- Господи, Миша!

- Ааа... – снисходительно протянул, довольный своей идеей, Коллинз, – дошло теперь “зачем” я тебя мучил в ванной?

- Даа! Ещё! Сделай так ещё!!! – и Миша послушно склонился над ним вновь.

О, да! До Дженсена действительно не то, чтобы дошло... На него просто сошла целая лавина приятных ощущений, пока Мишины губы мокро выцеловывали его лобок, а юркий язык вылизывал все, теперь не прикрытые ничем, чувствительные местечки! Казалось, что кожа в том районе словно онемела, после ментолового геля. Но то было ложное впечатление... И сейчас, махая на прощание своему рассудку платочком, Эклз очень громко и бурно реагировал на все, хорошо до этого знакомые, прикосновения. Они миллионами тоненьких иголочек проникали под кожу, щекоча восприимчивые, оголённые рецепторы, распускали во все стороны микроскопические электрические импульсы и ощущались абсолютно неподражаемо! Дженсен очень надеялся на благосклонность Небес, если, конечно, рассмотрение подобных просьб было в их юрисдикции, чтобы из всего того, что он там сумел нащёлкать, было хотя бы несколько чётких фото! Это было бы очень кстати потом, когда он не будет так одержимо извиваться от почти нестерпимого желания. Мда, это будет чудесно: вспоминать и заливаться румянцем, любуясь их сплетёнными вместе телами, застывшими навечно в их общем мгновении безграничного удовольствия! Наблюдать себя самих со стороны... Как Мишины руки и губы блуждали по его телу: плечам, груди, косым мышцам живота, внутренним сторонам бёдер... А вкупе с затуманенным желанием и обоготворением взглядом – это будет просто шедевр! Видимо, потеряв на какое-то время, связывающую его с реальными событиями, нить, Джей не смог заметить момент, когда Коллинз успел открыть тюбик со смазкой.

- Дженс, отдай фотоаппарат.

И только передав на автомате камеру в руки этого фото-маньяка, Эклз внезапно осознал все его дальнейшие намерения и всю степень своей наивности. Он привстал на локтях и иронично заключил, не задумываясь особо о мягкости своих слов:

- Миш, ты точно больной на всю, нахрен, голову!

- Что-то я не вижу, чтоб ты в ужасе убегал от меня, сверкая пятками! – без обиды в голосе, мурлыкнул тот в ответ.

- Наверное, потому что люблю тебя, извращ... Ооох!

Не успев договорить, Эклз вздрогнул, ощутив, как тонкие пальцы в холодной смазке коснулись его между широко разведённых ягодиц и надавили на сжатый вход. Щёлк. Крупным планом на снимке тут же отобразился: налитый, массивный член, оставляющий на внутренней стороне бедра Джея влажную полосу; ещё поблёскивающий от Мишиной слюны, лобок и сразу два загорелых пальца фотографа, скользящих внутрь нежных стеночек. На длительную подготовку терпения Коллинза уже не хватило и он, в последний раз стиснув челюсти и немного отклонившись назад, надавил на кнопку камеры. Вид получился ошеломляюще откровенный! Согнутые в коленях ноги Дженсена задраны и прижаты по бокам от грудной клетки. С перевозбуждённого члена стекают на кубики пресса практически потоки смазки, словно расплавленный воск свечи. Горящие глаза модели устремлёны к эпицентру ощущений, а брови сведены на переносице. Но, несмотря на заметное напряжение, все чётко вылепленные линии его идеального лица и, застывшие в немом “Ааах”, порнушные губы могли вызвать только зависть от того, как же ему, определённо точно, было хорошо в тот момент! И, как апофеоз всего, автор фото уместил в кадр “причину” всех этих бурных эмоций Эклза. А точнее: направляемый изящными пальцами, твёрдый, с набухшими, будто плющом обвивающими ствол, венками, член, увлажнённая смазкой, головка которого практически полностью была погружена в расслабленную, покрасневшую дырочку модели. ВСЁ! Достойное приза терпение Коллинза окончательно иссякло и он, отбросив технику, обхватил ладонями согнутые колени любовника. Крепче прижимая их к его рёбрам, стал сходу остервенело вторгаться в, сдавливающий своей узостью, нежный жар. Запрокидывая назад голову и извиваясь под таким напором, Джей потянулся к своему члену. Но не успел он сделать и пары движений кистью, как его руку грубо отпихнули в сторону. Вместо предполагаемой “помощи”, бесстыжие Мишины пальцы пережали вену у основания, а сам процесс резко остановился.

