Вот мы вышли на приличное поле и начали строится.

Прилетел разведчик с передового отряда и передал командующему сведения, что в десятке верст от нас на рысях идет три-четыре тысячи всадников Эрнака-Ирона. Ирон летит на помощь своему брату Эллаку, но войска Эллака уже обречены. Так как прорваться из ловушки ему не удастся, мы захлопнули крышку мышеловки, а там на помощь готтам уже пришли отряды скиров, свебов и руянцев Световита. А я вот опять стою рядом с Ардарихом, как и на Каталунских полях.

Конница Ардариха отступала под напором злого как вепрь Ирона и двигалась в нашу сторону. Мы оставили приличный проход между двумя дружинами и стали по краю огромного поля прикрывшись ростовыми щитами.

Я спешил своих всадников. Мы привязали коней в лесной чаще и встали на правом фланге растянувшись почти на пять сотен шагов вдоль дубовой рощицы. Вперед встали стрелки с тяжелыми арбалетами, за ними в две линии я поставил личную кованную дружину в пять сотен воинов, а за ними неорганизованной толпой почти в четыре шеренги встала тысяча лютинских наемников с самострелами. Ардарих перед построением сказал: 'только не дай им развернутся, иначе уйдут'.

Да, задачка. Аланы умели разворачивать свой степной круг в сотне метров от первой шеренги противника, а вот гунны, те могут маневр разворота совершить даже с пяти десятков шагов.

Как только отступающий конный отряд Ардариха пролетел между двумя пешими дружинами, а на небольшое поле стали вылетать гуннские всадники, то со стороны войска гепидов раздался боевой рык тысячи глоток и быстроногие воины короля Ардариха кинулись вперед.

Идея была простая. Увлекшись преследованием отступающей конници, гунны Ирона не должны увидеть угрозу от стоящих в разных местах поля пехотинцах. Поэтому когда гепиды кинулись вперед обтекая гуннов с лева, они всего лишь перенесли обстрел с отходящей конници на пехоту.

И вот тут я загудел в свой рог, и мои песьеголовци начали резко смещаться вправо, а арбалетчики начали непрерывный обстрел противника. До противоположного конца поля было аж целых шесть сотен шагов, но гунны не останавливаясь неслись вперед, стараясь пробиться между двумя нашими отрядами на помощь к Эллаку, ведь Эллак был избран царем.

Когда я увидел выскочивших с леса песьеголовцев, враг уже всеми своими силами втянулся под губительный бой арбалетов и самострелов.

Между мною и Ардарихом была приличная прогалина и вот в эту прогалину хлынули передовые конные отряды Ирона.

Зря Ирон не испугался пеших гепидов, они ведь самые быстрые пешие воины мира. Скорость передвижения гепида в бою ничуть не уступает скорости конного гуннского воина, и вот по какому то неизвестному мне сигналу весь растянувшийся боевой порядок гепидов вдруг повернул направо и пошел в наступление на правый фланг вражеской конници, что растянулась огромной таксой между двух пеших дружин.

Передовые сотни гуннов попытались отвернуть от людей Арбариха и встать в кочевой круг, но встретили плотный залп моих смертоносных болтов.

Даже после того как мой отряд перестал стрелять и ударил по левому флангу гуннской конници, у Ирона еще был шанс продавить центр и дойти до своего брата Эллака. Шанс был до того момента пока отступала конница Ардариха, увлекая за собой гуннов.

Но вот взревели рога и отступающие всадники Ардариха остановились, спрыгнули с коней и превратившись в пехотинцев встали непреодолимой пробкой между Эллаком и Ироном-Эрнаком.

Слишком поздно Ирон понял, что его заманили в ловушку, слишком долго гунны пугали все народы своей непобедимой конницей, слишком уверовал в свою силу незадачливый сын Аттли.

Удар был страшен, гепиды сразу же врубились в конные ряды и огромными копьями начали валить коней вместе с всадниками, а потом с другого фланга в конных воинов Ирона врезалась моя бронированная пешая рать.

