– Да, ваше величество, – он переложил саквояж из одной руки в другую, было непривычно находится во дворце. – Впрочем, я больше удивлен тем, что понадобился вам именно сегодня.

– Мастер Шамиль, знаете ли вы, в каком положении находится казна? – неожиданно поинтересовалась девушка.

– Смею лишь догадываться, что положение не столь радужное, как это было принято представлять, – осторожно произнес он.

– Вы весьма деликатно выразили свои мысли, – горько усмехнулась девушка. – Там пусто, более того, мы должны немалые суммы ростовщикам.

– Но чем я могу помочь вашему величеству? Все мое имущество ваше, но, боюсь, там слишком мало того, что может принести вам пользу. Я всего лишь бедный антикварий, – мужчина смущенно переступил с ноги на ногу.

– Некогда вы были великолепным ювелиром, – ласково улыбнулась девушка. – Именно поэтому, а еще потому, что я знаю вашу честность, мне и нужна ваша помощь.

– Ваше величество забыли, после несчастного случая мои руки утратили былую ловкость и чувствительность, почему и пришлось сменить профессию.

– Но ваши глаза все так же зорки, мастер Шамиль, – возразила королева. – Кроме того, ваши знания помогут отличить по истине ценную вещь от дешевого куска золота с камнями, – глаза Анны-Виктории хитро блеснули.

– Вы что-то придумали, – тут же понял ее мысль мужчина.

– Я хочу, чтобы вы изучили все, что собрано в нашей сокровищнице, а позднее и во всем дворце: залах, столовых, кладовых, – не стала ходить кругами девушка. – Составьте опись того, что представляет ценность не только из-за затраченных материалов, но и как произведение ювелирного искусства. Я хочу провести аукцион и продать те залежи ваз, сервизов и украшений, которые дарились нашей семье по поводу и без, лишь для завоевания расположения. Даже я, мало разбираясь в ювелирном деле, видела такие вещи, которые не жаль отправить и в переплавку на монетный двор.

– Буду рад, если смогу помочь вам, ваше величество, – поклонился мужчина.

– Так же я попрошу вас составить отдельную опись предметов, ценных не столько за материалы, сколько за их историю. Думаю, это может быть оружие, доспехи, возможно ряд картин, скульптур. У меня есть одна идея, как можно сделать так, чтобы и они приносили хоть немного денег, но это будет решаться потом. Прежде всего, ценные безвкусные безделушки и бесчисленное количество фарфора, если не фаянса.

– Как я понимаю, историю предметов следует кратко изложить, чтобы люди могли с нею ознакомиться.

– Было бы хорошо, – улыбнулась девушка. – Но это не к спеху. Я провожу вас.

Новый шум в коридоре отвлек юную королеву от воспоминаний. Но нет, это всего лишь смена караула у дверей кабинета, а не очередной отставленный от должности министр с требованием объяснений. Сколько их уже отметилось в этом кабинете? Трое? Еще столько же или столь безответственно относятся к своим делам, что не удосужились и в эти дни появиться во дворце, или уже знают, что их тут ждет. Вздохнув, королева вернулась к работе. Многое приходится делать самой.

Девушка быстро пробежала глазами по списку, составленному сенешалем. Три городских особняка, два загородных поместья, не считая летнего дворца, десяток охотничьих домиков. Все эти здания большую часть года пустовали, требуя больших расходов на прислугу, поддерживающую их в надлежащем состоянии. Анна-Виктория вычеркнула летний дворец, один охотничий домик, особенно памятный для нее и один особняк, на который у девушки были свои планы. Все остальное так же продадут на аукционе. Меньше всего ей хотелось сохранять за собой особняки и поместья, где отец развлекался с любовницами, когда тело ее матери еще не предали земле.

