— Скажи, пожалуйста, — негромко заговорил мужчина, — почему ты так поздно возвращаешься домой? Неужели твоя практика длится до ночи?

— Дело в том, — неуверенно ответила Лили, — что мне дали одного пациента… на дому. Перед тем, как вернуться домой, я навещаю его и справляюсь о его здоровье.

Кажется, даже не соврала.

Марк выглянул из-за своей газеты, а затем снова погрузился в чтение. Спустя несколько секунд послышался его требовательный голос:

— Мне совершенно не нравится, что ты шатаешься непонятно где, по ночам и одна. Да что это за работа такая, что ты домой приходишь только ночевать?

— Пап, я понимаю…

— Нет, не понимаешь, — перебил её отец и отложил недочитанную газету. — Мы с матерью волнуемся. Каждый раз Джоан капает себе валерьянки, чтобы уснуть после твоего прихода. Мы не знаем, что и думать. И от тебя ни слуху ни духу. Ты что-то скрываешь?

Как и всегда, проницателен.

— Ничего я не скрываю, — заверила Лили, допив остывший чай. — Просто у меня такая работа. Понимаешь, сейчас война, и я нужна, как никогда. Целителей, то есть врачей, очень не хватает. Многие целители уходят ещё позже, чем я. Но мне повезло, потому что мне передали вести дело одного из безнадёжно больных (по всеобщему мнению) пациента.

— И кто он? Расскажи мне о нём. Я хочу знать, с кем проводит время моя дочь.

Лили оторопела. Что сказать отцу? Если он узнает, то ей влетит. Родители до сих пор помнят, что с ней было, когда она рассталась с Джеймсом.

— Мне не нравится, что ты молчишь, — с укором сказал Марк. — Неужели это настолько секретно, что ты не можешь рассказать отцу? Или это просто может мне не понравиться?

— Папа, — взволнованно ответила ему дочь, — это не тайна, но…

— Так скажи мне, кто этот человек. Он мужчина?

Вопрос поставил Лили в тупик. Чем отмазываться и врать, лучше сразу сказать правду.

— Это Джеймс, пап.

— И что у него приключилось, гонорея? — саркастично спросил Марк.

— Ну зачем ты так…

— Затем, — сурово отрезал мистер Эванс. — Не лезь к нему. Сама уже один раз промахнулась, не совершай одних и тех же ошибок дважды.

— Ты не понимаешь, он не может двигаться, он болен! — перебила отца Лили. — У него практически всё парализовано, ему нужен уход.

Отец ошарашенно смотрел перед собой, не произнося ни слова. Лили поднялась из-за стола, вымыла кружку, убрала её в шкаф и перед тем, как уйти к себе, сказала Марку:

— Нравится тебе или нет, пап, но ему нужна помощь. К тому же я думаю, что никакого промаха не было, разве что глупость.

В своей комнате девушка взяла с письменного стола косметичку и подошла к зеркалу, что висело на стене рядом с окном. Она придирчиво себя рассмотрела, а затем поставила косметичку на подоконник и стала всё из неё выкладывать. Чего тут только не было! Казалось, этого запаса хватило бы, чтобы накрасить всю британскую эстраду. Лили накупила магловских новинок, думая о разнообразии макияжа, надеясь таким образом нравиться Джеймсу ещё больше, но в свете последних событий Лили не красилась вовсе. Ей казалось чем-то неправильным краситься для кого-то другого. Или хотя бы для себя. Но в тот день что-то щёлкнуло в её голове. Лили вдруг подумала, что если она будет держаться уверенно, то и Джеймс будет более оптимистичным. К тому же женские инстинкты делали своё дело: неосознанно она хотела привлечь внимание мужчины, пусть тот и находился в инвалидном кресле. Лили нанесла немного бежевых теней на верхние веки, выровняв тон, а затем немного затемнила внешние уголки глаз тёмно-коричневым оттенком. После этого она подкрасила ресницы. Закончив и убрав всю косметику в сумочку, Лили слегка отодвинулась от зеркала. Глаза теперь казались больше. Волосы Лили решила забрать в хвост, затем надела джинсы и свободную голубую кофту с коротким рукавом, накинув поверх жакет. Впервые за последнее время она себе нравилась и надеялась понравиться ему.

