Они думали, что их ждут награды, но ошибались. Их ждала только смерть, равнодушно глядя на них через дульный срез винтовочного ствола. До броневика оставалось еще больше ста пятидесяти, но Ник считал почти решенным этот вопрос. Он уже знал, как сделает ЭТО. Капитан гадал в основном о том, что командир машины сообщил в штаб и соседним броневикам.

Вряд ли он рискнул доложить, что перед ним именно Степ. Скорее всего, таких сообщений за неделю облавы поступило больше, чем достаточно. На месте Ника мог оказаться обычный мятежник, переодетый в военную форму, или просто заблудившийся солдат. Даже если молодой командир доложил в штаб именно о Степе, вряд ли там серьезно отнесутся к этому сообщению. Но если в ближайшее время он не выйдет на связь, то в течении получаса надо ожидать, по крайней мере, один боевой вертолет. Могут подъехать и соседние машины, хотя для этого им потребуется особый приказ.

Броневик едва ехал, и это сильно нервировало Ника. Еще не хватало, чтобы он остановился метрах в семидесяти или ста. ,, Давай, ну ползи же, ползи ! " - мысленно уговаривал его капитан. Шутник замолчал, вероятно его озадачила бессловесность и почти полная неподвижность Степа. Похоже, он уже начал переживать, что немного перестарался, а капитан сдохнет, не доехав до главной базы, и даже - до ближайшего форта.

Броневик подходил все ближе и ближе. Семьдесят, шестьдесят, пятьдесят... ,, Ну давай, еще, еще, только не останавливайся ! " - молил его Ник. В сорока метрах от его правой ноги, в двадцати - слева от курса броневика, плавное закругление склона переходило в невысокий, всего в три метра, обрыв. Только в едущей снизу машине не могли видеть этого.

Их разделяло всего тридцать пять метров, и тянуть время уже не представлялось возможным. Стрелять надо было именно в движущийся бронетранспортер. Ник неуверенно поднял винтовку, но молодой офицер не успел рассмеяться.

Три пули с интервалами всего в четверть секунды попали в объектив, установленный рядом с пушкой. Конечно, можно переключить компьютер наведения на систему обзора, а снижение точности скомпенсировать увеличением расхода боеприпасов. Но для того, чтобы открыть огонь, командир машины должен сначала проститься с своей прекрасной мечтой, а после - успеть осознать смертельную угрозу собственной шкуре.

Чуть опустив ствол, Ник обстрелял сначала левую, а потом и среднюю лобовую камеру. На два объектива у него ушло три секунды. Стараясь поймать Степа правой камерой, броневик резко повернул влево, но, получив в объектив три пули, полностью потерял передний обзор. Чтобы воспользоваться камерами правого борта, машине пришлось продолжить поворот.

Возможно, экипаж уже находился в шоке, но нельзя было ждать когда он придет в себя. Ник вскочил, и, стреляя на бегу по крайней бортовой камере, поспешил к броневику. До него оставалось уже меньше тридцати метров. Пока капитан пробежал первые десять, он успел сделать три удачных попадания в первый бортовой объектив. Командир машины, наконец, начал понимать ситуацаию, и беспорядочно мотающаяся пушка дала длинную очередь. Снаряды разорвались далеко сзади, и вторую бортовую камеру Ник поразил почти в упор.

Стараясь оторваться, водитель нажал на газ. Капитан хотел выстрелить в задний объектив, но передние колеса уже доехали до обрыва... Машина рухнула с трехметровой высоты, грохнувшись носом в каменистую ложбину. Двигатель заглох, и треть корпуса почти вертикально стоящего броневика осталась торчать над краем обрыва.

Ник попробовал задний люк, но его еще не успели отпереть, и он не поддавался. Примостив у замка ручную гранату, капитан спрятался за днищем машины. Ощущение при взрыве оказалось не из приятных, но люк открылся без особых проблем.

В десантном отделении находилось четверо солдат. Они еще не очухались от удара о переднюю переборку, и Ник обошелся четырьмя одиночными выстрелами. Приходилось торопиться. Спустившись вовнутрь, он освободил от тел дверку отделения экипажа. У всех троих головы уже были разбиты, но, во избежание неожиданностей, капитан выстрелил еще трижды.