Через головы пехотинцев во врага летели сулицы и били самострелы, вмиг движущаяся гуннская конница превратилась в застрявшую в огородном шланге змею. Змея извивалась и шипела, посылая во врагов тысячи стрел, но и враги не спали. Бойня была страшная, конские трупы мешали двигаться вперед пехоте. Казалось бы лежащая на боку мертвая скотины вдруг оживала и в истерике начинала сучить ногами, избивая копытами моих воинов. Движение вперед по заваленному трупами полю застопорилось и мои песьеголовци укрылись за щитами, периодически опуская щиты, что бы дать возможность стрелкам произвести свой смертельный залп, а бронированная рать не останавливаясь рвалась вперед. Я сидел на коне за спинами песьеголовцев и смотрел на скрывшихся в мясорубке рукопашной схватки воинов в стальных доспехах. Как только спины моих воинов пропали в колышущейся массе, я дал команду продолжить обстрел. И вот опять во врага полетели каленые болты, а потом завывая и ревя на врага бросилась лютинская рать.

К исходу дня, гуннская конница была разбита. Оба сына великого царя Аттли полегли на поле брани, новый гуннский царь Эллак как и его брат ирон-Эрнак были убиты вместе со всей своей гвардией. Лишь нескольким сотням воинов удалось рассыпавшись на мелкие отряды вырваться из окружения и уйти в восточном направлении.

Огромные потери понесли и наши отряды, особенно готский отряд и отряд скиров. Король скиров Эдикл был ранен, а его сын Одоакр набросился со словестными оскорблениями на Ардариха. Одоакр обвинял Ардариха в том, что подлый гепид подставил своих союзников скиров и готтов под истребление, что бы потом отнять всю их землю. Я не стал вслушиваться в эту перепалку, так как все уже понял. Эта коалиция, этот сброд, что сегодня как одно целое вышел на поле брани против сыновей Аттли, скоро начнет грызть глотку друг дружке.

Ну и пусть, меня все это уже не интересует, я выполнил свое обещание перед королем Ардарихом. Он помог мне согнать Воломира с земли, а я помог ему освободится от гуннского царя Эллака, теперь уж дальше без меня.

Уже к следующему утру огромная вериница телег короля Эдикла потекла на запад. Я еще успел парой слов обмолвится с Одоакром, мне нечего было делить с этим воинственным юнцом поэтому будущий король скиров несколько минут поговорил со мной.

- Мой отец возможно умрет, и нам предстоит избрать нового короля - Одоакр поднял голову в небо и какое то время смотрел на пролетающие облака - будет совет, и я не хочу, что бы Ардарих повлиял на выбор совета. Поэтому мы уйдем сегодня. Я знаю что болотный царь Чеслав богатейший из северных конунгов, если ты хочешь мы можем продать тебе часть наших трофеев.

- Тебе нужно серебро?

- Серебро мне тоже пригодится, но мы пойдем к римским границам и мне нужно хорошее оружие.

- Оружия ты набрал с убитых людей Эллака вполне достаточно. Так что же тебе еще нужно?

- Мы переловили почти пять сотен коней, и я готов тебе из продать. Мы пойдем в дикий лес, а затем переправимся через горы, и мне не нужны верховые лошади, мне нужны быки, что бы тащить тяжелые телеги. А еще мы подобрали много гуннских луков, но лук это сложное оружие, мои воины не умеют обращаться с луками. Забери у нас все луки, а мы бы взамен взяли твои самострелы.

- Это хорошее предложение - чуть подумав подвел итог торга я - настоящий гуннский лук стоит очень дорого, да и кони у гвардейцев Эллака были отличные. Я отдам тебе все лучшее оружие, что мы собрали в поле и тысячу своих самострелов, а ты отдашь мне гуннских коней и гуннские луки. По рукам?

Мы хлопнули по рукам и произвели обмен, а утром Одоакр ушел. Ушли не только скиры, но и готы с герулами. Они ушли наниматься в федераты к римскому императору. На поле боя остались лишь три армии: армия лесного царя Чеслава, армия ругского царя Световита и армия победителя гуннов и великого царя гепидов Ардариха.

Мы быстро поделили трофеи, что достались от разбитого войска Ирона и разбрелись каждый по своим делам. На северш ушол световит и мои лютины, что пошли в поход в качестве наемников. Я наказал своим песьеголовцам возвращаться до Щецина вместе со Светозаром и сопровождать раненных воинов, а там погрузившись на корабли идти до Риги, а вот остальные лютинские вожди нагруженные добычей пойдут в свои земли пешим ходом до реки Вистулы.