- Миииша! Пусти! Я больше не могу! – тяжело дыша, возмущался, чуть не плача, Эклз, пытаясь самостоятельно насаживаться на его член. Он тут же поднял голову, чтобы хотя бы взглядом уничтожить мерзавца, то с удивлением заметил, что второй рукой Коллинз точно так же пережимал и себя.

- Всё, Дженни! Я заберу ВСЁ, что ты сегодня предложил! – также задыхаясь, ответил сладкий голос с хрипотцой.

И, закинув ноги Дженсена себе на талию, стал целовать его искусанные, сочные губы, вкладывая уже в эти ласки больше любви и заботы, чем в первые минуты близости, когда первобытное желание скорее овладеть этим притягательным телом, буквально зашкаливало, лишая возможности сделать это ещё в самом начале. Томные, мягкие поцелуи. Прикосновения губ и скольжение языков. Протяжные, будоражащие стоны прямо в приоткрытый рот от того, как чётко Коллинз, с каждым неспешным толчком, проезжался головкой прямо по простате, тающего от блаженства, Дженсена. Их разгорячённые, влажные, перепачканные тёплой, бьющей ключом, спермой, и рассыпавшиеся на молекулы от яркого оргазма, тела застыли на пике эмоций. Обессиленный Миша лежал на груди Эклза, пытаясь восстановить дыхание и наслаждаясь сумасшедшим ритмом родного сердца, барабанившего ему прямо в ухо с такой силой, словно оно вот-вот пробьёт грудную клетку. Он расслабленно улыбнулся от такого сравнения, чувствуя, как по лбу и спине мелкими капельками стекает пот. Джей сдвинул со лба Коллинза мокрую чёлку, щекотавшую его кожу, и, крепче прижав любимого к груди, решился спросить:

- Миш, ну, теперь-то ты никуда не поедешь?

- Поеду, – спокойно ответил он и руки Джея, гладившие его спину, тут же застыли на месте, а всё тело напряглось.

- Знаешь, кто ты после эт... – раздражаясь, начал Дженс, но ему не дали договорить, прижав подушечки пальцев к губам.

- Поеду, Дженсен... – Коллинз не смог сдержать улыбки. – Но в следующий раз!

В одно мгновение на лице Эклза, сменяя одна другую, молниеносно проносились различные эмоции, пока не остановились на широченной улыбке понимания.

- Что ж за садистский юмор у тебя, Миш!? – смеялся он, крепче сдавливая его в объятьях. – “В следующий раз” я ведь тоже могу что-нибудь придумать. Так что может не будешь зарекаться?

- Я бы на твоём месте не рисковал, Дженни, – синие глаза тут же хитро сощурились. – Я же тоже могу “внезапно” захотеть срежиссировать какой-нибудь порно-ролик для Твиттера со специально приглашённой звездой!? У меня много талантов...

- Эээ...неее. Я на фотки-то смотреть боюсь!

- Значит, прекрати капризничать, Дженс, – Миша легонько щипнул его за бедро.

- Так...эмм, ты сообщишь организаторам, что не приедешь на премьеру?

- Уже сообщил, – зевнул Коллинз.

- Стоп. А когда ты успел? – Джей вопросительно глянул на любовника.

- Позвонил, когда ты в ванную пошёл...без меня.

- Ах, вот как? Получается, что ты просто меня шантажировал, а сам с самого начала... И мне даже словечком не обмолвился!? – Эклз хоть и ворчал, но выглядел жутко довольным.

- Конечно, знал! Подумаешь, не придётся распыляться перед целой толпой о том, как именно мы снимали ту офигенно развратную постельную сцену... – он ещё раз сладко зевнул и потянулся, укладываясь поудобнее на груди, вновь впавшего в ступор, Дженсена.

- Погоди-ка! – он ухватил его за острые плечи и, встряхнув, заставил посмотреть прямо в глаза. – Ты же говорил, что “Древнее пророчество” – это фильм про Конец Света? Учёные, там, и все дела... Откуда там постельная сцена нарисовалась, когда ты мне клялся, что даже поцелуя не было?!

- О, сколько страсти, – улыбаясь, сказал Миша. – Ай! Остынь, Дженси, я же пошутил!

- Завязывай с такими приколами, Миш! Ясно?

- Всё. Ну, ладно тебе, Дженс. Я больше не буду! Честное “ангельское”! – он поднял вверх правую ладонь.