- Сандор, - слабо позвал принц, благоразумно решив не пользоваться словом «пес», раз это не одобряют обычаи Севера и этот страшный Эддард Старк, которого отец приготовил ему в тести.

- Я здесь, ваше высочество, - отозвался Сандор, который уже успел сбегать в столовую, похмелиться с Беном Старком на брудершафт и утащить с собой пару жареных цыплят.

Страдающий принц ничего не ответил, и Сандор вскоре явился, вытирая руки о штаны. В далекой Королевской Гавани Джоффри встретил бы его надменным «отойди, любезный, от тебя курицей пахнет», но в этот раз принц только жалостно скривил лицо и вдруг испуганно вжался в подушки.

- Нет-нет, Сандор, - пролепетал Джоффри, отмахиваясь от кубка, который добрая душа Клигейн хотел поднести ему на опохмел. – Я больше к этому не притронусь. О, боги, никогда!

В душе Джоффри также давал себе зароки принять обет безбрачия, чтобы у него никогда в жизни не было тестя, и даже собирался уйти в септоны замаливать свои грехи. Сандор прочитал многие из этих благочестивых мыслей на лице Джоффри, дружески пожал ему плечо, чего раньше себе не позволял, и снова вышел, поражаясь про себя педагогическим успехам Эддарда Старка.

Эддарда Старка тем временем искушал Бес, каковым прозвищем Тириона Ланнистера наделили недаром.

- Я точно тебе говорю, Нед, - тихо говорил Эддарду Тирион. – Если жених в доме один, он вырастет эгоистом. Вот если бы Бен не объявился так во всеуслышание, он бы нам тут помог.

- Сдурел? – спрашивал в ответ Эддард. – Он ее дядя!

- Так он бы был понарошку жених, - гнул свое Тирион. – Мы бы подговорили слуг. Или переодели его как.

Эддард пропустил неосторожные слова про карликов, лицедеев и шутов, просившиеся ему на язык, и только постучал себя по голове.

- Ну смотри, - не сдался Тирион. – Ты еще со мной согласишься.

Эддард вспомнил слова Тириона за обедом, за которым Джоффри был тих и романтически бледен, а Санса бросала на него влюбленные взгляды. «Хоть бы познакомилась с ним сперва, дуреха, - с досадой подумал Эддард. – Нет, девчонку можно понять: за ней в нашей глуши и не ухаживал никто ни разу. И не танцевала она еще ни с кем. Учит ее эта монашка, тогда как Бен в молодости был тот еще танцор, да и сейчас небось ничего. Черт, Тирион снова прав, что ли?»

Тирион тем временем действовал по собственному разумению, и плоды его действий созрели уже к вечеру, когда дети Эддарда сбежали из гудящего как улей замка и устроились во дворе у костра.

- А как же история про Черного Ловеласа? – спросил Джон, которому не терпелось поделиться историей, услышанной от Тириона, и подразнить Сансу, которая всегда задирала перед ним нос.

- Я больше не могу слушать, - запищала Санса. – Я сейчас с ума сойду от страха! А эта история – она очень страшная?

История про Черного Ловеласа, его черную лютню и похищенные им девичьи сердца удалась на славу: Санса зажимала себе рот руками, ойкала, а потом завизжала и бросилась к замку, сбив с ног выходящего на двор Джоффри и не заметив этого. Санса неслась до своей комнаты сломя голову, а, добежав и заперев дверь на два засова, услышала бренчание лютни.

- Какая прелестная ночь, миледи, - чужим грудным голосом произнес Бенджен Старк, и Тирион, незаметно свернувшийся в темноте у его ног, показал ему большой палец, восхищенный тем, какие таланты пропадают в Ночном дозоре.

- Вы Черный Ловелас? – пропищала Санса из окна, очарованная романтическим темным силуэтом. – Вы пришли за моим сердцем, и теперь я сойду с ума?

- Было бы очень некрасиво с моей стороны сводить с ума столь юную леди, - ответил Бенджен, садясь на своего черного коня. – Она тогда не сможет делать уроки. Благодарю вас за столь приятное знакомство.

- А когда я вырасту, вы придете? – крикнула Санса ему вслед.

- Все может быть… – отозвался Бенджен, исчезая из виду, и Тириону даже захотелось его расцеловать.

