Их глазам предстала следующая картина.

Вещи в комнате словно претерпели крушение. Окно было распахнуто, в комнате стоял жуткий холод. Эльф Чейз метался по комнате, причитал и всхлипывал. Что именно он произносил, было неясно. По всей комнате витали облачка дыма непонятного происхождения. На полу лежало тело Джеймса, не подающее признаков жизни. На кровати лежало другое тело — Лили Эванс, — которое тоже не производило впечатления живого. Рядом, опираясь спиной о спинку кровати, закрыв лицо руками, сидел Северус. Ремус и Сириус вошли в комнату, едва передвигая ноги — казалось, будто они налиты свинцом. Когда Снейп услышал, что в комнате появился кто-то ещё, он поднял голову. Даже Сириусу стало его жалко — в его глазах стояли слёзы. До друзей не сразу дошло, что происходило в комнате в тот момент.

Ремус кинулся к телу Джеймса. Сириус стоял рядом с мрачно белым Снейпом, глядя то на тело Лили, то на тело Сохатого. Он не понимал, что происходит вокруг, почему Северус плачет, почему эльф ничего не делает, почему в комнате бардак, почему он сам не может пошевелиться. Словно мозг не разрешал ему воспринимать информацию, будто происходящее его не касалось. Зато всё отлично понял Ремус.

Лунатик взял с пола какую-то вазу и швырнул её в стену, крича от избытка эмоций. Однако никто даже не вздрогнул. Ремус пытался нащупать пульс. Но его не было.

— Всё кончено, Люпин… — едва живым голосом произнёс Снейп.

— Что кончено? — будто не понимая, переспросил Блэк, схватив бледного парня за шиворот. — Что кончено?! О чём ты говоришь!

— Всё… Они уже не здесь…

Блэк швырнул Снейпа на пол с такой силой, что было слышно, как в теле Северуса что-то хрустнуло при ударе. Но он не издал ни звука.

— Что ты делаешь, Сириус? — вскочил на ноги Люпин. — Успокойся!

— И ты мне это говоришь? Сейчас?! — Блэк перешёл на истошный крик. — Я что-то, кажется, не понимаю, — он подошёл к телу Поттера и опустился на пол, — но, кажется, мой друг и подруга мертвы.

Ремус начал метаться по комнате, потирая ладонями глаза. У Снейпа мелькнула мысль, будто он пытался так утирать беспрестанно подступавшие слёзы.

— Джеймс мёртв, да? Его всё-таки убило? Не стеной, так чем-то другим! — Сириус нервно рассмеялся, да так страшно, что у Лунатика и Снейпа побежали мурашки по коже. — Я не верю в это!

— Сириус, — еле выдавил из себя Ремус, — тебе придётся в это поверить, он умер. И Лили тоже.

— Пошли вы все к чёрту! Не в этот раз! В моей жизни всегда будет жив чёртов Поттер, хочет он того или нет!

— Простите, хозяин, — эльф подошёл к Сириусу и дёрнул его за край куртки, — я вызвал целителей из Святого Мунго для мастера. Чейз должен заботиться о хозяине.

— Очень кстати! — отозвался Люпин.

Сириуса перетряхнуло. Он окинул взглядом комнату и подбежал к Снейпу, снова схватив его за ворот одежды. Он заорал:

— Это ты их убил, гадёныш? Ты?! Я знаю, что тебе было это выгодно!

Люпин подбежал к Блэку, пытаясь его оттащить от несчастного Снейпа. Сириус сопротивлялся и норовил добраться до бывшего Пожирателя смерти.

— Ты дрянь! Какой мразью ты был, таким и остался! Это всё из-за тебя!

Снейп пытался отпираться:

— Я сделал то, что от меня просили, я сам в это вмешался и не знал, к чему это приведёт! Блэк, не одному тебе сегодня пришлось многое потерять!

Люпин пытался их разнять, но тщетно:

— Успокойтесь, бараны! Смерть между нами, а вы отношения выясняете! Подумайте о Джеймсе, подумайте о Лили! Они не заслужили этого!

— Снейп, ты за всё ответишь! Ты намешал какую-то дрянь в зелье, уговорил Эванс и Поттера выпить его раньше срока, а теперь пожинаешь плоды своей деятельности, да, придурок?!

— Отвали, ненормальный! Вместо того, чтобы на меня сваливать вину с первого курса Хогвартса, лучше бы нормально учился и сам варил своему ненаглядному Поттеру зелья! И не пришлось бы нам с тобой иметь дела!

