Но неожиданно лодыжку Германа ухватило нечто скользкое и холодное. Он обернулся и увидел, что кончик хвоста чудовища схватил его за ногу. Через несколько мгновений парень повис на пятиметровой высоте вниз головой.

Он попытался создать на ладони несколько цифровых сфер, но постоянная тряска не позволяла ему сосредоточиться. Его руки болтались, как у бездушной куклы, а внутри все странно потеплело, после чего парень почувствовал, что еще немного и он сгорит от непонятного жара внутри него.

- А ну пусти его!

Показавшаяся неожиданно Настя сверкнула яркой звездой между Германом и раскрывшейся для удара пастью гадины. Герман, сквозь яркий белоснежно – голубой свет увидел расплывчатый силуэт Ани и тут же зажмурился.

Поток холодного морозного воздуха окружил его тело и заставил парня вздрогнуть. Этот холод был необычным. Метель, родившаяся в нем вместе с вьюгой, завывали свои грустные песни, которые затрагивали все струны человеческой души.

В следующую секунду Герман осознал, что змея его больше не держит и он падает вниз. Взмахнув рукой, он тут же в воздухе трансформировался и взлетел. Однако он не думал, что преграду на пути к Насте ему составит ледяной вихрь.

Он отчетливо видел в снежном урагане ее силуэт, даже слышал некоторые ее слова, которая она кричала, чтобы ее кто – то спас, замечал, что она испуганно мечется из стороны в сторону, пытаясь успокоить метель, однако делает себе же хуже.

Протянув руку к ней, Герман тут же ощутил всю мощь стихии, созданной Анастасией. Метель, стоило ему попробовать просунуть руку сквозь ее поток, с силой ударила его мириадами острых снежинок и осколков льдинок. На руке Германа появились еле заметные покалывающие красные пятнышки.

- Аня!

Ответом Герману был лишь вой вьюги.

И вдруг его выдернули из снежной ловушки и он вместе со спасителем упал в густую траву. Герман, подняв голову, увидел рядом с собой напуганного Антония, а только потом замерзший до основания луг с цветами. Вскочив на ноги, он осмотрелся и понял, что судьба быть погребенными под снег уготована не только гадине, неизвестно кем созданной, но и им самим.

- Не может быть…

- Осторожно!

Антоний только крикнул, а Герман уже выхватил свой меч и отразил удар в спину. Перед ним показалась темная фигура Эжена. И внезапно позади возникла еще одна с клинком, готовая нанести удар. Герман тут же извлек из ножен небольшой кинжал и взял его в другую руку, предупреждая удар.

- А я – то думал, что сегодня будет скучно, - усмехнулся незнакомец в черном балахоне.

- Честно говоря, я тоже о вам подумал!

Герман ударил ногой в живот Эжена и бросил клинок, как дротик, во второго соперника. Тот уклонился и лезвие кинжала вонзилось в еще незамерзшее дерево за его спиной, а сам враг, высоко прыгнув, хотел нанести удар Герману в голову. Но парень ловко уклонился, позволяя клинку разрезать ткань костюма на его плече, а затем отпихнул незнакомца.

Эжен пошел в атаку сзади, пока Герман, как ему казалось не видел, однако Аккерман ловко перегруппировался и с силой ударил Эжена по ноге. Герман был готов вонзить клинок в тело упавшего Эжена, если в этот момент его рука вдруг сама по себе не остановилась. Парень лишь спустя несколько минут бесполезных попыток нанести удар или хотя бы пошевелить рукой, занесенной для удара, прислушался и тут же услышал нервную и сильную мелодию. Ее издавала флейта, почти такая же, какая была у него самого. Повернув голову, Аккерман увидел незнакомца, легко играющего на черной с позолотой флейте, а вокруг него, будто слуги, извиваются в танце змеи.

- Нравится, а? – спросил вдруг Эжен.

Он легко разжал пальцы Германа и выбросил его клинок в ближайшие кусты. В следующую же секунду они покрылись коркой льда. Герман, ощущая, что сейчас ему нанесут удар, напрягся. Но внезапно ощутил, что по его ноге что – то ползет.

