Джейми пожал плечами, у него это выходило элегантно и красиво.

– Слишком долго не говорил по-английски. Как бы не позабыть родной язык. – Он внимательно оглядел друга с головы до пят: – О, как я погляжу, ты совсем не изменился. Вид у тебя по-прежнему недоступный и грозный.

Джейми протянул руку и легко постучал по черной повязке Лашема. Вольность, которую Лашем позволял одному лишь Джейми.

– Как жаль, Лаш, что ты не хочешь ездить со мной. Твоя внешность способна напугать самого несговорчивого из тамошних царьков и вынудить его расстаться хотя бы с частью его сокровищ.

Джейми путешествовал не ради красот далеких стран. Он активно занимался торговлей предметами искусства. Он забирался в такие дикие места, куда многие боялись сунуться, а потом продавал добытые сокровища своим соотечественникам, предпочитавшим жить в привычном и безопасном для них мире. Джейми нужны были не деньги, у него их было достаточно, а приключения, ощущение опасности. Иногда Лашему, который завидовал Джейми, хотелось уехать куда-нибудь вместе с другом, но его долг, взятая на себя ответственность удерживали его в Англии прочнее всяких цепей.

«Если вам не понравится, всегда можно остановиться».

Между Джейми и Маргарет было много общего. Они были очень похожи. Лашем задумался, не познакомить ли их друг с другом. Нет, пожалуй, с этим не стоило торопиться.

Более того, при мысли о том, что Джейми и Маргарет могут встретиться, у него на сердце стало как-то нехорошо.

– Благодарю, ты как всегда очень любезен, – ответил Лашем сухим и чуть хриплым голосом, как будто ему в горло попал песок. Джейми получал наслаждение, поддевая друга и посмеиваясь над ним, но Лашем никогда не обижался на его шутки и остроты, когда Джейми проходился насчет его манеры одеваться, или скучных привычек, или его сдержанности и возникающей в общественных местах неловкости.

Несмотря на это, Джейми был одним их тех людей – нет, даже единственным человеком, – которому Лашем доверял абсолютно. Может быть, поэтому он мирился с насмешками друга в свой адрес, в глубине души понимая, как они справедливы, потому что он действительно был сухим и скучным. Тем не менее Джейми находил его забавным и смешным, что втайне радовало Лашема.

– Боже, как хочется пить! – Джейми схватил Лашема за руку и потащил за собой через улицу. – Вон там пивная. Давай зайдем, промочим горло.

– А-а? Я не могу туда идти, я… – Лашем запнулся, потому что вдруг понял, что собирается сказать напыщенную и ничего не значащую фразу вроде той, какую он произнес в галерее: «я ценю искусство».

– Брось, я помню, что ты герцог, – отозвался Джейми, и Лашем, хоть и не видел лица друга, мог дать руку на отсечение, что тот в притворном ужасе закатил глаза. – Неужели ты не можешь забыть об этом хотя бы на несколько минут? О твоем чувстве ответственности по всему городу ходят легенды, так что тебе незачем лишний раз доказывать всем, что ты серьезный и ответственный человек.

Лашем потряс головой, пытаясь понять, на что именно намекал Джейми, говоря обо «всем городе», хотя на самом деле чувствовал, что его друг прав, точно так же как и Маргарет.

Он всегда поступал правильно. До сих пор Лашем даже не задумывался об этом, он вел себя только так и никак иначе. Интересно, а что будет, если он совершит какой-нибудь неблаговидный поступок? В самом деле, разве от этого перевернется мир? Или он лишится своего герцогства?

– Ладно, ладно. Но только на несколько минут. И ради бога, Джейми, не задирай никого!

Именно так они и познакомились. Острый язык Джейми разозлил кое-кого из старших школьников, и они решили ему отомстить. Лашем, с детства не терпевший несправедливости, возмутился, увидев, как трое старших школьников бьют одного младшего, и поспешил тому на помощь.

Высокий рослый Лашем всегда отличался силой, так что в результате они вдвоем поколотили троих. С тех самых пор между Джейми и Лашемом зародилась дружба, которая длилась уже двадцать лет.

