Группа второго эшелона не зря училась обращению с техникой. Из парков выехали десять бронетранспортеров и направились к оружейным складам. Пока на атомной станции делается все, что намечено, эти машины должны быть загружены оружием и боеприпасами. В столь важной операции такая мелочность, как овладение двадцатью тоннами боеприпасов, представлялась Нику не совсем понятной. Но таги не могли отказаться от своей тяги к трофеям, как одному из основных источников оружия.

В парках осталось три броневика с повстанцами. Они расстреляли из скорострельных пушек ворота боксов, а последний из готовых к бою танков, проезжая по паркам, расстреливал оставленную там бронетехнику.

Из горы выехали бронетранспортеры, за ними - танки. Все в порядке, скоро они подъедут к месту сбора, и можно будет убраться с базы. Случись станции взорваться раньше срока, гора выдержит. Если из ворот и выкатится ,,небольшой красный шарик", он уже не успеет причинить тагам особого вреда.

До отхода оставалось чуть больше десяти минут. Можно было пополнить боезапас танков, но лимит времени оказался исчерпан. Задерживаться на базе уже не представлялось возможным.

На ближних аэродромах не имелось боеспособной авиации, но на рассвете должны слететься все бомбардировщики с дальних баз. Скорее всего, сначала они займутся главной батареей, но если заметят уходящую с базы колонну, то тоже не оставят ее без внимания.

На батарее осталось еще двадцать процентов боеприпасов, но стрельбу продолжит только Саид. Еще четверть часа, до взрыва станции, он будет создавать эффект присутствия стрельбой по складам вооружения и боеприпасов.

Саида не бросят на произвол судьбы. Для его охраны в туннеле оставят двоих бойцов. Окончания стрельбы будет дожидаться уткнувшаяся в столб бронемашина, стоящая без всяких признаков жизни.

Гл. 14

По вызову Ника со складов вооружения выехало два бронетранспортера. Они остановились на дороге так, чтобы люк кабельного колодца оказался между ними. Десантное отделение первого броневика открылось, и двое стрелков спустились вниз. Их место на ящиках с патронами занял Ник, электронщики и связисты.

,, К госпиталю ", - коротко бросил капитан. Машины резко сорвались с места, и через две минуты они оказались уже у цели. Освещенный заревом пожаров, хирургический корпус встретил их пустыми глазницами выбитых окон. Бой шел уже давно, и всему персоналу пора было находиться в подвале. Прихватив связистов и двух стрелков из второго бронетранспортера, Ник подошел к входу в подвал и распахнул дверь.

Стоя на нижних ступеньках, двое перепуганных солдат вскинули винтовки. Это были умные бойцы. Они не поперлись к паркам - искать верную смерть, а делали вид, что охраняют госпиталь. ,,Свои!" - крикнул им Ник, и быстро прошел между ними. Пока солдаты провожали его взглядами, шедшие следом таги застрелили их в упор.

На шум из боковой комнаты выглянуло чье-то лицо. ,, Доктора Хартли! Срочно! - крикнул Ник, - доктора Хартли и медсестру Луизу Орнстейн ! " Лицо принадлежало очень растерянному врачу, который, не приходя в себя, быстро изложил необходимую информацию.

В госпиталь сползались раненные, и медики пытались оказать им посильную помощь. После того, как взорвется станция, эти раненные помешают персоналу уйти, и весь он получит смертельную дозу радиации.

Ник заскочил в комнату и снял шлем. В подвале работал аварийный генератор и света оказалось вполне достаточно. ,,Лу, Джон, пошли за мной!" сказал капитан. Хартли и еще один врач пытались что-то возразить, но двое стрелков мгновенно вскинули автоматы. ,,Лу, Джон, сейчас взорвется станция, и все превратится в ад! Вашим раненным уже не помочь! Пошли отсюда!" прокричал Ник.

Они попытались протестовать, но проводить дискуссию уже не осталось времени. Стрелки вытолкнули их из комнаты и повели к выходу. Припугнув оставшихся, капитан пошел следом, посматривая назад, чтобы избежать неожиданностей.

Броневики стояли в двадцати метрах от входа и, выскочив из подвала, все побежали к ним. Экипажи вполне контролировали ситуацию, а путь казался совершенно безопасным. По сути, это была просто перебежка, но вдруг из административного корпуса по бегущим ударила автоматная очередь. Расстояние составляло всего семьдесят метров, но это был никудышный стрелок, к тому же - без боевого шлема.