С дрожью во всем теле он посмотрел на правую ногу и увидел, что по ней, извиваясь в такт музыке, ползет к его бедру белая змейка. Гомоскулус.

Он задёргался, чтобы стряхнуть тварь с себя, но мелодия зазвучала громче и звуки в ней стали похожие на то, как некто просто рвет что – то в клочья, не оставляя предмету шанс на выживания. Тело Германа парализовало и вдруг Эжен, уже в который раз обойдя его по кругу, ударил его в живот.

- Возвращаю тебе долг, - заметил парень.

Он схватил Германа за волосы и поднял его глаза на себя. После чего взял клинок и, разрезав костюм от левой части шеи до ключицы. В его руке показалась небольшая колба с фиолетовой жидкостью, в которой плавало что – то черное.

- Нет! Не надо! – машинально крикнул Герман.

- А это – лично от меня!

Эжен открыл колбу и, капнув себе на палец пару капель фиолетового вещества, нанес его на кожу Германа. Парень приготовился к боли, но ее не последовало. Лишь легкое покалывание в груди и запястьях.

- О, подожди, - словно читая его мысли, сказал Эжен. – Все только начинается…

- Вот именно!

Настя, как настоящий боец, зашла сзади и накинулась на Эжена, повалив его в траву.

Она схватила его за длинные черные волосы и они покатились от ребят, пытаясь избавиться друг от друга. Настя применила запрещенный прием: укусила парня за ухо, когда он впился цепкими пальцами в ее левое предплечье и чуть не сломал кость.

Но вот они скатились с холма и оказались в еще более высокой траве, пахнущей вереском. Эжен, теряя терпение, ударил девочку в живот и отпихнул в сторону, но Настя, стоило ему попытаться вернуться на холм, схватилась за его плащ и снова уронила на землю.

- Вот тебе!

Она била его по груди и плечам, пытаясь хоть как – то подарить ребятам драгоценные минуты. Однако Эжен был сильнее и, внезапно приложив руку к волосам Насти, ударил по ним непонятной магией. Девочка, не понимая, что происходит, вдруг сама отпустила парня и, скатившись с него, словно кукла, закрыла глаза.

- Так – то лучше…

Поправив свой костюм и, все – таки еще раз срезав у Насти локон, он направился на холм. Когда он зацепился за очередной выступ, он поднял голову и увидел, как красная молния сбила с ног его приятеля Рика и тот летит словно комета, оставляя за собой алеющий свет.

И вдруг ему на руки упали несколько камушков с утеса. Он посмотрел вверх и, испугавшись не хуже, чем ребята его огромной змеи, вдруг увидел на вершине опасного врага.

Захар Степанов стоял и не шевелился ровно до тех пор, пока руки и ноги Эжена не сковали черные корневища растений, выступивших из земли. Они подняли парня высоко над долиной и вскоре, сжав сильнее запястья и лодыжки парня, перекинулись на шею. Один за другим, четыре черных корня сковали шею Эжена и, с силой давя на нее, заставили парня потерять сознание от нехватки кислорода.

Пальцы Захара, до этого сдавшиеся в кулак, расслабились и корневища растений быстро спрятались в свой подземный мир, уронив тело Малума в высокую замерзшую траву. Рик Цекерфан валялся в овраге далеко от их луга, а огромнейшая змея, плод творения двух жестоких разумов, уменьшился в десять раз и стал вполне милой змейкой в желтую крапинку, которая мирно уползла по своим делам в пещеры.

- Ты достал? – спросил Захар, не оборачиваясь к парню.

- Конечно.

Антоний протянул Захару два уцелевших цветка. Они сверкали золотой сердцевиной и дарили странное спокойствие. Их лепестки напоминали голубое мирное небо и спокойную тихую гладь реки или озера…

После чего Антоний вытащил из оврага Настю и, неся ее на руках, подошел к Захару. Тот, перекинув через плечо тело Германа, отступил от промерзшей земли несколько метров и после этого прочертил пальцем правой руки в воздухе непонятную руну.