По губам Лашема скользнула ироничная улыбка: разве стали бы они друзьями, если бы не его чувство ответственности, которое высмеивал Джейми?

– Сюда, сюда, – указывал Джейми, ведя друга к столу возле бара. При виде двух джентльменов девушка-барменша явно удивилась, ей было совершенно непонятно, каким ветром в их убогое заведение занесло двух таких импозантных мужчин. Она поспешила навстречу знатным гостям, причем на Джейми взглянула несколько раз, а на Лашема только один и то вскользь.

– Эль? – спросила она, хотя кроме эля предлагать в этом заведении было больше нечего. Однако барменша и Джейми смотрели друг на друга такими глазами, что вполне можно было ожидать появления в меню кое-чего другого кроме эля.

– Хорошо, давай, милая, – весело отозвался Джейми, лукаво подмигнув девушке, прежде чем та отвернулась.

– Как все-таки приятно тебя видеть! – откровенно признался Лашем.

Впрочем, он не любил обзаводиться ни приятелями, ни врагами. Джейми же много путешествовал и редко бывал в Лондоне, а занимаемое Лашемом высокое положение приучило его к сдержанности, да и по натуре его никак нельзя было назвать общительным.

«Что бы вы сделали, если бы вдруг решились выполнить ваше потаенное желание?»

Почему ее провокационный вопрос по-прежнему звучал в его сознании? Лашем потряс головой – он вел себя по-идиотски, но от осознания своей глупости ему не стало легче. Все-таки когда последний раз он поступил так, как ему хотелось, делал то, что ему нравилось?

И почему ему никак не удавалось забыть ее вопрос, почему он все время вертелся в его голове?

– На вот, глотни, – Джейми подвинул ему кружку с пивом, – а то у тебя вид, как на похоронах.

Лашем поморщился при виде не слишком новой и не слишком чистой кружки, даже не сообразив, как быстро им подали пиво.

Он поднял свою кружку и весело произнес:

– Рад видеть тебя, дружище. Долго будешь в Лондоне?

Прежде чем ответить, Джейми сделал два-три жадных глотка, затем выдохнул и вытер губы обратной стороной руки.

– Думаю, несколько недель пробуду. Сначала я собирался остановиться у матери, но теперь, когда так неожиданно встретил тебя… – Джейми остановился и многозначительно посмотрел на друга.

Лашем отрицательно замотал головой прежде, чем начал говорить:

– Нет-нет, даже не думай об этом. В последний раз, когда ты остановился у меня, ты умудрился повредить три кресла, из-за тебя чуть было не подрались кухарка и горничная, и мне до сих пор непонятно, как ты сумел за пять минут так перемешать мои бумаги, что моему секретарю пришлось приводить их в порядок едва ли не всю неделю.

Джейми пожал плечами, как бы не понимая, что тут такого, одним глотком допил пиво и подал знак девушке – давай другую кружку.

– А забавно вышло, разве ты не видишь? Лаш, когда-нибудь и ты тоже натворишь что-нибудь такое, что тебе в самом страшном сне не приснится.

Похоже, сегодня все, с кем бы он ни говорил, исключая, конечно, рафинированных любительниц искусства, ему твердили об одном и том же, что его жизнь скучна и однообразна, что, в конце концов, он сорвется и выкинет что-нибудь неожиданное и дерзкое. Ему хотелось указать Джейми на то, что если бы он забыл о своем долге и чувстве ответственности, то это привело бы к гораздо большим осложнениям, чем куча перепутанных бумаг.

Но это прозвучало бы несколько вызывающе, и Лашем знал: его друг воспримет это соответствующим образом и выкинет что-нибудь провокационное.

– Сегодня я уже слышал нечто подобное, – задумчиво произнес Лашем, тихо барабаня пальцами по столу. – Как странно, мне никогда в голову не приходила мысль сделать что-нибудь такое, что делать не стоит.

Джейми энергично закивал:

– Скажи спасибо твоему отцу. Он явно не поощрял в тебе свободомыслия. Он видел в тебе наследника титула, и только, разве не так?

Лашем вспомнил отца – каким суровым и строгим он всегда был, и как ему, когда он был ребенком, хотелось, чтобы отец хоть раз с ним во что-нибудь поиграл.