Чейз как раз покормил Джеймса, когда пришла Лили. Заметив её, Поттер заметно растерялся, но всё же сказал:

— Здравствуй. Я вижу, мои слова не произвели на тебя никакого впечатления. В противном случае тебя бы здесь не было.

Лили, делавшая осмотр пациента, который лежал на кровати, разом поникла.

— А ты только и мечтаешь выставить меня отсюда.

Повисло молчание. Максимально сконцентрировавшись на своих обязанностях, Лили закончила осмотр. Отлеветировав Джеймса в кресло, она стала фиксировать его положение ремнями. Парень, сидевший затылком к девушке, серьёзно сказал:

— Лили, это не шутки. Уходи.

К счастью для Поттера, Лили в тот момент застегнула последнюю бляшку. Её глаза наполнились слезами, которые она, однако, контролировала.

— Вот именно, не шутки!

Эванс буквально физически ощущала давление, с которым на неё обрушились сначала слова отца, а затем слова Джеймса. Она отошла от него на несколько шагов, затем мотнула головой.

— Неужели ты вообще ничего не понимаешь? — с надрывом крикнула девушка, не сдерживая слёз. — Или ты только прикидываешься? Ты просто отвратителен! Тебе что, нравится добивать других?

Не дождавшись ответа от угрюмого парня, она схватила свои вещи и вышла из особняка. На пороге дома её встретил прохладный сентябрьский ветерок, казавшийся мокрой коже лица ледяным. Девушка спустилась со ступенек, а затем прошла в небольшой сад, где стояла красивая, искусно вырезанная из дерева лавочка. Лили села на неё, бросила рядом сумку и кофту и предалась слезам.

Ну почему он ничего не понимает? Как можно заставить человека понять, и надо ли это делать? Почему он не хочет меня слышать? Почему отец так относится к моей работе? Почему они все не понимают меня?

— Лили?

Эванс медленно подняла голову, подавив в себе всхлипы, и встретилась глазами с Сириусом. Он удивлённо смотрел на неё, протянув платок, который девушка с благодарностью взяла.

— Почему ты устроила вселенский потоп?

Эх, Сириус… А ты, как обычно, шутишь, пытаешься всё представить чем-то смешным.

— Это всё Джеймс? — не унимался Бродяга, на лице которого отобразилась тревога.

— Это всё жизнь, — горько произнесла Лили.

Блэк раздражённо покачал головой.

— Значит, Джеймс, — он ободряюще улыбнулся Лили, а затем поднялся по ступенькам и, остановившись у входной двери в дом, проговорил: — Сейчас я ему устрою… А ты успокойся.

Силуэт Сириуса скрылся за дверью.

Тишину сада разорвал крик. Затем ещё и ещё. Лили, сидя на скамье и задумчиво рассматривая рододендрон, могла даже различить некоторые слова:

— Какого чёрта… Страдает… знаешь… Никогда не видел… Её в слезах… Вместе… Отказаться от… И я думал… Объяснить… Друг… Всё бы понял…

Но общую суть разговора девушка понять не могла. Эти слова могли значить что угодно. Когда крики стихли, на крыльце появился чуть раскрасневшийся Сириус. Он ловко сбежал по ступенькам и подошёл к Лили.

— Продолжай в том же духе, — авторитетно заверил Блэк, — я ему слегка вправил мозги…

Слегка? Его «шоковую терапию» слышал весь квартал!

— … Есть время подумать. Хотя на его месте я бы не стал тянуть время, — он усмехнулся. — Ладно, развлекайтесь, голубки, а у меня дел по горло, — Сириус обнял Лили и добавил: — Не забудь, через неделю свадьба.

— Да как такое можно забыть? — усмехнулась Лили. Сириус умел поднять настроение. — Жду не дождусь!

Когда Джеймс после разговора с Сириусом впервые увидел Лили в доме, она вместе с Чейзом готовила обед. Судя по тому, что она негромко смеялась, а Чейз что-то ей рассказывал, они отлично поладили. Джеймс появился в дверном проёме на кухне, когда Лили поставила рыбный пирог в духовку.

— Аппетитно пахнет, — с лёгкой улыбкой признался Поттер, подъехав к столу.

Лили не знала, как себя вести. Можно было прикинуться, будто ничего и не было, а можно было бы всё выяснить. Чейз без лишних слов ушёл убирать комнату Сохатого, и они остались вдвоём.