– Ваше вели…

– Давай начистоту, – сказал король и сжал руку Рамсея. – Ты спас моего сына. Что ни попроси, все твое. И я говорю серьезно, что ни попроси, вне зависимости от цены, времени или необходимых от меня усилий. Но надеюсь, что знаю твое желание и ты хочешь присоединиться ко мне, стать моим. Джанкин всегда любил тебя. Эндер и Надир тобой очарованы, а Беркан жалуется, что после схватки с тобой все остальные тренировочные бои слишком легки. Эта жизнь может быть непростой, но если ты хочешь – она твоя.

– Но… именно я убил Мазина.

Шафик грустно улыбнулся.

– Он никогда нам не подходил. Мы все старались, но жестокая правда в том, что Мазин никогда не хотел быть с нами. Ему предложили, и он согласился, но не по тем причинам. Но ты… с самого начала я думал, что ты подойдешь.

– Я… но… – Защитник изумленно смотрел на него, едва смея верить тому, что слышал. – Я ничего не знаю о… таких вещах.

Правитель рассмеялся.

– Если есть желание, то всему можно научиться, – он усмехнулся. – Хотя, по словам Джанкина, ты вполне осведомлен.

Рамсей почувствовал, как лицо заливается краской, будь оно проклято.

– Я не о том, – пробормотал он, смущенно опуская голову.

Шафик вновь рассмеялся, и от этих приятных звуков Защитнику захотелось улыбнуться вопреки самому себе.

– Джанкину надо прекратить распускать сплетни, – наконец заметил он, поднимая взгляд. – Я до сих пор до конца не понимаю, почему вы мне это предлагаете. Должны быть кандидаты лучше.

– Их нет, – сказал король, – но если ты хочешь услышать удобные политические причины, то совет одобряет прибавление чужестранцев в гарем. Говорят, что так я выгляжу еще более могущественным, ведь для собственного удовольствия сумел завладеть представителями других стран.

Рамсей рассмеялся.

– А правда в том, что есть свободное место, и я чувствую, что оно предназначено именно для тебя.

– Я… – Защитник вновь опустил взгляд. Сердце громко стучало, кожа снова казалась слишком тесной для тела, а настоящая надежда была настолько незнакомым чувством, что он едва мог ее распознать. – В прошлый раз я ушел, потому что хотел именно этого, но не думал, что могу это заполучить.

Шафик сжал пальцами его руку и слегка потянул на себя, пока Рамсей не взглянул на него.

– Просто скажи «да», и оно твое.

Он смотрел на правителя, потом кивнул, с трудом веря в происходящее.

– Да, Ваше величество. Я с удовольствием соглашаюсь.

Король широко улыбнулся и еще сильнее потянул на себя. Защитник легко подался навстречу, дерзко обнимая Шафика за шею, жаждущий до конца завладеть тем, что было предложено и на что теперь дано согласие. Шафик целовал глубоко и собственнически – заявлял о своих правах. А Рамсей не верил, что это на самом деле, но целовал в ответ со всем своим умением, настроенный получить все, что можно, пока длится этот сон.

– Джанкин был прав, – пробормотал король, когда они наконец оторвались друг от друга. – Ты многое знаешь о таких вещах.

Защитник притворно скривился.

– Я его просто убью.

Шафик засмеялся, и Рамсей почувствовал теплое дыхание на щеке, а потом новый поцелуй.

– Уверен, тебе известны лучшие способы призвать его к дисциплине, моя Рысь. Мой котенок.

Защитник задрожал от прикосновений и от воспоминаний, как можно заставить Джанкина страдать.

– Да, – согласился он с придыханием, когда король прикусил определенное местечко на шее, будто доподлинно знал, какой последует эффект, – я не котенок, – добавил, запоздало понимая, как Шафик его назвал, чем вызвал новый смех.

– Боюсь, теперь тебе от этого прозвища не отделаться, и не только потому, что оно подходит. Моих наложников часто сравнивают с дикими животными – они могут быть довольно непокорными. Люди начали называть их зверинцем.

– Почему-то я не удивлен, – отозвался Рамсей и застонал, когда чужие руки скользнули под одежду

– Может быть, какое-то время они будут хорошо себя вести, отвлеченные ласками с нашим новым котиком?

Защитник закатил глаза – ему действительно надоели сравнения с кошками, но думать было очень трудно, когда король сам его ласкал. Возможно, быть котом не так уж плохо, пока он – кот Шафика.

Конец