— Вы совсем обалдели, что ли? Вы понимаете, что происходит? Заткнитесь оба!

— А ты не указывай мне, что делать! Я убью тебя, выродок!

— Ты виноват в этом, Блэк, и тебе за это отвечать! Из-за тебя и твоих дружков мертва Лили!..

— Я сейчас вас обоих оглушу, если вы не заткнётесь!

За криками и рукоприкладством трое парней не услышали, как в комнату вошло несколько человек. В том числе и сам Дамблдор. Прибывшие целители немедленно аппарировали вместе с телами Лили и Джеймса в больницу. Близнецы Пруэтты и Дирборн кинулись разнимать оравших друг на друга Снейпа, Лунатика и Бродягу. Эльфу было велено навести порядок в комнате. Дамблдор и Минерва осматривали спальню.

— Альбус, они действительно погибли? — переживала Макгонагалл.

— Не знаю, Минерва. Одно ясно точно: что-то пошло не так, как должно было.

— Так ты знал о том, что затеяли Поттер и Эванс?

Дамблдор промолчал и подошёл к троице. Каждого из участников конфликта держали на безопасном расстоянии друг от друга. Профессор недобро посмотрел на Сириуса, но затем взгляд его смягчился.

— Кто из вас видел, что здесь произошло?

— Спросите у Снейпа, это его рук дело! — зловеще выкрикнул Блэк, кивая головой на Северуса и испепеляя того недобрым взглядом.

Дамблдор кивнул Пруэттам и Дирборну, затем все аппарировали.

Ремус Люпин

Боль, которую он ощущал при превращениях каждый раз, когда наступало полнолуние, не имела ничего общего с тем, что он чувствовал сейчас. Друг мёртв, Лили тоже мертва. В этом мире было так мало солнца и так много печали, потерь и злобы, что порой складывалось впечатление, что так было всегда.

Это было следующее утро после трагедии. Вчерашний день казался кошмаром, да и нынешний пока не вселял надежды.

Ремус сидел в приёмной больницы Святого Мунго вместе с Питером и ждал, пока целитель, занимавшийся Лили и Джеймсом, выйдет и всё расскажет. Ожидание длилось томительно долго. Пит, и без того недавно потерявший единственного родного человека, осунулся так, что его было не узнать. Не выдержав долгого молчания, Ремус заговорил:

— Я не могу поверить. Был Джеймс, и нет его.

Внутри у Лунатика всё сжалось до такой степени, что стало трудно дышать.

— Всё имеет свой конец, Лунатик, — Петтигрю шмыгнул носом. — Я понял это, когда умерла моя мать. Никто не слышит наших тайных мыслей и не знает, чем приходится уход человека, близкого, пусть и не совсем друга, но дорогого. Особенно когда многому этому человеку обязан. Я был обязан матери. Теперь я не смогу расплатиться жизнью, чтобы отплатить всё хорошее, что дал мне в моей никчемной жизни Джеймс.

— Он был отличным другом. И всегда находил слова, чтобы поддержать, — Лунатик опустил голову, пряча слёзы. — Он первым меня приметил. Ещё в поезде, ну ты помнишь.

«Хогвартс-экспресс» мчался на всех порах, увозя студентов в замок. В одном из купе второго вагона сидел Ремус. Он по обыкновению молчал и смотрел в окно, наблюдая за каплями дождя. Будучи первокурсником, он ещё никого не знал. Возле него, совсем рядом с дверью в купе, сидел пухленький мальчик, вжавшийся спиной в угол. Он разглядывал какую-то брошюру. Напротив Ремуса сидели два любопытных мальчика, за которыми он незаметно наблюдал. Один был типичным аристократом — настолько идеальной осанки, умения держаться, знать себе цену Ремус не видел никогда. Другой мальчик был очень неспокойным, его шевелюра словно не знала расчёски, а зрение оставляло желать лучшего — он носил очки с круглыми стёклами. Он тоже был весьма недурного мнения о себе, постоянно что-то говорил и улыбался. Эти двое так отлично ладили друг с другом, что складывалось впечатление, будто они знали друг друга с рождения.

Половину пути попутчики что-то бурно друг с другом обсуждали, а когда тема исчерпала себя, они, видимо, решили переключить внимание на двух других мальчиков, с которыми ехали.

— Сириус, смотри, они какие-то хмурые. Словно болотную жабу съели на завтрак. Спорим на сикль, что так и было!