А расцеловал его Тирион уже на следующее утро, после того как весь завтрак провел перемигиваясь с Бендженом и следя за принцем Джоффри и Сансой. Принц спустился к завтраку в добром здравии и даже нашел свою нареченную невесту очень привлекательной и романтичной. Но романтичная невеста витала в своих думах, не обращая внимания на его взгляды, и Джоффри сначала недоумевал, потом сердился, потом начал пытаться привлечь внимание Сансы и постоянно встревать в общий разговор.

- К завтрашнему дню будет сохнуть, - уверенно сказал Бенджен, выходя из замка и садясь на ступеньки, и развеселившийся Тирион, стоя рядом с ним, на мгновение прижал к своей груди его артистичную голову.

========== Принца к Старкам тяни, рискни ==========

Общеукрепляющая,

Утром отрезвляющая,

Если жив пока еще,

Гимнастика!

(с) Высоцкий

Принц Джоффри любил мечтать о подвигах, которые он совершит, когда вырастет и станет таким же могучим, как его отец в молодости, но предпочитал думать, что сила и отвага придут к нему сами, с течением времени. В последние пару дней, стремясь привлечь внимание Сансы, Джоффри желал, чтобы способность совершать подвиги пришла к нему поскорей, но по-прежнему не хотел ничего для этого делать. Он шатался по Винтерфеллу в задумчивости, пока наконец не набрел на внутренний двор, в котором слышался бойкий стук палок. Зайдя во двор, Джоффри увидел, как Робб Старк и бастард Джон рубятся на тяжелых дубинках, подбадриваемые начальником дружины Джори Касселем и десятком невзрачных, но крепких ребят возрастом от 14 до 18 лет. Джоффри лениво обвел взглядом выходящие во двор окна, надеясь на то, что в одно из них сейчас смотрит Санса, и он сможет продемонстрировать ей свою рыцарскую доблесть – ну, может быть… чисто теоретически, если представится шанс…

- Я вижу, принц решил присоединиться к нашим занятиям, - провозгласил Джори, и Робб с Джоном остановились. – Теон, уступишь ему место в следующей паре?

- Я не собираюсь драться с кем попало, - надменно заявил Джоффри. – Я вызываю Робба Старка.

- Ну?! – синхронно повернулись к принцу Робб и Джон, и Джоффри с замиранием сердца заметил, что Робб заметно крепче него, а у Джона, еще более широкого в плечах, глаза убийцы. «Меня изобьют как Сандор площадного вора, - подумал Джоффри. – Мама!»

- Это же игра для детей, - проговорил Джоффри с деланой скукой. – Мне давно надоело махать игрушечным мечом.

В Королевской Гавани эта уловка проходила у Джоффри каждый раз, когда он опасался своего соперника. Учитель фехтования, начальник стражи, а иногда и сама Серсея тут же бросались отговаривать принца от безрассудного желания фехтовать настоящим мечом, Джоффри упирался и капризничал, и за всем этим о предстоящем поединке забывалось.

- И что вы предлагаете? – спокойно осведомился Джори, и у Джоффри перехватило дыхание от мысли, что сейчас эта уловка не сработает. – Настоящие мечи?

- Именно настоящие! – выкрикнул Джоффри срывающимся фальцетом. – А не затупленную турнирную дребедень!

- Да у нас и нет турнирных-то, - ответил Джори, с некоторым недоумением вспоминая, что затупленные мечи таки бывают и где-то даже вроде используются. Джори был боевым рыцарем, и доставал свой меч из ножен только для того, чтобы кого-то убить.

- У нас и турниров нет, - подтвердил Джон, глядя на Джоффри глазами несытого волка. – Мы, если надо с кем подраться, пойдем с ним в лес, да там человечка и зарежем.

Оживившиеся ученики тем временем окружили Робба и Джоффри и уже начали прилаживать на них боевые доспехи. Кто-то сунул Джоффри в руку довольно большой и видавший виды меч.

- У меня есть свой, - с гордостью сказал Джоффри, брезгливо отбросив дешевый меч, и вытащил из ножен дорого украшенный укороченный клинок. – Я называю его Львиный Зуб.

Название клинка не произвело на учеников Джори Касселя такого впечатления, которое оно обычно производило на девчонок, и Джоффри даже услышал, как кто-то за его спиной сравнил его клинок совсем не с зубом.