- Быстрее - занервничал Прииск - арабалетто брось в десяти шагах от тела, пусть думают, что это убийца выпустил из ослабевших рук свое дьявольское оружие, и коня подстрели.
Косма натянул тетиву и вогнал в круп лошади стрелу. Животина заржала и бросилась в степь, после чего Косма пустил еще две стрелы в убегающую лошадь.
Рыжих лошадей аж целых пять десятков вчера купили люди Чеслава, вот и пришлось подранить рыжую лошадку, что украли из купленного табуна.
- Ну теперь времени очень мало, не промахнись.
- Я не промахнусь хозяин. Хан всегда перед сном обходит своих коней, там есть ложбинка и там я припрятал второго коня.
Косма достал второй арабалет, развернулся и как тень тихо побежал к шатрам хана Кугума.
Престарелый хан уже давно передал все серьезные дела своему старшему сыну Обияру и скорее являлся уважаемым старцем, чем сильным ханом. Каждый вечер Кугум ходил к специальному загону, что был оборудован неподалёку от его шатров, что бы осмотреть и покормить своих белых кобылиц и огромного жеребца. Это были лучшие лошади, которых смогли доставить с другого берега Хаволинского (Каспийского) моря.
Рядом с престарелым ханом незримой тенью шли два его личных охранника. Кугум подошел к кобылке, потрепал её по холке и протянул руку к морде лошади с лакомством, но вдруг что-то сильно ударило хана в спину. Кугум застонал и свалился в траву. Охранники подбежали стремительно и перевернув старца узрели толстую короткую стрелу, что торчала со спины их вождя.
- Измена, измена - заорал охранник - хана убили.
Засыпающий было лагерь вновь зашумел, воины вскакивали в седла и уносились с дикими воплями проклятий в сторону реки.
А утром притащили труп одного из пришлых купцов, что приплыли с севера.
Быстро проведенное расследование показало, что купчишка был убит аланской стрелой, а рядом с ним нашли оружие проклятого царя Чеслава, страшный 'арабалетте' со стальными дугами, болты же для этого оружия были в колчане мертвого купчишки.
Еще через какое то время нашли его израненную стрелами лошадь, и картина сложилась сразу.
Подлый убивца подкрался ночью к загону с табуном ханских лошадей, подстерег и убил болтом Кугума, а потом прыгнул на лошадь и поскакал к реке, что бы скрыться на быстроходных ладьях. Однако опытные нукеры из охраны Кугума смогли нашпиговать подлого убийцу стрелами, из-за чего тот проскакал еще немного и свалившись с коня умер.
Такое преступление не могло не остаться без отмщения и уже к обеду следующего дня во все становища понеслись посланцы с черной вестью, созывая воинов в поход на подлого лесного вождя, что называет себя непонятным именем - 'царь'.
Шли мы тяжело, тяжело было всем участникам похода. Теперь это уже была не огромная сплоченная толпа варварских риксов, ярлов и конунгов, а большое количество одиночных отрядов, растянувшиеся вдоль всего западного побережья Испании и Франции. Принуждаемые штормами корабли приставали к берегу то по одиночке, то мелкими группами и вот тут на богатых варваров нападали, те кто в поход не ходил, но пограбить люди всегда. Грабь награбленное - это извечный лозунг всех гопников и революционеров.
Я конечно старался держать свои корабли вместе, но не всегда это удавалось. Как то нас застала штормовая погода как раз в то время когда две мои быстроходные чайки были впереди почти в километре и поданный о привале сигнал они не увидели.
Как оказалось потом нас пасли. Вдоль берега шел на конях приличный отряд почти в три сотни воинов. Как только мы пристали к берегу и начали вытаскивать суда, прибежал разведчик и оповестил о нападении. Мы то успели вооружится и встретить 'гостей' болтами. Мы то отогнали налетчиков, а вот передовым моим судам повезло меньше. Многих воинов побили, и лишь один корабль из трех сумел уйти в море. Вот так я потерял еще два своих корабля.
Однако это не так страшно, так как многие из северных ярлов и риксов до своих земель не добрались вообще. Кто то потеряв в шторм корабли осели у свебского конунга Ханагаста в западной Испании, а кого то побили Франки или взял в свои чертоги Чернобог.
