Литмир - Электронная Библиотека

Пока Брок занимался обустройством лагеря для ночлега, а Лита увлеченно сосала конфету, Барнс продолжил начатое Броком — разделывал тушу. Анатомия этого монстра, которому в жертву приносят (теперь уже приносили) детей была вполне себе нормальной, приходилось как-то разделывать зверье. Но Барнс был в целом не силен в зоологии. Прикинув, что с собой они это дело тащить не будут, он принялся выбирать из туши самые хорошие куски, рассчитывая на то, чтобы хватило на сегодня и завтра. Мало ли, сколько они будут идти до деревни. В которой еще не известно, как их встретят, вдруг за этого Кабуру их мужичье захочет на вилы поднять, а ребенка вернуть обратно в лес.

— Лита, — обратился Барнс к девочке, — а у тебя мама с папой-то есть?

— Есть, — кивнула девочка, разглаживая на коленке яркий фантик, который, по всей видимости, нравился ей ничуть не меньше самой конфеты. — И братик с сестричками. И конь у нас есть, его Палипом зовут, — доверительно рассказала Лита.

— Конь — это здорово, — кивнул Барнс. — А у вас какая деревня?

Он решил выудить из Литы всю возможную информацию. Это было немного нечестно по отношению к девочке, она могла выдать что-то, что не стоит говорить незнакомцам, даже спасшим твою жизнь, но информация им сейчас была нужнее всего. А еще было интересно, за кого их Лита приняла, потому что отнеслась к ним с доверием, но они точно не были похожи ни на кого, кого она видела, или о ком слышала раньше. Если только тут не гуляет по миру какое-нибудь дурное пророчество о нездешних рыцарях, которые должны свершить подвиги великие. Внутренне Барнс фыркнул.

Баюкая в ладонях огромный клык Кабуру, девочка бодро выкладывала все, что ей известно о деревне и сельчанах. Про то, что домов всего три десятка, что нет постоялого двора и к лекарю приходится ездить в село побольше. Рассказала, что Кабуру детей скармливают уже очень очень давно — и дед, и прадед почитали и боялись Кабуру. О том, что если его не умилостивить, за лето всех коз скрадёт и телят, и деревня голодать будет.

Разведя на поляне костёр, Брок вернулся как раз к началу рассказа и стоял, чувствуя, как звереет от каждого слова. Ну не заметил он, чтобы Кабуру был таким уж страшным зверем, чтобы с ним справиться силами нескольких мужиков нельзя было за столько-то десятилетий.

— А много в ваших лесах таких вот обитает? — Брок ткнул пальцем в то, что осталось от зубастого монстра.

— Нет, он один был, его магия охраняла. Все, кто против Кабуру что-то замышляли — умирали обычно страшно.

Брок обмер, перевёл встревоженный взгляд на утирающего лоб и совершенно живого Барнса, едва удерживая себя, чтобы не ринуться проверять, всё ли у того в порядке.

— А как скоро умирают?

— Так сразу же, как только подумают. У нас все любят Кабуру.

— Кончился ваш Кабуру, — сказал Барнс, отрезав еще один шмат мяса. — А почему все его любили, если он детей и коз жрал?

Барнс никогда не понимал принесения жертв и тому подобного. Зачем мириться с напастью, если можно найти способ проблему решить? С другой стороны, когда он был оружием Гидры, техники к нему шли как на заклание, хотя он был очень спокойным и бил, только если ему делали больно, ну и что с того, что больно ему делали частенько?

На рассказ про деревню Барнс стал прикидывать, что должно быть примерно на дом по взрослому мужику, а то и по два. Значит, тридцать человек. С тридцатью они справятся. Он один справится. Только не хотелось почем зря косить местное население, даже не выяснив, что происходит.

Вот отдадут они Литу с рук на руки отцу с матерью, и можно будет думать, что делать дальше. Сейчас почему-то проблемы маленького, незнакомого, по сути, ребенка были важнее и ближе, чем свои собственные. Потому что проблемы Литы они наполовину уже решили, а о своих проблемах они даже масштаба не знали, не говоря уже о какой-то конкретике.

