Глава 1

И вновь племя медведя собралось под сводами огромного бревенчатого зала, дабы отметить окончание очередного удачного военного похода под предводительством вождя Вебьерна Третьего. В центре зала стоял длинный стол, который буквально ломился от обилия разнообразных мясных блюд и бочонков с пенной медовухой, за ним сидели высокие крепкие мужчины - гордость племени викингов. Они шумно поднимали полные кубки, прославляя вождя и отмечая очередную победу, после чего осушали их в пару глотков и с грохотом ударяли пустыми чашами о стол.

Едва чаша в руках воина соприкасалась со столешницей, как ее тут же спешили наполнить женщины племени, которые сидели рядом, на коленях возлюбленных, либо ходили вдоль стола, подливая в кружки янтарный напиток.

По краям зала на грубо срубленных лавках сидели старики и дети, которые не участвовали во всеобщем веселье. Общего что у стариков, что у молодежи было одно: им запрещено было подходить к праздничному столу в силу возраста, потому как, по мнению викингов, старики уже не являлись воинами, достойными держать в руках меч и сидеть за общим столом, а детям это еще только предстояло.

Вот и приходилось старикам вспоминать с завистью те времена, когда они тоже полными сил воинами сидели в кругу собратьев по оружию, отмечая свои победы, а не ждали, когда закончится праздник, чтобы вкусить оставшуюся пищу, подобно стервятникам.

Вдруг Вебьерн слегка приподнял свой боевой молот и с грохотом ударил им о столешницу, призывая к тишине.

- Я хочу поднять свой бокал за моего сына, который храбро сражался и в одиночку убил тридцать вражеских воинов за один бой!

Вождь показал на рослого викинга, что сидел по правую руку от него, это был высокий крепкий воин под два метра ростом, с длинными каштановыми волосами, витые мышцы которого вызывали восхищение всех без исключения женщин племени.

- Вы бы только видели, как вращался его меч, отрубая головы, как эти собаки боялись подступить к моему медведю, как, понимая свою беспомощность, бежали в страхе, – произнес Вебьерн, хлопнув сына по плечу под одобрительный гомон голосов воинов, сидевших в медовом зале.

- Жаль, что ты не погиб, это был славный бой, - сказал вождь, осушая свой кубок вместе с остальными викингами, после чего хлопнул им о стол.

- Но, видно, сам Один хранил его в этом бою, для того чтобы он подарил племени медведя новых воинов со своей будущей женой Хильдой, дочерью прославленного Гудбранда, – добавил Вебьерн, указав на залившуюся краской невесту, сидевшую по правую руку от его сына.

В зале поднялся гул почти трех сотен голосов, кое-где раздался свист, вновь к потолку поднялись кружки, расплескивая драгоценный напиток, а после того, как их осушили воины племени, они с грохотом опустились, выбивая о столешницу хаотичный ритм всеобщего праздника.

И вдруг двери праздничного зала отворились, на пороге появилась невысокая сгорбленная фигура в просторном плаще с надвинутым на лицо капюшоном, которая, опираясь на грубо срубленную клюку, медленно вышла в центр зала, встав напротив вождя.

- Кто ты?! – крикнул Вебьерн грозным голосом, положив руку на рукоять своего молота, но нежданный гость, проигнорировав вопрос вождя, сделал еще несколько шагов по направлению к нему, кутаясь в свой плащ.

- Не может этого быть! – произнес жрец, сидевший слева от вождя, дрожащими губами. В один миг его зрачки расширились, в глазах отчетливо читался даже не страх, а всепоглощающий ужас. Жрец стал перебирать руками, шепотом читая заклинания; видя это, Вебьерн внимательнее присмотрелся к фигуре в черном.

- Я пришла сюда забрать то, что принадлежит мне по праву! - произнесла женским голосом фигура в плаще. Тут же один из стариков закашлялся и упал на пол мертвым, его душа, покинув тело, поднялась вверх и, подлетев к протянутой женской руке, высунувшейся из рукава балахона, встала рядом.

