Локхарт появился в сиянии своей мантии, на этот раз лиловой с блестками, и аромате парфюма. Взяв со стола кого-то из восторженных обожателей книжку «Йоркширские йети», он начал:

- Я, Гилдерой Локхарт, кавалер ордена Мерлина третьей степени, почетный член Ассоциации Защиты от темных сил и пятикратный обладатель премии за самую очаровательную улыбку журнала «Еженедельник для ведьм». Но дело не в этом, я ведь не избавился от лондонской карги, улыбнувшись ей.

Слов нет, одни выражения. Спич, конечно, аховый, хуже только Квиррелл выражался, не только лишь который. Так тот просто говорил в стиле приснопамятного боксера, и был, в общем-то, достаточно безобиден, этот же манерный павлин занимается самолюбованием, короче, нарцисс восьмидесятого уровня с манией величия в запущенной стадии. По прошлой жизни помню, многие эстрадные знаменитости таким же недугом страдали, хотя, применительно к ним, скорее не страдали, а наслаждались. Месье Локхарт явно из этих.

- Вижу, вы все купили полное собрание моих сочинений, и это просто отлично! — продолжал тем временем Локхарт. — Думаю, мы начнем наш урок с небольшого теста. Не волнуйтесь, это всего лишь для того, чтобы проверить, насколько хорошо вы читали мои книги, насколько вы их усвоили.

Он раздал нам бланки для тестов, а когда вернулся за стол, сказал:

- У вас тридцать минут, начинайте прямо сейчас!

Гляжу в переданный мне листок.

«1. Какой у Гилдероя Локхарта любимый цвет?

2. Какая у Гилдероя Локхарта тайная амбиция?

3. Что, по Вашему мнению, на данный момент является самым большим достижением Гилдероя Локхарта? ..»

И так далее, до пункта с номером 54, гласившего: «Когда день рождения у Гилдероя Локхарта и какой подарок будет для него идеальным?»

- Гарри, он что, совсем из ума выжил? — шепчет мне Сьюзен. — Как можно за месяц перечитать и запомнить столько книг?

- Не знаю, Сью, тайна сия велика есть, — отвечаю ей. — Некоторые, вон, успевают, Гермиону вспомни. Готов поспорить, что она успела заучить наизусть все собрание сочинений и ответила на весь этот бред правильно.

- Что есть, то есть, — улыбается Сьюзен. — А нам-то что делать?

- А нам с тобой, Сью, остается поступать по методике научного тыка. То есть, писать вместо ответа всякую белиберду, все равно она не будет отличаться от общего содержания теста.

Так и сделали. Сьюзен во всех ответах написала всякую чепуху, причем, вот ведь мое влияние сказывается, среди ответов практически все были такие, что выставляли гражданина Локхарта на посмешище. Я же поступил проще, просто и без затей поставив во всех местах для ответов стереотипное «Lecken Sie mir Arsch» [46]. Здесь ему не тут, пускай знает, что не все тут испытывают перед ним пиетет, точнее, это делают не только лишь все, есть и такие, кто в грош его не ставит.

Полчаса спустя Локхарт собрал листки и проверил их прямо перед нами.

- Ай-яй-яй, — сказал он, вальяжно прохаживаясь перед рядами парт. — Никто не вспомнил, что мой любимый цвет — лиловый. Лиловый, подчеркиваю, а не голубой, мистер Энтвистл. И нет, я не желаю получить работу в «квартале красных фонарей» Амстердама, мистер Гольдштейн. А, кстати, что это у Вас такое написано — «киш мир тухес» [47], и это в половине вопросов? И у Вас, мистер Поттер… кстати, мистер Поттер, мисс Боунс, мистер Гольдштейн и мисс Аббот не ответили правильно ни на один вопрос! Гарри, я этого от тебя не ожидал! Ты, наверное, не читал мои книги? Тогда тебе совершенно необходимо их прочесть! Кстати, а где они? Я на ваших партах их не вижу, у всех вас.

- Стесняюсь спросить, а для чего они нам? — спросила Сьюзен.

- Но как же? Я же заявил их в качестве учебного пособия! Если Вы не прочитаете моих книг, то так и не научитесь бороться с ужасными темными существами!

- С какими, например? — ехидно спросил Тони, явно намекая на перхоть и прыщи, коих подобные напомаженные знаменитости, судя по вездесущей рекламе шампуней и косметики для морды лица, обычно боятся больше всего.

- Ну… — смутился Локхарт. – Вот, например, с такими… Позвольте вам их показать.

Он удалился к себе в подсобку, долго где-то копался, потом принес и показал нам банку с некрупными жуками, полосатые надкрылья которых показались мне подозрительно знакомыми. Ну да, точно, сколько раз я их у себя на даче с картошки собирал, что их самих, что их красно-черных личинок.

- Позвольте вам представить, это… это калифорнийский пергаментный жук! Он поедает пергамент и приводит книги в состояние полной негодности! А в процессе поедания впитывает в себя магическую силу, содержащуюся в древних томах, но я научу Вас, как с ним бороться!