Когда зашли в Сарматское море, то мы окончательно расстроили свой боевой ордер. Радомир пошел к Готланду вдоль шведского берега, а я повел свои корабли вдоль южного побережья с заходом на Руян.
На Руяне мы поднесли дары всем богам, провелди переговоры, сдали часть добычи на реализацию под будущие закупки зерна, и пошли домой, уже более разгруженными.
В риге меня встретила страшная весть, весть о новой войне.
Беда пришла внезапно.
Не успел я разгрузить свои корабли в Риге как меня ошарашили известием о нападении Обияра на мои земли. С уставшими воинами дружины я прибыл в Полоцк. Идти сейчас в какой либо поход уже поздно, на улице осень.
Я собирался перезимовать и намылился следующим годом сходить в свой первый волжский поход с задачей дойти до Каспийского моря, но вот тут мои планы поменялись.
Еще весной в Полоцк прилетел запыхавшийся посланец с Данаприуса и привез страшную весть о разграблении городов по Десне и даже нападении на Оршу. Враги Оршу взять не захотели, именно что не захотели. Встретив сильный удар каленными болтами, кочевники отошли назад.
Я так понял, что для алан этот поход был тоже внезапным, иначе бы Оршу они точно смогли взять, просто тупо ночью поперли бы на стены с лестницами и все, нет города. Просто числом бы задавили.
Воевода Орши сказал будто бы люди Обияра мстили нам за смерть Кугума.
- Какого Кугума? - не понял я - вождя аланского, он что умер, но при чем тут я?
- Людишки Обияровы говорили будто бы ты подослал татей, что бы убить их царя
Его слова ввели меня в ступор.
А суть случившегося заключалась в том, что вдруг внезапно возле Данаприуса появился крупный отряд алан во главе с Обияром и начал переправляться на правый берег Десны.
Воевода Данапраса попытался вооружить местных людишек, но Цветана почему то приказала моему воеводе оставить город и убираться восвояси. Мол подлый её муженёк своими преступными деяниями спровоцировал очередную войну с кочевниками, а славные людишки из рода Бусса не собираются проливать свою кровь за подлого душегуба.
- Это какие такие деяния? - возмутился я - что несет эта женщина?
- Она сказала, что ты мой царь подло убил Кугума и теперь весь род славного князя Бужа находится под угрозой мести со стороны кочевых алан Обияра - ответил воевода - царевна Цветана потребовала воеводу Данастарпара выйти из города и убираться восвояси. Народ взбунтовался и наши воины вынуждены были отступить, а царевна открыла ворота аланам.
- Сколько воинов смогли уйти?
- Один царь - склонил голову воевода - все остальные пали.
- Как пали? Они же ушли, говори!
- Сотня наших воинов под руководством воеводы вышли с града и поскакали на север вдоль берега Данапра. А горожане открыли ворота аланам. Воины Обияра как только ворвались в град начали избивать всех мечами. Вот воевода и наказал возвертаться, что бы спасти царевну Цветану. Воевода с отрядом пробился в город, схватил царевну и наказать одному из воинов вывозить её через реку, а сам повернул дружину и ударил на алан. Они погибли все, все как один.
- Кто видел смерть нашего отряда?
- Тот воин, что привез Цветану и она сама. Я направил к городу полусотню конных воинов, когда они подошли то бой был уже окончен, а ворогов не было нигде. Тогда полу сотник с воинами переплыли на другой берег и узрели всю картину. Город сгорел, а людишек наших побили всех, даже баб с детьми.
Что за черт, мать его так?
Мысли вертелись в голове так, что аж дым стоял над черепушкой. Выходит, что кто то убил Кугума и вот это злодеяние теперь используют как повод войны со мной.
Но в чем смысл? Как эта война поможет моим недоброжелателям, и кто они? Ведь пройти далее той же отстроенной Орши врагу не удастся. Припятские и Пинские болота гарантированно сдержат любую агрессию. Ну пожгут захватчики мои города на Десне, побьют людишек буссовых, и возможно моих союзников по Днепру, а дальше то что, зачем весь этот замес?