- Хель[1]! – воскликнул вождь, не сводя глаз со странной гостьи, в то время как его жрец уже заканчивал бормотать защитные слова.

- Можешь не тратить силы! – произнесла Хель, однако с руки жреца уже сорвалось заклинание, и в повелительницу мира мертвых полетела сверкающая паутина сплетенных рун, какой жрецы связывали и изгоняли злых духов.

Заклинание пронеслось между столами и, соприкоснувшись с Богиней, рассыпалось, словно разбитое стекло, на сотню осколков, которые, минуя саму Хель, разметали плащ за ее спиной и, подхватив призрак старца, что стоял подле своей госпожи, унесли его из мира живых в мир мертвых.

- Какая жалость, а я так хотела его лично проводить, ведь в свое время он был великим воином, о котором все забыли, – с иронией в голосе произнесла Богиня, после чего посмотрела на жреца, готовившего новое заклинание. - Да как ты смеешь, ничтожный червь!

Хель протянула к нему свою руку, и яркие рунические знаки нового заклинания покрылись инеем и упали на пол тысячами мелких льдинок, так и не долетев до цели.

Вдруг жрец вскрикнул, и все увидели, как его руки покрываются коркой льда, кожа отмирает, а лицо искажается в жуткой гримасе боли. Никто из викингов не решался пошевелиться, дабы не занять место несчастного, все они невольно поежились под ледяным взглядом мертвого равнодушного глаза Хель, в то время как в ее живом глазу языками пламени играло веселье. Вдруг рот Богини исказился в жутковатой улыбке, и по праздничному залу раскатами грома прокатился ее звонкий смех.

Вебьерн поднялся со своего места и, превозмогая страх, схватив со стола свой молот, метнул его в незваную гостью.

Молот пролетел между столами и повис в воздухе перед Богиней, после чего она взяла его за рукоятку и небрежно отбросила в сторону. Оружие пролетело несколько метров и врезалось в грудь некоего воина, сломав его грудную клетку и отбросив в стену. Все без исключения видели, как душа покинула бездыханное тело и, обведя всех собравшихся печальным взглядом, устремилась к Богине.

- Как грубо! Я почтила вас своим присутствием, а вы оскорбляете меня своим невежеством. Сначала твой жрец, теперь ты, да как вы посмели напасть на меня?! – воскликнула Хель, увеличиваясь в размерах, и спустя несколько секунд она едва помещалась под сводами огромного зала. – Ну, ничего! Я дам тебе шанс искупить свою вину. Ты сам придешь ко мне и будешь умолять меня тебя простить. А чтобы у тебя был стимул…

Хель обвела взглядом собравшихся за столом людей и протянула свою огромную руку к Хильде, схватила испуганную девушку и посмотрела на вождя племени Медведя. Некоторые воины при виде этого вырвались из объятий оцепенения и ужаса, решив напасть на Богиню, но едва их оружие покинуло ножны, в зале поднялся ледяной ветер, все факелы праздничного зала погасли, и вокруг воцарился мрак.

Когда же мерцающей свет вновь зажженных факелов озарил стены зала, то хозяйка Преисподней исчезла, прихватив с собой невесту сына вождя, душу молодого воина и жизни еще троих стариков, сердца которых не смогли вынести встречи с Богиней.

- Мы непременно вернем ее! – произнес Вебьерн, посмотрев на своего сына, а потом переведя взгляд на отца похищенной девушки.

-Я прошу завтра до заката подойти к моему дому тех, кто готов через три дня отправиться вместе со мной в преисподнюю, чтобы навеки овеять свое имя славой доблестных воинов и спасти дочь Гудбранда. Я никого не принуждаю последовать за мной и никого осуждать не буду, принимая во внимание то место, куда мы отправимся, – сказал вождь, обращаясь к своим воинам, после чего сразу же направился к выходу из праздничного зала.