В нижних углах шлемного прицела непрерывно мелькали цифры расхода боеприпасов, но Ник не собирался их экономить. Он уничтожал все, что могло летать, в том числе и транспортную авиацию. Боевой вертолет был малоуязвимой, но не очень быстроходной машиной, и выполнение формулы ,, за спиной - никого ", являлось главным условием успеха. Если за ним увяжется какой-то, пусть совершенно безоружный ,,хвост", его ждет неминуемая гибель. Конечно, в ремонтных ангарах осталась кое-какая техника, но на подготовку ее к вылету уйдет не меньше часа.
Прекратив стрельбу, Ник полетел к череде складов, а за его спиной, в огромных кострах, рвались боеприпасы и топливные баки. Темным пламенем горели покрышки и что-то еще, заволакивая дымом территорию авиабазы.
Задерживаться дальше не оставалось времени. Из парков бронетехники уже начали выползать ,,мелкие серые букашки". Снизив высоту до минимума, Ник вел вертолет вдоль складов боеприпасов. Склады не были его целью, просто он использовал их в качестве прикрытия от огня главной батареи. В ее боезапасе имелось достаточно шрапнели, предназначенной для вражеской пехоты. Пушки уже сделали несколько залпов, но снаряды рвались довольно далеко, принося базе дополнительный ущерб. Батарея оказалась явно не предназначена для стрельбы по вертолетам, но пока ее активность сдерживал только этот - первый неудачный опыт.
Как только вертолет вылетит с территории базы, артиллерия заработает на полную мощь. Главной надеждой Ника было то, что при залповой стрельбе шрапнелью снаряды рвутся рассредоточено, чтобы накрыть осколками очень большую площадь. Если шесть снарядов разорвутся в одном месте, прямо над вертолетом, то самое малое, на что можно рассчитывать, это обрыв лопастей, причем всех сразу. Опытный программист, в спокойной обстановке, мог внести соответствующее изменение в программу всего за пять минут. Но, начиная операцию, Ник точно знал, что на командном пункте не окажется ни хорошего программиста, ни спокойной обстановки...
Завод синтетического горючего расходовал остатки своих угольных запасов. Он работал только на треть мощности, и все выработанное топливо сразу разбирали бензовозы. ,, За спиной - никого ", - эта формула требовала завершения. Пролетая над территорией завода, короткими очередями Ник проверил из пушки самые большие емкости. Особого фейерверка не получилось, но он отметил, что не зря потратил снаряды.
Капитан посмотрел на часы. Согласно графика, через двадцать минут подойдет очередной низкоорбитный разведчик. До этого времени Ник должен был ускользнуть из зоны, в которой его будут искать. По заранее намеченному пути, равноудаленному от двух северных фортов, вертолет выскочил с территории базы, сразу угодив под град шрапнели. По нему стреляла главная батарея и два форта, из автоматических ,, соток ". Маневрируя, Ник не давал им точно прицелится, и снаряды рвались довольно далеко.
Почти непрерывно по вертолету барабанили стальные шарики, но его броня и пуленепробиваемое остекление должны выдерживать гораздо более сильные удары. Главное было продержаться первую минуту - первые шесть километров.
Стрельба провожала его и дальше, но с каждым километром точность падала, и Ник опасался лишь случайного попадания. Скоро форты замолчали, но еще почти три минуты главная батарея провожала его своими снарядами.
Вертолет выскочил из зоны обстрела и несся над долиной между высоких холмов. Как только стрельба прекратилась, что-то случилось с головой Степа, будто по ней ударили большим твердым предметом. Он управлял вертолетом, как во сне, как после большой зачистки, причем одной из самых первых. Ник был в легком оцепенении и никак не мог из него выйти.
Затянутая дымом, пылающая авиабаза стояла у него перед глазами. Из этого огня, то слева, то справа, на вертолет наплывали окутанные дымом, желтые холмы, и он уклонялся от них с все большим трудом. Ник попытался сосредоточиться, и, хотя это удалось ему лишь частично, холмы перестали представлять из себя смертельную опасность.
