Высшая жрица и Страж в синем ждали на каменных ступенях. Тамен бушевала. Хоть Калвин стала старше и меньше ее боялась, было все еще сложно ровно идти под ее строгим взглядом, придерживая чужака, опасного врага с неизвестными силами, который смог пересечь Стену. Она старалась смотреть на Марну, ее голубые глаза всегда сияли добром к ученикам. Но Марна не улыбалась.
— Во имя Тарис, матери и защитницы, я приветствую тебя, дочь, — прозвенел ясный голос Высшей жрицы.
— Во имя Тарис… — Калвин запнулась. Она не могла ответить, что работа Богини выполнена. Она не закончила задание. Но Марна поцеловала Калвин в лоб сухими губами, словно она справилась, закончила ритуал, а потом посмотрела на незнакомца, словно не заметила его раньше.
— Дитя, кто этот мужчина?
— Я не желаю вреда, — вяло сказал чужак. — Прошу… — он сильнее сжал плечо Калвин, опустил голову. — Сжальтесь, — прошептал он так, что слышала только Калвин.
— Ты не будешь говорить! — рявкнула Тамен. Они с Марной посмотрели на Калвин.
— Матушка, сестра, я нашла его у Стены. Он ранен, и я привела его для исцеления, — Калвин слышала, как жалко звучала. Ей стоило оставить его там, теперь было понятно. Стоило связать его и оставить богине. Но ладонь чужака была тяжелой и горячей на ее плече, и она знала, что не смогла бы бросить его.
Тамен резко сказала:
— Ты провела его через Стену?
Калвин покачала головой.
— Он был у Стены, когда я его нашла.
Нервный смех пролетел среди сестер. Чужак дико озирался и закричал:
— Он здесь, я знаю! Вы не спрячете его от меня!
— Тихо! — крикнула Тамен, но поздно. Чужак отпустил плечо Калвин и рухнул без сознания на землю.
— В лазарет его, — кивнула Марна двум сестрам. — Калвин, иди в столовую, а потом поговорим, — она повернулась к жрицам и махнула руками, отпуская их. — Во имя Богини!
Сестры зашептали в ответ:
— Во имя Богини.
Жрицы пошли к большому залу, желая поужинать после дня без еды. Многие поглядывали на Калвин и спешили прочь, не говоря. Они не будут спрашивать, пока это не сделала Марна. Калвин вдруг ощутила усталость, словно могла упасть в обморок. Кто-то поймал ее за рукав. Джилли, ее круглое лицо сияло от солнца и усталости.
— Я рада, что его нашла ты, а не я! Ты испугалась?
— Нет, — задумчиво сказала Калвин. — Не испугалась.
— Что с ним будет?
— Не знаю.
— Но он пересек Стену? Он — один из торговцев, что приходили летом, и он все время скрывался в лесу?
— Не глупи, Джилли. Как можно пережить в лесу зиму? Он похож на медведя?
— Он медведь, птица или крот, раз пересек Стену! — бодро сказала Джилли. — Идем, я так голодна, что съела бы козу.
Чужак был страннее медведя или птицы, у него были свои чары. Калвин медленно шла за девочкой к залу, пока запах рагу и свежего хлеба не наполнил ее ноздри. Она могла думать лишь об ужине.
* * *
Комнаты Высшей жрицы были маленькими и простыми, как у всех сестер. Древний гобелен висел на стене, вышитый руками давно умерших жриц, так истрепался и выцвел, что рисунок было едва видно. Маленький огонь трещал в камине. В узкие окна Калвин видела угасающий закат на вершинах гор, сияющих как топазы и рубины. Было видно одну луну, она поднялась высоко среди звезд. Марна сидела у огня, Тамен тихо стояла в тени, сунув ладони в широкие рукава.
— Сядь, дитя.
Калвин отодвинула низкий стул у ног Марны. Она сидела тут много раз за время обучения, повторяла длинные песни и чары, и Высшая жрица слушала.
— Скажи, дитя, где именно ты его нашла?
— У холмов Два зуба. Недалеко от рощи панна.
— Я знаю место, — донесся голос Тамен из темного угла.
— Отвечай честно, Калвин. Никто не рассердится на ошибку. Все мы совершали ошибки в свое время. Даже Высшая жрица, — голос Марны был уставшим, но Калвин услышала в нем улыбку. — Скажи, дитя. С какой стороны Стены ты его нашла?
Калвин словно плакала. Сомнения Высшей жрицы были ужасными. Она постаралась сказать ровно:
— Клянусь тремя лунами и Богиней, он был с этой стороны.