Он не стрелял очередями, но не из экономии боеприпасов. Ник собирался немного проехать и действовал по возможности аккуратно, чтобы не залить кровью сиденье водителя. Он растолкал тела и завел двигатель. Колеса крутились, но броневик не двигался с места. Ник добавил оборотов до максимума. Проскрежетав задним бортом по каменистому склону, машина сползла в ложбину. Броневик принял горизонтальное положение, но совершенно не слушался управления и, проехав несколько метров, уткнулся в противоположный склон.

Ехать дальше было явно нельзя, но в машине можно найти много полезного. Пользуясь тем, что перед оказался немного приподнят, Ник легко вытащил трупы через задний люк. После первого из них на полу осталась красная дорожка, и остальные шестеро пошли как по маслу.

Капитан извлек из НЗ банку тушенки и быстро съел половину. Съесть банку тушенки за один раз - была его заветная мечта уже три дня, но Ник остановился и нашел ящик с инструментами. Вынув нужный ключ, он залез на крышу броневика и снял с прицела испорченный триплекс. Затем капитан сел на место наводчика и протер от крови прицельный экран.

Проверив систему наводки и работу пушки, он спокойно покончил с тушенкой. Потом Ник достал еще одну банку, но вовремя остановился и положил ее в свой ранец. Он быстро запасся продуктами и, немного подумав, заменил свой ранцевый магазин на совершенно полный.

Все было хорошо, только немного досаждал писк в валявшихся на полу наушниках. Кто-то далекий упорно добивался связи с убитым лейтенантом, но тот уже находился снаружи вместе со своими солдатами. Ник посмотрел на часы. С момента открытия люка прошло ровно пятнадцать минут.

Предполагая, что у него еще осталось время, капитан быстро снял куртку и повыдергивал из груди воткнувшиеся в кожу осколки. Затем он смазал раны дезинфектором из аптечки броневика.

В штабе облавы уже должен подняться переполох, и в любой момент могли появиться гости. Конечно, это была далеко не первая тревога, а запасы горючего уже подошли к концу, поэтому большой делегации ожидать не приходилось.

Ник еще не знал, что за неделю мятежники несколько раз беспокоили посты в предгорьях, и с каждой стычкой воздушные силы расходовали горючее с все большей неохотой.

Едва он успел одеться, как услышал звук приближающегося вертолета. Чуть приоткрыв верхний люк, Ник следил за его прибытием. Был большой соблазн выбраться наружу и поползать между покойников, корчась на глазах у пилота. Но боевую машину таким способом можно посадить, только притворившись раненым генералом. Вызвав медиков, вертолет мог отвалить к горам, на расстояние недостижимое для пушки.

Машина приближалась, но капитан не торопился стрелять. Пусть пилот сначала увидит трупы, пусть подлетит поближе, чтобы лучше их разглядеть. Вертолет сбавил ход и почти завис. Сейчас пилот вызывает штаб и докладывает обстановку... Теперь пора !

Ник дал длинную очередь из пушки. Сто метров, это почти в упор. Снаряды легко пробивали тонкую броню и рвались внутри фюзеляжа. Мелкие обломки и крупные фрагменты конструкции падали вниз в столбе пламени от брызг горящего топлива. Из передней части вывалилось и исчезло в огне нечто бесформенное, напоминающее большую рваную тряпку...

Вертолет развалился почти весь, остался только самый верх с вращающимся винтом. Казалось, что огненный столб надежно поддерживает его, но нет, плоскость вращения начала клониться вперед, и, отвалившись от остатков машины, винт огромным крестом воткнулся в грунт. Такой ориентир показался Нику излишним. Прицелившись еще раз, он выстрелил в опорную лопасть. Прихватив оружие и продукты, капитан вылез из броневика.

На триплексах обзорной системы остались его автографы. Конечно, мало кто из молодых офицеров знал его почерк, но старым штабным крысам он был хорошо известен. Отойдя метров на двадцать, Ник обстрелял броню рядом с объективами, оставив на ней множество мелких царапин, чтобы не возникло подозрений на сверхметкую стрельбу. Вряд ли кто-нибудь будет проводить подробное расследование, а для беглого осмотра такой уловки вполне достаточно.