— О-о, какая прелесть, — донеслось из прихожей, от довольной улыбки у меня ебальник чуть не треснул, — поможешь надеть?

Да, в этом доме мне позволяют чувствать себя сильным и мужественным. Она прелестно сама открывает банки и консервы, достаёт вещи с высоких полок и носит пакеты с продуктами. Но, когда я рядом, прикидывается слабой хрупкой нижней, которая ни шагу не может без своего дома ступить. Кстати, о доминировании.

— Кто был твоим первым хозяином? — поинтересовался я, надевая ключи на кольцо.

— М-м-м… — замялась Катя. — На самом деле, я не уверена, что имя, которое я знаю, настоящее, он велел звать его господином.

— Он тебя всему научил? — потянувшись, я широко зевнул.

— Ага, — она успокоилась, когда поняла, что я не ревную. Мало ли, кто ее трахал до меня, лишь бы не одновременно со мной, — правда, ему нравилось только учить, когда я начала хорошо выполнять все команды, он меня бросил.

М-да, извращенец в квадрате. К первому дому всегда так привязываются, наверное, ему нравилось и это. Мудак.

— Я бы подарил ему бутылку хорошего коньяка, — усмехнувшись, я выключил телик и повернулся на спину.

— А кто была твоей первой нижней? — прозвучал ответный вопрос.

Стиснув зубы, я хотел было промолчать или огрызнуться. Но многие в городе знают эту историю, расскажут ещё в искаженном виде, как потом переубеждать?

— Ее звали Олеся, — кашлянув, я прикрыл глаза, чтобы было хоть немного легче, — мы были просто подростками, мутили, туда-сюда, и она предложила попробовать. Сначала снизу оказался я, но из этого ничего толком не вышло, потому что я ещё тот неуправляемый жеребец, — Катя тихо фыркнула, соглашаясь, — потом попробовала она, получилось, но ей не понравилось. А мне-то да, — ещё один тихий смешок, — ну как-то оставили это, у нас и другие были проблемы. Она работала официанткой там же, где ты, — я помню, как любил приходить к ней на работу и трахать ее в какой-нибудь туалетной кабинке, чтобы она потом ходила с засосами и довольно улыбалась, — знаешь, почему там такая зарплата, детка? Потому что в меню есть наркота, просто ты ещё не доработала до этого сегмента сервиса, — судя по пораженному вздоху, не стоит говорить, что именно я развожу на работе, — она подсела на героин, причем так незаметно и крепко, что, когда я узнал, было уже совсем поздно. Я орал, даже бил, запирал дома, но нихуя не помогало. Когда застал ее трахающейся с директором клуба за дозу, понял, что больше тут даже пытаться нечего, забил на нее. Стоит признаться, после расставания моим нижним было больно, причем сильно. А через год мне сказали, что она умерла от передоза, чего и следовало ожидать.

— Ты же не виноват, — тихо сказала девочка, присев рядом и положив свою маленькую ладошку мне на грудь.

— А мне все кажется, что сделал недостаточно, — улыбка вышла кривой, это и без зеркала было ясно, — ну да ладно, это дело прошлое.

Наклонившись, Катя мягко и ласково поцеловала меня в уголок губ. Я любил Олесю, любил сильно и горячо, а теперь вот уже и не понять, за что. За что я мог ее любить, если потом полюбил вот эту девочку. Общего ноль, совсем ничего.

Утром мы договорились, что вечером съездим в магазин. Катя уже вышла, чтобы не спариться в лёгкой куртке, а я все тупил, вспоминая, где ключи от машины, на которой уже довольно давно не ездил. Зато у подъезда меня ждала чудная картинка — какой-то долговязый хлыщ с моднявой прической держал мою девочку за руку и что-то ей втирал, пытаясь затянуть в машину.

— О-ля-ля, похищение, — мрачно улыбнулся я, хрустнув пальцами.

— Отвали, мужик, — огрызнулся на меня щенок, — это моя девушка.

— Бывшая! — ещё раз безуспешно рванувшись, Катя оглянулась на меня с мольбой во взгляде.

— Это временно! Давай, иди отсюда, не твое дело!

Какой наглый молодой человек. Отпиздить его, что ли?

— Дело, может, и не мое, а девочка моя, — рукоприкладства не хотелось, а то убью ещё ненароком, так что я встал поудобнее у капота для совершения своего любимого приема, — считаю до трёх. Раз…

Зеркало от пинка в стиле спартанца затрещало, кажется кое-где треснуло.

