А он посмотрел на меня, как на идиота и сказал:

– Вот они и сожрали бы, жуть, маленькие, а прожорливые.

И пошел, молча, прочь от обрыва, я за ним, так и прошли метров триста. И вдруг дед остановился и издал какой то горловой звук, похожий не то на рык, не то на вой, и… Из чащи леса с той стороны реки что-то просвистело, аккурат между нами, и я увидел – это была стрела с привязанной веревкой. Стрела воткнулась в дерево, и веревка сразу натянулась в струнку. Мужик не медля запрыгнул на веревку и пополз на ту сторону реки. Деваться некуда, дождавшись того, когда он спрыгнул на той стороне, я последовал за ним тем же способом. Хорошо хоть, река была в этом месте не сильно широкой, но к концу переползания по веревке, мои руки горели огнем. И вот, когда я спрыгнул на землю, я мгновенно оказался в крепких, но нежных объятиях одной из прекрасных Пушинок. Хотел вырваться, но подошедший Вельвет спокойно положил мне руку на плечо и проговорил:

– Не дергайся, это две милые сестренки, плохого они не сделают. Мы у них переночуем, за небольшую плату, только деньги им не нужны. Им мы нужны, и делиться они не любят…

И вот я прыгаю на лошади, сидя за спиной одной из Пушинок, той, которая помоложе, держусь за ее талию, а сам аж млею, у нее просто волшебное тело. И так мы ехали часов пять, никак не меньше. Уже начало смеркаться, когда мы остановились на маленькой полянке посередине леса, на которой были натянуты две палатки в рост человека. Я и моя спутница спрыгнули с коня. Я не удержался и повалился на землю, от острой боли в ляжках, было такое ощущение, что мои мышцы держали в натянутом состоянии все это время, а потом резко отпустили, и ноги подо мной просто подломились. Моя спутница улыбнулась и сказала:

– Это с непривычки, ты, небось, никогда на лошадях не ездил. Ничего, скоро отпустит, а завтра еще немного поболит и пройдет. Ползи к костру – погрейся.

Я осмотрелся вокруг, костра нигде нет, только пепелище по центру поляны между палатками.

– А костер то где?

И тут моя Пушинка рукой махнула, и вместо пепелища затрещал костер, отправляя в небо яркие языки пламени. Они тут, что все волшебники, подумалось в моей голове, а сам потихоньку подполз к огню, и так мне хорошо стало, только вот есть хотелось жутко.

Вельвет кинул мне флягу и скрылся за деревьями. Появился он минут через двадцать, неся в руках двух зайцев, но только зайцы странные какие-то, с длинными клыками на нижней челюсти. Вельвет их профессионально разделал, и только поднес к огню, как они стали уже готовы к употреблению, мгновенно покрылись золотистой корочкой и прожарились внутри. Мы с удовольствием накинулись на мясо, а во время поедания этих зайцев я заметил, как на меня посматривает моя спутница. Кстати, ее звали Селен, и она не просто так смотрела, а начинала ерзать своей прекрасной попкой по пенечку, на котором сидела.

Ужин закончился, и Вельвет удалился со своей напарницей в одну из палаток, оставив нас одних с Селен. Мы сидели и, молча, смотрели на костер, пока Селен не выдержала и сказала:

– Пошли, я покажу, где ты будешь спать.

Мы прошли во вторую палатку. Она накидала шелковистых шкур и предложила мне устраиваться. Я склонился над шкурами, снял свою импровизированную одежку. И в этот момент заметил, что Селен уже вся без одежды, нежно гладит меня по спине. Я повернулся, а передо мной, мягкий и плоский животик. Мои руки сами легли на него и двинулись вверх к манящим бугоркам развитой, но небольшой груди. Селен тихо выдохнула воздух, когда я сжал ее твердый сосок. Она подалась ко мне всем телом, и мой взгляд опустился чуть ниже ее животика, а там ммм… расстреляйте меня фашисты, там такой нежный, гладкий, совсем без намека на растительность, лобок. Ее нижние губки были плотно сомкнуты, и я не удержался. Я сделал то, что от себя совсем не ожидал. Я их поцеловал и попытался их раздвинуть своим языком, и … и мне это очень понравилось. Они у Селен оказались такими сладкими, что я не мог от них оторваться. Я целовал и лизал их, входя в раж, а Селен стонала с каждым моим прикосновением.