Предварительный список от мастера Шамиля уже лежал на столе. Двадцать кубков, порядка десяти сервизов, несколько статуэток, которые и сама она считала верхом безвкусицы, многочисленные подсвечники, блюда, подставки. Девушка смело отметила статуэтки, и ряд предметов, которые помнила визуально. С остальными вещами рисковать не стала, решив подождать окончательного утверждения предметов, как не имеющих художественной или исторической ценности. Список кастеляна так же радовал глаз. Бесконечные рулоны тканей, меха, перины, подушки, мебель, которая чем-то не угодила предыдущим обитателям дворца, многочисленным фаворитам и фавориткам, с легкой руки отправленная в кладовые. Напротив тканей девушка аккуратно вывела указание, продать только половину дорогих и оставить все дешевые. Остальное следовало распродать. Уж лучше потом докупить недостающее, чем сейчас оставить на съедение моли, жукам и другим вредителям. А потом еще и вредителей выводить.

Оставалось самое тяжелое – решить, кого из прислуги отпустить, кто останется присматривать за дворцом, а кто отправится вместе с ней в летнюю резиденцию. Собственно, летний дворец был пригоден для обитания в любое время года, а назывался так из-за своих небольших размеров. Если на обслуживание большого дворца требовалось не менее сотни слуг, не говоря про людей, обслуживавших придворных и находившихся при службах, то там хватило бы и трех десятков человек, самое большее – четырех, если все комнаты будут заселены. Анна-Виктория со вздохом отложила последний список в сторону. Было решено, вскоре она отправится в летнюю резиденцию, с ней переедут три девушки из тех, кто не успел побывать в постели ее отца, и нянька. Остальные разъедутся по своим поместьям. Гильермо был не доволен принятым решением, поскольку считал, что ее величество подвергает себя большой опасности, особенно когда ежедневно будет отправляться в министерство, а потом возвращаться обратно, но Анна-Виктория оказалась непреклонна. Все доводы стражника разбивались об одну единственную фразу: «Гильермо, иначе я не смогу найти денег, чтобы заплатить людям».

Радовало одно – работа в министерстве не остановилась. Кажется, после произведенных отставок, люди, напротив, вздохнули свободней и активно принялись за дела. Собственно, назначенные на ответственные посты были или помощниками министров, или их секретарями, а, значит, оказались в курсе дел. Разумеется, за ними тоже придется понаблюдать, чтобы отсеять совершенных бездарей. Равно как и сократить количество тех, кто не занимается ничем, просиживая за плату штаны. Но, в большинстве своем, это была слаженная машина, где прежнее руководство оказалось лишь песчинкой, затруднявшей работу механизма.

Девушка потянулась. От длительного сидения устала спина, а глаза сами собой закрывались. Она взяла колокольчик и позвонила. На пороге тут же возник лакей.

– Ваше величество? – поклонился он.

– Распорядитесь, чтобы мне принесли кофе и что-нибудь перекусить. Обедать я не буду, – юной королеве стоило большого труда отдавать приказы слугам, особенно когда они были ощутимо старше нее.

– Будет исполнено, ваше величество, – мужчина развернулся на каблуках и покинул кабинет.

Анна-Виктория отложила в сторону бумаги по предстоящему аукциону. Список выставляемого на торги имущества можно было пополнять и пополнять. Она бы с радостью продала все свои вещи, если бы это помогло отсрочить возможную катастрофу. Вот только никакими ценностями девушка обрасти не успела. А то, что у нее было, или досталось от матери, которую она не помнила, или не представляло ценности.

Дверь кабинета открылась, и на пороге возник ее секретарь, довольно молодой юноша, которого можно было бы назвать привлекательным, если бы не небольшой горб. Впрочем, сам он не обращал внимания на свой недостаток, а тогда еще принцессе пришлись по душе его легкий нрав и глубокий ум. В свое время именно она помогла молодому человеку оплатить учебу, после чего изредка пользовалась его услугами. Когда же отец объявил Эмилию наследницей, именно Андреас стал первым учителем будущей королевы. И вот, спустя семь лет, прошедшие со дня знакомства, юноша обнаружил себя в качестве второго лица в государстве. Не сказать, чтобы он был в восторге от свалившегося на него счастья, но и не противился, относясь ко всему философски. Еще неизвестно, что их всех ждет через несколько недель.