— Э, э, ты чё! — бросив Катю, пацан попытался меня отпихнуть.

— Три, — ухмыльнулся я, куда более сильным пинком отрывая “ухо”, повисшее на проводах. Ногу прострелило аж до колена, но виду я не подал, — если не съебешься, я вырву тебе глаза и выебу прямо в башку.

Вроде, подействовало. Я подождал, пока он скроется за углом на своем тарантасе отечественного производства, и со страдальческим стоном поджал ушибленную ногу. Даже через толстую подошву берца проняло, надо же…

Катя забыла напрочь про свой испуг и заливисто хохотала над своим древним защитником, согнувшись в три погибели и всхлипывая. Неблагодарная…

========== Часть 11 ==========

К приезду домой я уже начал переживать. С обеда у Кати был выключен телефон, в три она должна была вернуться, но звонка я так и не дождался. Почти в шесть я добрался до дома и, по крайней мере, она уже была там. Со здоровенным фиксатором на голеностопе.

— Меня машина на переходе зацепила, — увидев мой взгляд, девочка сразу начала оправдываться, — пришлось в больницу ехать и вот это…

Я медленно закипал. Нет бы мне позвонить, я бы, блять, все бросил и приехал!

— Почему ты мне не сказала сразу? — рыкнул я, она вздрогнула и опустила голову. — Я полдня места себе не находил! А если бы что-то серьезное было?! — она совсем тихо всхлипнула, и мне этого хватило, чтобы сбавить обороты. Она же тут пострадавшая сторона, чего я тут… — Ну, детка, что ты? — притянув ее к себе, я уткнулся носом ей в макушку. — Я просто переволновался. Позвонила бы мне, я бы все решил сразу.

— Прости, пожалуйста, — шмыгнув носом, Катя прижалась ко мне ещё крепче, — телефон разбился, а я номер твой не помню и отвлекать не хотела…

— Дурында ты, — вздохнув, я подхватил ее на руки и понес в спальню, — так что с ногой?

— Неполный вывих, или как-то так, — прикусив губу, она потерла почти черный от синяка локоть, когда я аккуратно положил ее на постель.

— Ну этот мудак хоть тебе все оплатил? — расшнуровывая берцы, я присел на край кровати.

— Ну… Он уехал, когда сбил меня, — пробормотала девочка, стараясь слиться с подушкой.

— Охуенно, — процедил я, — номер помнишь?

За такое точно придется ебало ему отшлифовать. Сбить девчонку на переходе и съебаться мог только самый отпетый пидарас.

— Не-а, — тяжело вздохнув, я потер ежик, пытаясь придумать, что вообще делать, — начинался на “один”, а машина — черный трёхдверный “Accent”.

Повернувшись к ней, я стряхнул обувь окончательно и улёгся рядом. Уже даже не удивляюсь, она все марки по годам знает чуть ли не на зубок, хотя происхождение этих знаний и сама объяснить не может. Позволив ей примоститься на плече и достав телефон, я написал знакомому с просьбой найти мне такую тачку с номером, начинающимся на единицу. Он пробьет по базе и быстренько мне найдет уебка.

— Так а чего ты под машину выперлась? — все же поинтересовался я, обнимая ее за плечи.

— Я на зелёный переходила, — с нотками обиды пожаловалась она, — а он несся, как ужаленный, я назад отскочила, а одну ногу убрать не успела, он по ней ударил бампером.

— Чудик ты в перьях, — тяжело вздохнув, я потер переносицу, — ладно, все будет нормально. Сколько тебе с этой хуетой ходить?

— Сказали через три дня прийти на осмотр, — пожала плечами Катерина.

— Отлично, каникулы будут, — ещё раз потянувшись за телефоном, я открыл приложение заказа еды, — что хочешь?

— Пиццу с ананасами, — она поджала губы, но не стала говорить, что сейчас пойдет и что-нибудь приготовит, и это правильно. Нехрен с болящей ногой туда-сюда шоркаться, — и Фанту.

— Кстати, каникулы от всего, — уточнил я, выбирая себе пиво, — не надо вообще вставать, отдыхай, — вспомнив о давно назревшем вопросе, я попытался представить ее реакцию, — я тут решил домработницей обзавестись.

— Зачем? — подняв на меня свои большие голубые глазищи, Катя опять поджала губы.