Окончательно его привел в чувство только поток грязной брани, хлынувший из наушников. Сначала свое красноречие показал один из авиационных начальников. Но не успев очухаться от налета, он еще плохо выговаривал слова. Спустя три минуты его сменил сам генерал Рэндер. Он был вне себя от ярости, но его ругательства оказались обезличены, и Ник с удовлетворением отметил, что на базе еще не знают, кто именно летит в этом вертолете. Когда они придут в себя, то быстро вычислят беглеца. Брань генерала была очень неприятна, и, пошарив по правой панели, капитан выключил связь с базой.
Вертолет мчался на полной скорости и минимальной высоте. Пролетая над одним из барханов, он чуть не зацепился за его гребень. ,, Сбрось, сбрось газ, да и не жмись ты к холмам ", - уговаривал себя Ник, но гнал и гнал, хотя понимал, что некому лететь за ним, и пора экономить топливо. Ему казалось, что он слился с машиной и это его воля, его сердце заставляли бешено крутиться винты, разрывая в клочья горячий воздух. Ему казалось, что он чувствует жар, идущий от нагретой пустыни, хотя уже давно вывернул регулятор температуры до отказа, и в кабине было никак не больше пятнадцати градусов.
Ник выключил все тумблера, имеющие отношение к радиооборудованию, затем, вспомнив о его источниках питания, отключил заодно и их. Он не помнил, какая из радиосистем автоматически дает сигнал на компьютерный планшет авиабазы, и на всякий случай обесточил их все.
Если лететь в экономичном режиме, ему, пожалуй, еще бы хватило горючего, пересечь дугу предгорных фортов. В каждом из них имелась пара боевых вертолетов и около десятка бронетранспортеров. Как раз в этот момент вертолеты готовятся к вылету, а броневики выезжают из фортов, выстраиваясь в линию между ними. Скорее всего, они займут среднюю часть промежутка приблизительно шестьдесят или семьдесят километров. Тогда между машинами будет по три или три с половиной километра, и если он не выскочит точно на одну из них, они не попадут в него из пушек, но смогут указать направление его дальнейшего полета. Чтобы оторваться от преследования у Ника уже не будет горючего, а четыре вертолета с опытными пилотами и полным боезапасом не оставят ему шанса в воздушном бою.
Вышколенная военная машина не должна остановиться, хотя на электронном планшете и нет метки от его вертолета. Они знают его направление, конечную цель, скорость и дальность. Какой-нибудь пацан, равнодушно барабаня по клавишам, уже выстраивает на мониторе его курс по единственно возможному пути.
Главное в этой ситуации, чтобы операцией по поиску и захвату руководил лично генерал Рэндер. Он должен быть зол до бешенства, но его руководство являлось гарантией того, что военная машина сработает безупречно. Сработает автоматически и бездумно, не спрашивая сомневающихся и не выслушивая их соображения, даже если дело пойдет не совсем так, как надо.
Ник посмотрел на карту и круто повернул влево, изменив курс на девяносто градусов. Полгода назад, сто километров к западу, полк, в котором он служил, проводил учения в пустыне. Ситуация сложилась так, что они оставили на месте одного из лагерей кое-какое барахло. Потом Степ отправил за ним лейтенанта Уиллера, но сопляк не нашел имущество, хотя проезжал, вероятно, совсем рядом. Тогда Ник тоже получил выговор, но Уиллер больше никогда не пытался задирать нос.
Ориентиры нашлись довольно быстро, но никаких следов лагеря обнаружить не удалось. Ник еще пять минут жег горючее, пока у подножия одного из барханов не обнаружил дно металлической бочки. Он посадил вертолет и остановил турбины. Капитан достал из аварийного запаса жестяную баночку. Это была настоящая апельсиновая газировка, а не какое-нибудь тухлое пехотное пойло. Ник выпил ее залпом и достал еще одну. Такой газировки можно было выпить целое ведро.
Держа баночку в руках, он понял, что его жажду этим не утолишь. Вероятно, ему был нужен стакан спирта, только это могло ему помочь. Ник знал немало случаев, когда отсутствие такой жестянки влаги стоило жизни в пустыне, но никогда не предполагал, что ему понадобится невероятное усилие, чтобы положить баночку обратно...