Падая на спину, Ник ответил ему короткой очередью. Короткой, и большего не потребовалось. Капитан был уверен, что попал. Попал точно в лицо, причем не менее двух пуль. Перестрелка оказалась очень короткой и, вскочив, все бросились к машинам. Только Лу осталась лежать на асфальте... Ник окликнул стрелков. Они подняли Лу и, пока с винтовкой наизготовку он пятился к бронетранспортеру, залезли вовнутрь. Первая машина уже сорвалась с места.

Заскочив в броневик, капитан захлопнул за собой люк. ,,Пошел!" крикнул он. Лязгнув коробкой, машина взревела и понеслась наперерез колонне, уже двинувшейся к северным воротам. На полной скорости они мчались мимо горящих полуразрушенных зданий, по дороге, засыпанной обломками битого кирпича.

Нику очень хотелось верить, что Лу просто ударилась об асфальт, поэтому и замешкалась при посадке. Только включив свет, он увидел истинную причину. Случайная пуля, пущенная неумелой рукой, попала Лу в спину и вышла через правую грудь.

Удар пули ужасен. Это совсем не то, что показывают в кино. Там, получив пулю в упор, герой на какое-то время становился даже резвее и отправлялся совершать подвиги, попутно славословя в пользу президента и демократии. На практике такого наблюдать не приходилось. Чаще всего молодые крепкие парни умирали, едва лишь успев вспомнить маму, а если хватит сил, еще и любимую девушку.

В правой лопатке у Лу была маленькая дырочка, но выходное отверстие оказалось размером почти с кулак. Ник выдернул аптечку из гнезда на борту машины, и принялся за работу. Когда-то его учили этому, а в свою бытность командиром взвода он получил приличную практику.

,, Я люблю тебя, Ник ", - сказала Лу, но он понял это только по губам. Она не могла произнести ни звука. Минуя голосовые связки, воздух кровавыми пузырями выходил из раны. Потом Лу пыталась сказать что-то еще, но он ничего не смог разобрать, кроме слов: ,, Поцелуй меня, Ник."

Из раны сильно текла кровь, и вместе с ней жизнь покидала тело Лу. Дорога была каждая секунда, и Ник не мог остановить работу.

Потом! Потом!! Потом!!! Потом... у него будет время. Он еще поцелует Лу, поцелует, и не один раз. ,, Потом, потом, Лу, - сказал Ник, вставляя в рану плотный тампон, - а сейчас молчи, тебе нельзя говорить." Он старался убедить себя, что все сделает быстро и правильно. Он спасет Лу, ведь у него такие сильные и быстрые руки. На секунду страшная мысль парализовала Ника, но усилием воли он прогнал ее и закончил работу, запеленав бинтом простреленную грудь.

Броневик вел никудышный водитель, едва научившийся заводить мотор и переключать передачи. Машину так подбрасывало на каждом ухабе, что в любой момент пассажиры могли разбить голову о потолок. Такая тряска оказалась совершенно невыносима для Лу. Ник приказал бородатому стрелку подержать ее на руках, но тот смотрел мимо, вроде и не слыша его слов. Не заметив реакции от повторного приказа, Ник пододвинулся к бойцу так близко, насколько позволял ствол автомата, упершийся ему в живот, и ударил тага по щеке. На этот раз стрелок понял. Положив автомат на ящики, он осторожно взял Лу на руки.

Открыв дверь в переборке, Ник шагнул в отделение экипажа. Он сдернул водителя с сиденья и занял его место. Покидая базу, таги выжимали все из моторов. Нику пришлось полностью применить искусство вождения, объезжая ямы и ухабы на дороге. Сзади рвались склады боеприпасов. Для повстанцев это был гром литавров, играющих последние аккорды победного марша.

Отъехав от базы на тридцать километров, они оставили шоссе и двинулись напрямик по пустыне, в сторону заброшенного проселка. Наблюдатели доложили, что на помощь базе по магистрали уже движется колонна ханурян. Пропетляв полчаса среди барханов, таги выбрались на малозаметный путь, но он оказался не многим лучше полного бездорожья.