- Знаешь, Сью, лично мне идея ходить на уроки этого пустозвона не кажется такой уж блестящей, — шепнул я Сьюзен.

- Ты тоже так думаешь?

- Уверен. Потому что-то, что он нам показывает, это на самом деле самый обыкновенный и насквозь, представь себе, немагический сельскохозяйственный вредитель под названием «колорадский жук», который уничтожает картофельные поля и в поедании пергамента никогда замечен не был. Так что все вопли гражданина профессора — это бред сивой кобылы.

- Ничего себе, — прыснула Сьюзен. — Почему же тогда…?

- Потому что Локхарт, как мы с тобой прекрасно видим, по факту такая же фальшивая дешевка, как и все его опусы. Он пользуется тем, что маги обычно не сведущи в жизни немагического мира, вот и изобретает всякую чушь. Как говорится, не так страшен дурак, как дурак с инициативой.

- Поттер! Боунс! Вам неинтересен мой рассказ о пергаментных жуках? — обратил на нас внимание Локхарт. — Тогда однажды они съедят ваши библиотеки, и вы очень пожалеете, что невнимательно слушали мои лекции!

- Отнюдь, профессор Локхарт, — встаю и отвечаю. — Дело в том, что я немного больше разбираюсь в немагическом, или, как здесь говорят, маггловском мире, так в народе то насекомое, о котором Вы столь любезно изволили нам рассказать, называется «колорадский картофельный жук». В поедании пергамента сие насекомое замечено не было, но вместо этого личинки этих жуков уничтожают посадки картофеля, того самого, который мы употребляем в пищу.

По классу послышались смешки. Понимающе улыбнулись Тони и Сьюзен, остальные, кто происходил не из волшебных семей, тоже давились со смеху. А вот Локхарт пораженно заткнулся и уставился на меня, широко раскрыв глаза.

- Никакой магии в себе этот жук не носит, да и не носил никогда, — продолжал я. — Зато вот полям фермеров он очень вредит, и маггловские фермеры применяют ядохимикаты, чтобы его свести, или же, если посадки картофеля незначительны, собирают жуков и их личинок руками. Процесс сей весьма трудоемок, но иного способа бороться с колорадским жуком наука еще не выдумала, а естественных врагов в виде птиц у него нет.

- Но откуда ты все это знаешь? — удивился Локхарт. — Неужели знаменитый Гарри Поттер так хорошо разбирается в маггловском мире?

- К Вашему сведению, профессор Локхарт, я узнал о мире волшебников только в прошлом году, будучи одиннадцати лет от роду. А до этого жил в мире тех, кого здесь называют магглами. И жуков вот этих вот с картошки лично собирал, руками!

Смешки переросли в здоровый смех. Локхарт же покраснел аки вареный рак и, пятясь задом, скрылся у себя в подсобке. Такого позора он ожидать не мог.

- Это не преподаватель, а какое-то сиятельное ничтожество, — сказал я, когда мы выходили из класса, чтобы отправиться на обед. — Изобретает невесть что, то, чего в природе нет и в помине, и выдает плоды собственного идиотизма за великие свершения и научные открытия. А сам-то по факту и не умеет ничего. Что у гриффиндорцев вон вчера с пикси в клетке было, что у нас с колорадскими жуками.

Мои одноклассники понимающе кивнули.

Вечером Сьюзен написала письмо Амелии, и в деталях рассказала про Локхарта и его урок. Пока она это письмо сочиняла, мы еще раз поржали над неуклюжей попыткой Локхарта нас надуть. Ну да, ну да, кто ж знал, что в классе окажется человек, который сам лично насобирал не одно ведро этих жуков. Зато мадам Спраут, до ушей которой, как оказалось, обсуждение этого урока тоже дошло, была счастлива, ибо, как она нам потом объяснила, студенты и маги, разбирающиеся в садово-огородном деле, по нынешним временам были большой редкостью. Да и вообще, как мне потом за чаем поведала Сьюзен, большинство так называемых «чистокровных» родов вроде печально известного Малфоя давным-давно переложило обязанности по уходу за домом, садом и хозяйством на плечи тех самых домовиков, которых мы весной успокаивали дихлофосом на школьной кухне. На Руси же, как в моей книжке написано, домовик западный не водится, ибо традиционно враждует с домовиком русским, который для наших краев естественный обитатель. А русский домовик как раз таких аристократов, как Малфой, и не любит, ибо хозяин должен и сам за домом и огородом следить, а не то домовик ему устроит что-нибудь вредное. Попытки завезти западного домовика в Россию были, особенно когда при Петре I в Санкт-Петербург и Российскую державу понаехало множество иностранных проходимцев, магических в том числе, но завезенные домовики долго не прожили, ибо оказались несовместимы с чародейской природой Руси-матушки. Судя по статье из книжки, попытки завезти таких домовиков предпринимались неоднократно, и последний раз на тот момент их завезли иностранные интервенты в Архангельск и Владивосток, но и там сии существа прожили недолго. Последний отмеченный домовик издох в двадцать втором году, и с тех пор как минимум шестнадцать лет случаев их появления отмечено не было.