— Та твоя пилюля испачкалась, поэтому я выбросила её. Я даю тебе задание. Перегони мне что-нибудь, чтобы увеличить мою сексуальную привлекательность.

После этого она повернулась и ушла.

Бай Сяочунь немного растерялся. С того момента, как она пришла, и до того, как умчалась, прошло всего несколько мгновений. Очевидно, что она заглянула к нему только для того, чтобы сказать эти несколько слов.

«Что же задумала эта чертовка? Что обозначает этот её шаг?» Затем через мгновение его глаза расширились от удивления. Он понюхал воздух и его брови взлетели вверх, настолько это было забавно.

«Это определённо аромат моей пилюли Духовного Благоухания! Я добавил туда дополнительную порцию жасмина. Любой, кто примет её, естественно начнёт так пахнуть». Он тут же почувствовал облегчение. Раз она приняла пилюлю, а потом пришла просить изготовить ей ещё, то это означало, что конфликт между ними исчерпан.

«Боже, а у этой чертовки много запросов. Зачем ей нужна пилюля для увеличения сексуальной привлекательности, разве она и так уже не безумно сексуальна? Наверное, ей хочется ещё больше сексуальности». Он покачал головой, его сердце пропустило удар, а глаза распахнулись от ужаса.

«Погодите-ка. А что она собирается делать с духовным лекарством для увеличения сексуальной привлекательности? Она что, хочет принять его, а потом попытаться соблазнить меня? Небеса! Эта чертовка просто ужасающа…»

Сначала он ещё сильнее распереживался, но хорошенько подумав обо всём, понял, что в таком случае ему возможно не придётся становиться главным старейшиной, чтобы заполучить доступ к реликвии вечной неразрушимости. Если он сможет спокойно входить и выходить из пещеры бессмертного Сун Цзюньвань, то, конечно, у него появится возможность втайне отыскать реликвию. Хотя эта мысль его обрадовала, но ещё и заставила сердце биться сильнее…

«Однако придётся стольким пожертвовать, — подумал он. — Она — смертельно опасная чертовка. Мне придётся быть очень осторожным, чтобы она не обезумела. Если я напортачу, то что тогда делать? Я не смогу отбиться от неё, а если она начнёт насильно домогаться меня, то это будет просто ужасно». Он моргнул несколько раз, потом снова погрузился в мысли. Наконец он выпятил подбородок. С выражением чистой праведности на лице он махнул рукавом.

«Хорошо. Всё это ради шанса жить вечно. Придётся потерпеть. Если Сун Цзюньвань окажется настоящей хищницей, я… мне просто придётся потерпеть!» Печалясь, как ему приходится поступаться всем ради возможности жить вечно, он занялся перегонкой пилюли для Сун Цзюньвань.

В эту партию он вложил много усилий. Через несколько дней из его алхимической печи появилась новая пилюля Духовного Благоухания. В этот раз она была среднего качества. Она не только делала кожу белее и чище и очищала кости, но ещё и делала женщину более привлекательной. Более того, женщина начинала источать аромат, безумно притягательный для мужчин. Держа пилюлю в руке, Бай Сяочунь понюхал её, и аромат окутал его лицо. Тут же он осознал, что в этом аромате мужчина может потерять себя и уже никогда не очнуться от любовных грёз.

— Сработало! — сказал он, казалось, опьянев от страсти.

Ему потребовалось какое-то время, чтобы прийти в себя, после чего он снова вдохнул аромат пилюли. Делая так раз за разом, он привыкал к запаху, а потом даже смог создать ещё одно духовное лекарство, позволяющее противостоять воздействию запаха. Убедившись, что теперь аромат для него безопасен, он с удовлетворением посмотрел на пилюлю, а потом уставился вверх. С многозначительным видом он печально произнёс:

— Всё ради шанса жить вечно!

Он вышел из своей пещеры и обнаружил, что уже смеркалось. Поднимаясь по тропинке к верхней части пальца, он продолжал раздумывать, стоит ли уступить, если Сун Цзюньвань обезумеет. Он действительно не знал, как лучше поступить в подобной ситуации.

