–Запишите на меня, Степан Потапыч.

– Опять, – Степан Потапыч, натянул на нос очки, взял в руки книгу и вынул из кармашка на второй странице книги карточку. Вписал в нее имя Василисы и ее телефон.

– Опять, Степан Потапыч, опять, – тяжело выдохнула Василиса. – Ничего мне не говорите. Все знаю.

Библиотекарь отвернулся к окну.

– Все равно мальчик рано или поздно узнает, кто его отец. Что ты ему скажешь?

– Правду.

– Эх, Василиса, Василиса, – он снова тяжело вздохнул. – Ладно, будь что будет.

Подвинул в ее сторону книгу.

– Бери.

Василиса поблагодарила, взяла книгу и позвала Михаила.

– Нам пора, Миш. Говори всем пока.

Миша как послушный ребенок поднялся со своего места. Обошел всех своих друзей и с каждым попрощался своим особым способом. С кем-то ударившись кулаком об кулак. С кем-то подержавшись за запястье. Василиса спокойно смотрела на этот ритуал. У них в её возрасте тоже был нечто похожее.

Уже на улице, по дороге к своему дому, Миша взял мать за руку и пошел с ней рядом, рассказывая о том, чем занимался сегодня целый день.

– У нас сегодня один урок был, мам. Приходил какой-то дядька, рассказывал о войне.

– Интересно.

– Я тебя умоляю, мам. Дядя Шура в сто раз зыканнее рассказывает.

Василиса согласилась.

– Правда, дядя Шура лучше знает про войну. А еще можно у Ивана Андреевича спросить. Он тоже воевал.

– Это когда он бутылкой поджег фашистский танк?

– Ага.

– Он сто раз рассказывал.

Михаил поднял с земли длинный прут и принялся сражаться им с зарослями крапивы вдоль дороги. Василиса залюбовалась его еще неуклюжей фигурой. Он был сосредоточен и, для нее  божественно красив. Вылитый отец.

– Мам, а когда папа к нам придет. Он опять будет сегодня занят.

Василиса немного растерялась.

– Не знаю, Миш. Спрошу у него сегодня. Обязательно.

– Тогда давай быстрее ужинать, и я пойду спать. А утром ты мне скажешь. Да.

Василиса промолчала. Что она могла сказать сыну? Что завтра его отца уже не будет в живых. Нет, пока она не готова была в этом признаться.

***

Василиса на скорую руку пожарила котлеты и сварила макароны. Миша успел за это время, прочитать ей домашнее задание и показать, как его сделал. В первый день учебного года было задано не много. Математика, русский язык. По литературе было задано домашнее чтение. Надо было выбрать любую книгу из рекомендованного списка.

– Мам, а можно я перед сном почитаю? – спросил сын, почесывая плечо. – Почитаю честно.

– Хорошо, тогда книгу выбирать мне, – ответила Василиса.

– Герой нашего времени?

– Угадал, а ты что хотел?

– Про роботов.

– Про них можешь читать в каникулы.

– Понятно, – грустно вздохнул Михаил, – и почему про роботов не включают в школьную программу. Ведь про них интереснее читать?

– Понимаешь, сын, – задумалась Василиса, – наверное, если будешь знать, что думают люди, то уж понять, как действуют машины, а роботы ведь машины, созданные людьми, тоже не составит труда.

– Вот, было бы здорово, если бы «Герой нашего времени» был бы про робота.

– А ты представь, что в каком-то смысле так оно и есть.

– Что, правда?

– Ты прочитай, а завтра обсудим.

Михаил оживился.

– Ну, класс. Хорошо.

Он подвинул к себе тарелку. Залил ее содержимое кетчупом и майонезом.

– Смотри ма, получился кетчунез.

Василиса засмеялась.

– Выдумщик.

Поужинав и еще немного поболтав о домашних делах, они разошлись по своим комнатам. Михаил жил в отдельной комнате под самой крышей. Василиса прислушалась, как он ступает по ступенькам. Скрипнула дверь. Проверять, что он будет делать, в их семье было не принято. Они доверяли друг другу. Помыв посуду, и убрав ее в сушилку, Василиса погасила свет на кухне и ушла в свою спальню.

