня решение о полной и безусловной отмене с 1 июля 1994 года платы за проезд граждан в городском и пригородном пассажирском транспорте независимо от продолжительности поездки. Обусловлено это очередным этапом курса на повсеместное сокращение в нашей стране денежного обращения.

Пока сохраняется оплата за проезд на такси, маршрутных такси, а также междугороднем транспорте, однако тарифы на пользование этими видами транспорта будут значительно снижены».

Газета «Крылья Родины» (СССР), 5 августа 1994 года. Раздел «Авиапром – Родине»

«КОГДА ПРОГРЕСС В ПОМОЩЬ

Трудящиеся авиационного завода в Комсомольске-на-Амуре представили комиссии Главного командования Военно-воздушных сил новую опытную модель тяжёлого истребителя. Сделанный на базе серийного Су-30, новый самолёт, тем не менее, является серьёзным шагом вперёд за счёт установки на нём новых движителей типа «гравицаппа», уже успевших зарекомендовать себя в гражданском авиастроении. В ходе заводских лётных испытаний установлено, что оснащённый гравицаппами самолёт может теперь взлетать с места и садиться на него же, не пользуясь взлётно-посадочными полосами. Дальность и радиус действия при этом остаются при этом как минимум неизменными.