Так он шёл какое-то время, погружённый в свои невесёлые думы и не зная, какое принять решение. Но тут неожиданно выражение на его лице изменилось, он увидел лысого человека, спускающегося по тропинке вниз. Это был не кто иной, как Сун Цюэ. Он исхудал и на нём не было ни волосинки, не было даже бровей. Он возвращался после визита к тёте. Хотя он пришёл к ней с вопросом насчёт культивации, его в итоге раскритиковали и преподали ему урок. Поэтому настроение у него было паршивое. Почти сразу, когда Бай Сяочунь заметил его, он тоже заметил Бай Сяочуня.

Их взгляды встретились и Бай Сяочунь широко распахнул глаза. Он уже давно не видел Сун Цюэ, ему даже пришлось оглядеть его ещё разок. Он невольно выпалил с любопытством:

— Э-э-э? Решил сменить образ? Ты похудел и теперь без волос?

Только тогда он неожиданно понял, почему Сун Цюэ так выглядит, но к тому моменту в глазах у того появился убийственный блеск. Бай Сяочунь тут же продолжил:

— Отлично выглядишь, кстати. Гораздо лучше, чем прежде. Правда…

Глаза Сун Цюэ полезли на лоб, он неосознанно провёл рукой по лысому черепу, а сердце тут же наполнилось ненавистью. Все волосы на его теле полностью выгорели после инцидента с взрывающимися алхимическими печами. Очевидно оттого, что в огне содержались лекарственные вещества, его волосы так и не начали расти, хотя уже прошло несколько месяцев. Из-за этого каждый раз, когда он смотрел на себя в медное зеркало, его настроение опасно портилось. Если бы лысина была единственной его проблемой, то можно было бы спокойно это пережить. Но к этому прибавилось полмесяца поноса. Однажды ему пришлось ходить в туалет более ста раз за день. По этой причине слова Бай Сяочуня для него звучали как открытая провокация! В секте Кровавого Потока Сун Цюэ всегда был таким человеком, которого никто не смел провоцировать. Учитывая, что ему пришлось трижды столкнуться с несчастьем из-за Черногроба, он неожиданно слетел с катушек.

— Ну всё, Черногроб! — закричал он, делая шаг вперёд и преграждая путь Бай Сяочуню. — С тех пор как ты появился на Средней Вершине, даже звери не могут спать спокойно. Все тебя ненавидят! Сейчас я…

Ярость Сун Цюэ спровоцировала гнев Бай Сяочуня. Его слова только что были направлены на то, чтобы задобрить Сун Цюэ. К тому же всё, что случилось тогда, было просто несчастным случаем. Поэтому ему пришлось прервать Сун Цюэ:

— Успокойся, мальчик! Уйди с дороги и пойди поиграй во что-нибудь.

Сун Цюэ чуть не взорвался. Черногроб разговаривал с ним так снисходительно, как представитель старшего поколения говорит с ребёнком. Запрокинув голову, он взвыл и активизировал основу культивации. С налившимися кровью глазами он протянул к Бай Сяочуню правую руку.

В глазах Бай Сяочуня сверкнул холодный свет. Если бы ему сейчас пришлось иметь дело с кем-то ещё, то он бы немного занервничал. Однако он уже был достаточно хорошо знаком с Сун Цюэ по Бездне Упавшего Меча и узнал его ещё лучше будучи в секте Кровавого Потока. Когда рука Сун Цюэ начала движение, Бай Сяочунь сделал шаг вперёд и схватил того за локоть, а потом с силой столкнул его кубарем по дорожке вниз к подножью горы.

Когда проявилась взрывная мощь физического тела Бай Сяочуня, обеспеченная культивацией Неумирающего Небесного Короля, то Сун Цюэ потерял контроль над собственным телом. В ушах засвистел ветер, а голова пошла кругом. Он приземлился на землю и полетел кувырком вниз по склону.

— Черногроб! — закричал он. Он хотел остановиться и выпрямиться, но сила, с которой его столкнули, была слишком велика, чтобы с ней можно было справиться.

Бай Сяочунь поправил одежду, потом, перестав обращать внимание на Сун Цюэ, снова вернулся к мыслям о том, что же делать, если Сун Цзюньвань начнёт его домогаться. Эти мысли не оставляли его всю дорогу.

Вскоре Сун Цюэ наконец остановился. Не медля ни минуты, он тут же припустил вверх по горе. Его лицо было серым от гнева, а сердце переполняло желание убивать. Хотя ужасающая сила, которую к нему применил Бай Сяочунь, и заставила его почувствовать смертельную опасность, но он ни за что не мог позволить кому-то из своего поколения так с собой обращаться в секте Кровавого Потока.