Еще раз прислушалась к сыну. Михаил вышел из своей комнаты, сбегал в туалет и вернулся. Все, теперь уже не выйдет до утра. Если, конечно, только в окно с ребятами в ночное не убежит, но … мальчишки есть мальчишки. Василиса закрыла дверь своей спальной. Свет не зажигала. Шторы на окне в комнате были раздвинуты. И прямо в окно светила полная луна. От нее по лакированным доскам проходила лунная дорожка. Светила матовым светом настолько ярко, что включать электричество совершенно не требовалось.

Василиса достала из шкафа платье. Надела его. Покрутилась перед зеркалом. Достала из шкатулки колечко. Примерила его на палец. Его подарок. Небольшую серебряную цепочку. Вдела ее в ушко «куриного» бога. Он прошел идеально. Как будто специально был приготовлен. Надела цепочку на шею. Немного подумала. Достала из шкафа туфельки. На низком каблуке, мягкие и удобные. Для бега и для танцев. Не слетят, не натрут кожу. Надела их. Еще раз осмотрела себя в зеркале. Взяла с тумбочки маленький саквояж на крепкой застежке. Проверила его содержимое. Все, что ей было нужно, там было сложено и готово к применению. Она знала, что там, куда сейчас попадет, будет идти дождь, поэтому надела сверху непромокаемую накидку с капюшоном.

«Да, все как в последний раз. Он меня вспомнит быстро!»

Встала на лунную дорожку, и, разбежавшись по ней, прыгнула в окно.

У каждого из волхвов по крови было несколько способов проникать во время и пространство. Чем выше уровень знаний Волхва, тем больше вариантов. Василиса любила использовать бег по лунной дорожке. Он имел только один недостаток. Попасть в точно заданное время и место можно было не чаще чем один раз в год. Сдвиг по фазе и искривление пространства давали смещение во времени и поэтому из первого дня осени она выпала ровно в середину лета, но приблизительно сто семьдесят лет назад. Такой прыжок она совершала уже не в первый раз, поэтому точно знала, что увидит на другом конце пути.

Нырнув в окно, и вытянувшись в нить тоньше-тонкого, через мгновенье она вновь собрала себя в низкой грязной комнате с большой печью посередине. На лавке спал бородатый мужик, одетый в залатанную одежду горца. В полудреме подняв голову, он испуганно уставился на силуэт женщины, появившийся неизвестно откуда.

– Спи, Мустафа, я твой сон, все будет хорошо, – прошептала Василиса, – через три дня тебе надо будет запрячь своих быков и вместе с телегой отвезти их к горе Машук, там где ровная тропинка. Вечером, часов в шесть-семь оттуда надо будет забрать раненого офицера. Если все сделаешь правильно, его друзья заплатят тебе золотой монетой. А сейчас, спи!

Мустафа упал головой на свою постель и закрыл глаза. Василиса увидела, как он с закрытыми глазами перекрестился, и услышала, как уже во сне прошептал: «Как скажете, барыня!» Удостоверившись, что все, что она взяла с собой: сумочка, украшения, туфли – на месте, Василиса на цыпочках вышла на улицу и пошла вниз по серпантину дороги к Пятигорску. Обернулась назад. Окошко-портал примостилось на небольшой сакле и было видно издалека. Светило, как маяк. Она знала, что через двести шагов встретит возвращающегося из города доктора.

Увидев одинокую девушку, она назовется служанкой местного купца, посланного за образцами ткани к дочерям генерала Верзилина, он сильно удивится, но развернет свою кибитку и доставит ее к дому генерала, где как раз собирались гости, в основном – офицеры, находящиеся на излечении.

Среди них были два приятеля по кадетскому корпусу отставной майор Николай Мартынов и поручик Тенгиского пехотного полка Михаил Лермонтов.

Двенадцать раз Василиса совершала этот прыжок в пустоту. Двенадцать раз она всеми силами и всяческими способами пыталась помешать их смертельной дуэли, но все безрезультатно. Старуха не выпускала ее мужчину из своих рук, каждый раз повторяя: «Он мой!», но Василиса не сдавалась. Она точно знала, что Михаил ее, и только ее. А значит, тринадцатый раз может быть решающим. Главное, только все сделать как надо.

***

Дом генерала Верзилина был обычным ничем не примечательным одноэтажным строением Пятигорска. Сложенный из местного камня, с покатой черепичной крышей. Он находился на углу двух улиц.  Восемь комнат и гостиная.