Повторим это еще раз. Согласно трудовой теории Адама Смита, стоимость производит только живой труд работника. Ни богатая железом руда, ни работа машин стоимости не производят. И, тем не менее, эти объективные источники богатства, которые сами не производят стоимости, обретают ее форму благодаря продаже товара на рынке выше стоимости. А продавать товар выше стоимости позволяет общая монополия капиталов на рынке. Непонимание механизма как источник богатства, который не производит стоимости, тем не менее, приобретает ее форму благодаря общей монополии капитала, привело Адама Смита, а вслед за ним и Маркса, к теории прибавочной стоимости.
Теперь, когда мы знаем, что Маркс неправильно определил источник прибыли на капитал, становится понятным, почему не сбылся его прогноз относительно экономической судьбы капитализма. Этот прогноз был полностью основан на теории прибавочной стоимости. Ход рассуждений Маркса был следующим. Известно, что конкуренция капиталов принуждает их владельцев непрерывно совершенствовать производство, что достигается, прежде всего, за счет лучшего технического оснащения предприятий и использования достижений науки. Этот процесс совершенствования ведет к тому, что соотношение между употребляемым в дело живым трудом рабочих и массой применяемого капитала быстро меняется в пользу последнего. Все более дорогие машины появляются в промышленности, и растет их количество, тогда как численность рабочей силы увеличивается незначительно, а с внедрением автоматизации даже сокращается. А значит, исчезает живой труд рабочих, который, согласно теории Маркса, является единственным источником прибыли на капитал. Он съеживаться, по сравнению со все возрастающей массой капитала, наподобие шагреневой кожи. Из этого явления Маркс вывел закон «тенденции нормы прибыли к понижению». Сам Маркс трактовал его как важнейший закон политической экономии и связывал с его открытием подлинно научное экономическое обоснование исторической обреченности капиталистического способа производства. Закон говорил о постепенном самоисчерпании капитала, указывал на существование его исторического предела как специфической формы организации труда.
Ведь изменение в соотношении долей капитала неминуемо должно было привести к такому моменту, когда относительная доля живого труда в промышленности уменьшится настолько, что станет невыгодно вводить новую технику. Она будет стоить все дороже, а прибыли приносить все меньше. Поэтому для капиталиста станет выгоднее получать большую прибыль на старой машине, чем меньшую на новой. А это приведет к техническому застою в производстве и к прекращению прогресса. С этого момента, полагал Маркс, капиталистический способ производства исчерпает себя и неизбежно будет устранен, чтобы обеспечить обществу дальнейшее развитие. Высчитав скорость возрастания доли капитала, употребляемого на машины и оборудование, по сравнению с численностью рабочих, Маркс пришел к выводу, что при капиталистическом способе производства прогресс должен был остановиться к концу XIX века. Его прогноз безусловно бы сбылся, если бы теория прибавочной стоимости, на котором он был основан, была бы правильной.
Верное понимание источника прибыли на капитал не упраздняет идею общественной собственности, но дает совершенно другой взгляд на эту проблему. Частные предприниматели были создателями индустриальной системы как величайшего достижения цивилизации. А согласно теории прибавочной стоимости, они были только эксплуататорами, пожирателями чужого труда. Отсюда вытекала задача освобождения трудящихся от эксплуатации. То есть устранения частных предпринимателей чисто механическим, революционным путем.
Но частные предприниматели обеспечивают экономике определенный уровень ее управления. Поэтому если альтернативная им система будет работать хуже, она не только не обогатит общество, включая самих трудящихся, а приведет их к обнищанию. Поэтому правильная постановка вопроса состоит не в освобождении рабочего класса от эксплуатации, а в создании экономической системы на основе общественной собственности с более высоким, чем при частном предпринимательстве, уровне ее управления. А это совсем другое понимание задачи, другая идеология, другой путь в политике. Правильная постановка вопроса, а именно обеспечение высокого качества руководства, поворачивает нас лицом к реальной науке о производственной организации, к ее законам. Это и есть настоящая наука об экономике, основанной на общественной собственности.
Может возникнуть вопрос: почему теория Маркса не была опровергнута вскоре после своего появления? Вероятно потому, что решение любой задачи кажется простым после того, как решение уже найдено и объяснено. Тем, кто задает этот вопрос, можно посоветовать почитать «Капитал». Три первых его тома, в которых изложено учение о прибавочной стоимости, составляют в академическом издании 2 300 страниц. И при чтении каждой страницы читателя не покидает ощущение интеллектуальной мощи автора. Маркс сумел разработать свою собственную науку, создать свою систему категорий.
Он рассмотрел процесс производства капитала – отдельно товара, и отдельно денег. Он проанализировал процесс обмена на рынке и процесс превращения денег в капитал. Он рассмотрел производство абсолютной прибавочной стоимости (постоянный и переменный капиталы, процесс увеличения стоимости), а также проанализировал производство относительной прибавочной стоимости и процесс превращения прибавочной стоимости в капитал. Он дал анализ нормы и массы прибавочной стоимости. Он рассмотрел процесс обращения капитала (основного и оборотного), воспроизводство и обращение всего общественного капитала, накопление и расширенное воспроизводство, превращение прибавочной стоимости в прибыль, и нормы прибавочной стоимости в норму прибыли, превращение прибыли в среднюю прибыль, деление прибыли на процент и предпринимательский доход, проанализировав тем самым капиталы, приносящие процент. И так далее, и так далее. «Капитал» представляет собой такую гору аргументов, взобраться на которую оппоненты Маркса не сумели. Задача для них оказалась слишком сложной.
Политическое значение теории прибавочной стоимости на Западе поняли моментально. В той битве, которая разгорелась вокруг этого учения, решался вопрос, по какому пути в течение полутора веков будут развиваться события в мире. Не было в истории человечества другой такой научной теории, вокруг которой разгорелись бы такие бешеные страсти. Не существовало другого учения, которое бы вызвало столь резкую реакцию. Теория Маркса подверглась яростным атакам, но поскольку все попытки ее опровержения потерпели провал, среди Западных экономистов утвердилось мнение, что бороться с этим учением можно только одним способом – путем отрицания его исходного пункта, трудовой теории стоимости Адама Смита. Вскоре после выхода в свет «Капитала» в одной анонимной рецензии было сказано: «Опровержение теории стоимости – единственная задача того, кто борется против Маркса, ибо, если согласиться с этой аксиомой, тогда необходимо признать почти все, сделанные Марксом с железной логикой выводы». Этим путем и пошла Западная политэкономия. Все её школы до нашего времени строятся на отрицании трудовой теории стоимости Адама Смита.
Первая попытка избавиться от учения Смита была предпринята еще до выхода «Капитала» в первой половине XIX века, Тогда возникла так называемая «теория факторов производства». Её главные создатели Ж.Б. Сей и Ф. Бастиа приписывали способность производить стоимость основным факторам производства, а именно, труду, земле и капиталу. В соответствии с этим взглядом, доход каждого фактора, таких как заработная плата, земельная рента и процент на капитал, объявлялся равным производительному вкладу данного фактора, соответствующему его доле в совокупной стоимости продукции. Но бессодержательный характер такого построения был очевидным. Доходы факторов производства объяснялись их производительным вкладом, а величина вклада, в свою очередь, объяснялась доходом, что было просто тавтологией.