— Как? — резко сказала Тамен.
— Я спросила его, сестра, и он сказал — наверное, в бреду — что перелетел. Он лежал у тропы. Я подумала, что он мертв. А он… — она замолкла.
— Продолжай, — сказала Тамен.
— Он спел чары. Нечто похожее. Я пыталась подойти к нему, но чары не пускали меня, — быстро говорила Калвин, глядя на пол, а, когда она подняла голову, две жрицы переглядывались, словно ее не было в комнате.
— Колдун, — сказала тихо Марна. — Это возможно?
— Он точно не торговец, — сказала Тамен. — Но если он колдун, какой Силой повелевает, что смог перелететь Стену?
— Железной магией, наверное. Хотя песня сложная. Может, он очаровал вещи на себе взлететь, и они перенесли его. Рискованно, но возможно.
Тамен покачала головой.
— Он слишком бледен для Меритуроса. Почему он не истерзан ветрами пустыни? Он с островов, с Фиртаны или других, работает с ветром, и он спел ветру, чтобы он поднял его над нашей Стеной. И ветер удерживал ее.
— Это не было ветром, — сказала Калвин. — За тунику словно держала рука, — но ее не слушали.
— Он не опасен в лазарете? Если он железный маг, то прутья его не удержат.
— Урска сказала, у него лихорадка. Я предупредила его быть осторожной, но если он колдун, нужно заглушить его.
— Он не может далеко уйти. Его нога так сломана, что он и два шага не ступит без помощи, — сказала Марна.
Тамен нахмурилась.
— Лучше перегнуть с осторожностью, чем наоборот. Я посмотрю в лазарете, как его сдержать.
— Хорошо.
У двери Тамен обернулась.
— Калвин, завтра у Стены закончишь, что не доделала.
— Но, Тамен, у меня ульи, — сказала Калвин. — Я не была с ними сегодня.
Тамен помрачнела.
— Пчелы прожили без тебя день, выдержат еще один. Стена важнее пчел. Забота о стене — долг жрицы. Понимаешь, Калвин?
— Да, сестра, — прошептала Калвин.
Марна отклонилась на стуле и закрыла глаза, Тамен ушла, край ее одеяния задел камни. Калвин не отпустили, и она долго сидела в тишине на стуле. Огонь пах сладко, сиял у ее щеки, она подвинула стул от жара, и глаза Марны открылись.
— Простите, матушка, я не хотела испугать вас.
— Дитя, я почти забыла, что ты тут. Не нужно уходить, — из зала вдали доносились вечерние песни, сестры пели вместе, не плели магию, а праздновали конец трудного дня. Комната была почти темной, свет быстро угасал на небе. — Зажгли свечи, кроха.
Калвин взяла палочку со стола у окна и зажгла свечи от огня. Комнату заполнили тени и дрожащий золотой свет, Калвин села у ног Марны.
— Матушка, можно задать вопрос?
— Конечно.
— Страж очень злится на меня?
Марна рассмеялась.
— Не больше обычного, — она коснулась головы Калвин. — Она злится скорее на себя. Забота о Стене — тяжкое бремя, безопасность всего Антариса зависит от Стража. Она не справилась сегодня. Она говорит себе, если бы она была внимательнее, если бы ее дар был сильнее, чужак не смог бы пересечь стену. Потому она так строга с тобой.
— Тамен и раньше говорила со мной резко, матушка.
— Да, — голос Марны был очень тихим и печальным. — Следующей зимой ты станешь жрицей, Калвин, если Богиня захочет. Кое-что ты уже можешь узнать. Тамен непросто с тобой. Отчасти из-за того, что она боится тебя.
— Тамен боится меня?
— Она знает, что твой дар сильнее, чем у нее. Когда я умру, кто-то из вас будет править. Тамен не готова к этому дню. Я говорю тебе это, Калвин, чтобы ты поняла ее лучше. Вы должны работать вместе, а не быть врагами. Понимаешь?
— Да, матушка, — Калвин смотрела на огонь, сердце колотилось. Она и не мечтала, что однажды станет Стражем или даже Высшей жрицей. Она не могла быть мудрой, как Марна, или потрясать, как Тамен. Она честно сказала. — Я тоже не готова к тому дню.
Марна рассмеялась.
— По воле Тарис этот день наступит не скоро.
— Матушка, вы сказали, что это часть причины, по которой Тамен всегда злится на меня. Какая часть другая?