А потом мы повалились на шкуры, и целовались как умалишенные, но я все время смотрел на вход в палатку, боясь, вдруг нас услышат и кто-то войдет.

– Не бойся,– сказала она.– Я наложила заклятие тишины, и нас никто не слышит.

Я провел рукой по ее округлой попочке и… мама, хвост!

– Прости, он у нас появляется только в момент желания и близости с мужчиной, уверяю, он нам не помешает, – прошептала Селен.

Мы занимались любовью невообразимо долго. Мы меняли позы, ее хвостик то щекотал мои ноги, то ласкал мою грудь, и мне это даже нравилось. Но всему приходит конец, и под утро я просто уже не мог поднять своего измученного дружка, и мы, обнявшись, заснули. Но перед тем, как провалиться в теплые объятия Морфея, Селен проговорила, засыпая:

– Я подарю тебе подарок.

Проснулись мы, когда солнце уже стояло почти в зените. Селен вскочила и, как будто опомнившись, практически прокричала:

– Собирайтесь и бегите, ведь все, что чувствовала я сегодня ночью, чувствовали и мои соплеменницы, и я так думаю, что они уже несутся сюда. Я люблю тебя, беги мой милый.

И мы с Вельветом побежали, и побежали изо всех сил, ведь мой напарник тоже не спал со своей спутницей, и времени тоже даром не тратил. Мы бежали долго, через лес и через поле, и вот снова лес впереди, а за деревьями видна небольшая избушка.

– Это дом моей магички, нам бы только дотянуть.

А за нами уже были слышны звуки погони. Мы бежали из последних сил. И вот, наконец, спасительная дверь в избушку, которая сама отворилась, приглашая вовнутрь дома. Только мы забежали, дверь с глухим стуком закрылась и превратилась в стену, как будто и не были двери вовсе.

Мы встали посередине огромной комнаты и, тяжело дыша, стали осматриваться, а ведь снаружи изба казалась раз в десять меньше. За столом сидела женщина на вид лет тридцати, уступающая по красоте моей Пушинке, но тоже очень милая.

– Проходите гости, давно жду, не думайте о погоне, я щиты выставила.

Тут же из воздуха на столе появились бокалы с приятно пахнущим напитком. Я уже даже не стал узнавать, что это, а просто припал к спасительной влаге, ведь во рту после такой пробежки царила засуха, и как будто язык прилип небу.

– Что, опять девок соблазнили? Ну, ты то понятно, Вельвет, ты хоть местный, а вы то, молодой человек, всего два дня у нас и уже так влипли, ай-яй -яй, нехорошо,– укоризненно покачав головой, проговорила она. – Надо вас срочно возвращать обратно, а то чую я, что быть беде. Ладно, помогу я вам, так и быть, тем более вижу, что подарок вы уже получили.

Я так и не понял, о каком подарке она говорила, ну, да и бог с ним, главное – домой попасть.

И вот, стою я перед ней и снимаю все шмотки, что подогнал Вельвет, оказывается, как пришел, так и должен уйти. Ну, остался я значит в одних трусах, ладно я их в палатке не забыл у Селен, а ведь мог, собирались то в спешке. И тут магичка Вельветова, как взялась вокруг меня круги нарезать, да что-то распевать, подвывая, аж ветер поднялся, да такой, что меня до костей пробирать стало. Зажмурился я, а как глаза открыл, вижу – лежу на своем диване, дома, за окном, как положено, зима, а у меня балкон открыт и в комнате дубак такой, что я чуть не околел.

Вскочил, дверь на балкон закрыл и на кухню чайник ставить, ну, чтоб согреться, значит. А у самого мысль из головы не выходит, о каком таком подарке все говорили? К зеркалу подхожу и… что за хрень, вокруг левого соска татуировка в виде сплетенных в венок пушистых хвостиков. И когда только Селен умудрилась ее сделать?

Дотрагиваюсь до орнамента на груди, а в голове так сразу: «Позови меня». Я в испуге руку отдернул. А потом опять рука, как будто сама, потянулась. Дотрагиваюсь до татушки, значит, и снова в мозгу голос Селен: «Позови меня». Ну, а что? Взял и громко так говорю:

– Селен, я жду тебя!!!

И снова порыв ветра, и предо мной прямо из воздуха появилась она, моя милая Селен. И бросилась мне на шею, тихо так шепча: