— Брат Бай, я не уверен, кто из уважаемых избранных переплавил ту пилюлю. Патриарх клана Сунь был сильно потрясён случившимся. Мы знаем, что единственный способ связаться с этим избранным — это через тебя, Брат Бай. Иначе ты бы не смог принести пилюлю для аукциона.
Брат Бай, можешь ли ты передать, что клан Сунь надеется на долговременные дружественные отношения с ним? Если ему понадобится помощь в продаже лекарственных пилюль в будущем, то мы приложим все силы, чтобы помочь ему. И ещё. Можешь ли ты передать ему, что я понимаю, что он не хочет раскрывать свою личность, так как не ищет богатства и славы. Он подобен облаку в небе и стремится только к совершенству в Дао медицины. Такой человек, как он, несомненно достигнет невероятных высот в будущем. Поэтому наш клан Сунь будет рад позаботиться обо всех его делах, касающихся контакта с внешним миром.
Сунь Чень снова сложил руки и низко поклонился. Затем он поднял глаза и заметил, что у Бай Сяочуня совсем потерянный вид. Так как Бай Сяочунь продолжал растерянно стоять, Сунь Чень ещё раз соединил руки, поклонился и ушёл. Про себя он вздохнул, подумав, какой высокий у Бай Сяочуня статус в секте и как такой таинственный и непостижимый человек, которого никто не знает, выбрал для взаимодействия именно его.
С самого начала ему и в голову не приходило, что черепашкой может оказаться Бай Сяочунь. Слишком разными были эти два человека. В конце концов, не только ученики секты Духовного Потока знали про черепашку. Кланы культиваторов за пределами секты тоже слышали о нём. Все они пытались найти о нём информацию и пришли к таким же выводам, что и Чжоу Синьци.
Когда Бай Сяочунь наконец восстановил душевное равновесие, в небе уже светила луна. Глубоко вздохнув, он запрыгнул на бамбуковый забор, огораживающий двор. Заложив руки за спину, он поднял взор к звёздному небу, его длинные волосы развевались, а ткани одежды шуршали на ветру.
«Я и подумать не мог, что глубоко внутри меня скрывается желание отгородиться от мирских забот. Я подобен облаку, плывущему по небу. Да. Не нужно было так хорошо конспирироваться. Иногда быть великим значит быть по-настоящему одиноким».
Там, в лунном свете, он взмахнул рукавом и действительно стал похож на одинокого героя.
========== 80. Таланты Большого толстяка Чжана ==========
Получив большую сумму духовных камней, Бай Сяочунь решил больше не думать об инциденте с черепашкой. Его сердце уже и так настрадалось при воспоминаниях о произошедшем. Чтобы залечить раны, ему оставалось только пойти в павильон изготовления лекарств и погрузиться в перегонку лекарств.
К этому времени Бай Сяочунь достиг совершенства в навыке перегонки духовных лекарств второго ранга. Его процент успешного изготовления лекарств был невероятно высок, и он уже начал работу над лекарствами третьего ранга.
Грохот часто наполнял лабораторию, пока он работал. Однажды алхимическая печь неожиданно взмыла в воздух и, врезавшись в стену, взорвалась, оставив после себя выбоину. Но это было ещё ничего по сравнению с тем разом, когда алхимическая печь взорвалась, произведя столько дыма, что даже защитная магическая формация лаборатории не смогла справиться. Дым заполнил чуть ли не половину павильона изготовления лекарств, заставляя всех выбежать, всю дорогу кашляя и ругаясь. Перепуганный Бай Сяочунь тоже выскочил наружу. В конце никто не смог определить, что послужило причиной задымления.
Расстроенный Бай Сяочунь осторожно вернулся в свою лабораторию и начал работу над новой партией духовных лекарств третьего ранга. Постепенно на его лице проявилось странное выражение, он осознал, что у него часто получаются необычные духовные лекарства. К примеру тот раз, когда он создал пилюлю, привлёкшую полчища муравьёв. И эта пилюля афродизиака. По правде сказать, все его необычные пилюли были устрашающими.
«Может быть это из-за того, что я не хочу строго следовать лекарственной формуле при перегонке? Каждый раз при работе я прислушиваюсь к своим инстинктам, и это приводит к странным изменениям? Или может быть я настолько талантливый, что Бог завидует мне и нарочно чинит мне препятствия?»
Сейчас перед Бай Сяочунем лежало в рядок несколько десятков ярких разноцветных лекарственных пилюль, он смотрел на них нахмурившись. Ни одна из них не была шарообразной. Некоторые имели кубическую форму, некоторые выглядели как бесформенные куски глины. Очевидно, они не походили на обычные лекарственные пилюли, но при этом источали сильный лекарственный аромат… Даже если бы Бай Сяочунь оказался в сто раз храбрее, чем был на самом деле, он и тогда не посмел бы проверить их на себе. Их невообразимое воздействие было невозможно предсказать.
«Я хочу достигнуть совершенства в Дао медицины. Я как облако в небе, плыву без усилий, мне нет дела до материального мира. Дао медицины — это путь, полный препятствий, я не должен их страшиться. Нужно выстоять. Таков новый я, новый Бай Сяочунь».
Решимость отразилась на его лице. С таким видом, будто желает постичь глубокие тайны бытия, он убрал пилюли и снова принялся за перегонку. На следующую партию пришлось потратить почти полдня. К сожалению, он достиг этапа, где можно было продолжать работу только с немногими типами лекарств. Остальное представляло слишком большую опасность. Содержимое его алхимической печи стало часто взрываться, постоянно приводя к проблемам. Хмурясь, он платил компенсацию в духовных камнях, но в конце концов его вежливо попросили покинуть павильон изготовления лекарств.
Он уже хотел напомнить о своём статусе младшего брата главы секты и потребовать возможности остаться, когда Большой толстяк Чжан прислал ему сообщение на нефритовую табличку. Оказалось, что он пришёл к дому Бай Сяочуня, разыскивая его, и интересовался, куда ушёл хозяин. Узнав, что Большой толстяк Чжан пришёл его навестить, Бай Сяочунь покинул павильон изготовления лекарств. Вздыхая, он пошёл вниз по одной из узких горных тропок.
«Если я хочу достичь вершины Дао медицины, то на моём пути неминуемо встретятся препятствия. Я, Бай Сяочунь, словно плывущее в небе облако. Я не сдамся!»
Выпятив грудь и задрав голову, он шёл вперёд, пока не понял, что что-то не так. В это время дня обычно секта бурлит активностью. Но сейчас Вершина Душистых Облаков была окутана тишиной. Оглядевшись, он понял, что вокруг нет ни одного ученика с основой культивации выше шестого уровня Конденсации Ци. У всех был уровень пятый и ниже. Удивившись, он поспешил к дому. Ещё издалека он заметил высокого и стройного юношу, ходящего взад-вперёд у его ворот. Этим юношей был никто иной, как Большой толстяк Чжан, который сильно исхудал.
— Самый старший брат! — воскликнул Бай Сяочунь, приветствуя гостя и спеша к нему.
— Девятый младший брат! — ответил Большой толстяк Чжан, поворачиваясь к Бай Сяочуню и громко смеясь.
Большому толстяку Чжану не было дела, что Бай Сяочунь теперь младший брат главы секты. Для Большого толстяка Чжана он по-прежнему был маленьким младшим братом. Бай Сяочунь затащил его во двор, где они уселись поболтать, и с любопытством спросил:
— Самый старший брат, ты так редко навещаешь меня. Что привело тебя сюда? Тебе в чём-то нужна моя помощь? Только скажи!
Бай Сяочунь уже давно относился к Большому толстяку Чжану как к настоящему старшему брату. Каждый раз вспоминая свою бытность на Кухнях, он чувствовал тепло на душе. Большой толстяк Чжан прочистил горло, но не смог утаить волнение и гордость, отразившиеся на лице. Он самодовольно ударил себя в грудь. В былые времена на Кухнях раздался бы звук сотрясающейся плоти, но сейчас послышался лишь гулкий стук. Даже так Большой толстяк Чжан явно был в отличном расположении духа.
— Девятый младший брат, я хочу открыть тебе огромный секрет!
Как только Бай Сяочунь услышал о большом секрете, его глаза округлились и он весь обратился в слух. Возвышенным тоном Большой толстяк Чжан продолжил:
— Теперь, я, Большой толстяк Чжан, наверняка прославлюсь в секте Духовного Потока. Моё имя станет известно всем. Множество учеников захотят наладить со мной хорошие отношения. Скорее всего, даже старшие на стадии Возведения Основания будут относиться ко мне с огромным почтением.