Все, что Барнса радовало в сложившейся ситуации, — это возможность пообщаться с Броком, может быть, даже узнать его получше, а если совсем повезет, то и подружиться. Говорят же, что общая беда сближает. Волновался Барнс только за Стива, который сейчас рвал и метал в поисках их тел, его тела, если уж на чистоту. Метался и приходил в ужас, внутренне ужасаясь, что снова потерял. Стива было жаль, но ему помочь Барнс никак не мог. Он и себе-то помочь не мог. Ничем.

— Потому что, золотце, лучше любить Кабуру, чем подохнуть, — хмыкнул Брок, подхватил Литу на руки и понёс к полянке, где уже задорно трещал костёр. Усадив ее на лапник, осмотрел со всех сторон, надеясь, что девочка, каким-то образом взобравшись на ветку, ничего себе не повредила.

Этот мир с самого начала казался ему странным, вывернутым наизнанку чьим-то, может даже его собственным, воображением. Но при всём этом сознание не протестовало, бунтуя против реальности. Здесь ему уже было интересно, а там не осталось ничего, что бы продолжало каждое утро держать на плаву. «Страйк»? Он вытащил ребят из «Гидры» с наименьшими потерями, вовремя сориентировавшись, вывел из-под удара, представил всё Кэпу так, что у него не было другого выбора, как заступиться за отряд. А теперь — Брок кинул быстрый взгляд в сторону Барнса — можно было уйти на покой, как и хотелось, или отправиться приключаться в странном незнакомом мире, надеясь заглушить тоску в груди. Все лучше, чем наблюдать за любезничающими ёбаными неразлучниками Барнсом и Роджерсом.

— Не грусти, дядя, — светло улыбнулась Лита. — Всё будет хорошо. У героев всегда всё в конце хорошо.

Барнс улыбнулся услышанным словам Литы, почему-то то, что она называла Брока «дядей», его забавляло.

Думать не хотелось совершенно, да, в целом, и не о чем было думать. Ну в другом мире, ну и что? Разберутся и вернутся назад, главное, чтобы Стив с ума не сошел и не прибил никого, пока его не будет. Барнс был уверен, что все решится, причем как-то очень просто решится. Ну не могло быть такого, что они застряли в этом мире надолго, а тем более навсегда.

Вырезав еще несколько шматков мяса, Барнс пошел мыть в ручье свою добычу, размышляя, а не постирать ли ему штаны, раз уж они остаются тут до утра. Походит в кевларовом поддоспешнике, ничего с ним не сделается. Он бы вообще разделся, ночь обещала быть теплой, но с ними была маленькая девочка неизвестно какого воспитания, вдруг в обморок бы от лицезрения голых волосатых мужицких ног бы рухнула.

Промыв мясо, Барнс принялся таскать его к огню, оставляя остальной процесс приготовления уже на Брока, тот был отменный кулинар.

— Пойду штаны стирать, — сказал он. — От крови заодно заново отмоюсь.

Барнс скинул свою куртку, служившую броней, и стянул поддоспешник, потому что Броку стягивать было особо нечего, они отправлялись в джунгли, отдав его Лите.

— Накинь, чтобы не замерзнуть, — и улыбнулся девчушке.

Проводив Барнса взглядом, облизав его широкую спину, Брок вздохнул. Просто не будет, да и никогда не было. Вот только теперь нельзя было взять выходной, закрыться в своём доме и напиться до зелёных чертей, чтобы вышибить из головы воспоминания о блядских, мягких, наверное, губах, волшебном серебре глаз и горячем, правильно раскачанном теле. Брок тихо выругался. Нашёлся, блядь, романтик. И так в последние годы узлом завязал, пользуясь лишь правой рукой для удовлетворения потребностей.

4
{"b":"631932","o":1}