— Я устала и хочу домой, — обратившись к отцу, произнесла я. Папа бросил взгляд на маму.

Мама выглядела очень расстроенной. А чего она ожидала? Что я сразу же брошусь ей на шею? После всего, что она сделала?

— Думаю… мы поговорим обо всем дома, — произнесла она, смотря куда-то за мое плечо. — Я поеду за вами.

Отец кивнул, открывая мне машину.

Мама направилась к своей машине, судя по всему арендованной.

Ничего не говоря, я села на переднее сидение, демонстративно хлопая дверью. Папа молча последовал за мной. Отъезжая от школьной парковки я следила за женщиной, которая называла себя моей матерью. В вечернем свете она выглядела намного старше. Ее такие знакомые черты лица растворялись во мраке, когда мы уезжали все дальше от школы.

— Ты знал, что она приедет? — Спросила я, смотря в окно. Не хотелось бы, чтобы эта гнетущая тишина преследовала нас всю дорогу.

Папа молча вел машину, как будто я не задавала ему вопрос. А вот это уже странно. Повернувшись к нему, я стала внимательно следить за его реакцией. Он явно что-то от меня скрывает.

— Пап?

— Да.

Сначала я подумала, что мне это послышалось, но нет. Он действительно это сказал. Я не знала, как на это реагировать. Как мог такой чудесный вечер превратиться в нечто подобное?

— И тебе совершенно не пришло в голову хотя бы, словом мне об этом обмолвиться?

Это можно считать предательством? Раздраженно вздохнув, я отвернулась к окну, смотря, следует ли мама за нами, хотя точно знала, что да.

— Откуда она узнала про концерт?

Я выжидающе уставилась на профиль папы.

— Это… я ей о нем написал.

И снова я потеряла дар речи. Серьезно? Он сейчас серьезно? Я возмущенно взмахнула руками.

— Просто здорово! И как давно ты с ней секретничаешь?

Папа лишь тяжело вздохнул, смотря только на дорогу. В машине звучал только мой возмущенный голос.

— Зачем ты ей сказал? Зачем она приехала? Ты не подумал том, что я совершенно не хочу ее видеть здесь?

Ладно, пусть во время выступления мои мозги и отправились в плавание, когда я решила что ее присутствие не так уж плохо. Но сейчас я пришла в себя и мыслю здраво. И я точно знаю, что не хочу ее видеть и не хочу с ней разговаривать.

— Лекс… Она должна быть здесь. Особенно в этот день. И я…

— Решил ее сюда пригласить. Я это уже поняла.

В машине повисло недолгое молчание. Папа искал слова, чтобы хоть как-то изменить ситуацию, но он ничего в итоге не произнес. Я же смотрела в зеркало на мелькающую машину позади. И она не давала мне покоя.

Это напряженное молчание меня дико раздражало. Как будто невидимая глухая стена, которой раньше не было, выросла между нами. И мне это не нравилось. Мы некогда раньше не были настолько далеки друг от друга. И всему виной мама. Из-за нее это все происходит.

Как только мы зашли в дом, я сразу же поплелась наверх, мечтая принять душ, успокоится, а спустившись вниз часом позднее узнать, что мамы нет, и она вовсе не приезжала. Но голос отца и звук открываемой двери меня остановили. На пороге стояла мама, неловко осматриваясь по сторонам.

Мы бы так и простояли все вместе до утра, если бы папа не решил все взять в свои руки.

— Думаю, нам нужно все обсудить, — произнес он, смотря в сторону гостиной. Он и правда собирался посадить нас на мягкие диванчики и мирно обсудить наши проблемы?

— Действительно? Ладно, давайте кое-что разъясним: тебя здесь не ждали, — сказала я, обращаясь к маме. — Я рада, что мы это обсудили.

— Лекси.

Я вздрогнула от того как серьезно и твердо прозвучал голос отца. Этот тон призывал делать то, что он говорил. И я до боли редко его слышала за всю свою жизнь. Знаете, у родителей есть свой собственный тон, который они используют только для серьезных разговоров или что бы поругать. Так вот, этот тон сейчас использовали на мне.

Спустившись с лестницы, я недовольно, прошла мимо родителей, направляясь в гостиную. Выбрав себе мягкое кресло, я упала на него, смотря, как родители занимают место на диване напротив. От меня не ускользнуло то, что они предусмотрительно сели как можно дальше друг от друга.

Конечно же, давайте обсудим наши взаимоотношения друг с другом! Но только сначала попробуем сидеть вместе, и не быть при этом по другую сторону друг от друга. Начало почти положено.

— Ладно, с чего начнем? — недовольство так и сочилось из меня.

— Лекси, я просто хотела посмотреть на твое выступление, не думаю, что нужно так разговаривать.

Я неоднозначно пожала плечами, смотря в сторону. Отец молча сидел и смотрел на меня. Я чувствовала это.

— О, и ты приехала суда ради меня, верно? Как это трогательно. Но мне бы изначально хватило, чтобы ты не уехала бы ради меня.

Мама открыла рот, намереваясь что-то сказать, но так этого не сделала. Но в итоге она взяла себя в руки, оглядываясь на папу.

—Ты считаешь меня эгоисткой, да? Но что плохого в том, что я захотела осуществить свою мечту?

На это мне нечего было сказать. Но обязательно ради ее мечты нужно было нас бросать?

Я внимательно осмотрела родителей. Они вели себя так, словно…

— И как давно вы общаетесь? Вы что, спланировали этот разговор?

На этот раз папа на меня не смотрел. Он спрятал свой взгляд от меня. Я попала в точку. Теперь я уверенна, что это может сойти за предательство.

— Папа, а ты не забыл, что эта женщина бросила нас, даже ничего толком не объяснив. А теперь после столько времени пришла объяснить свой поступок. Не поздновато ли?

— Лекси, я знаю это. И чувствую то же самое, что и ты. — Начал папа. — Но мне кажется, что с нас достаточно избегать этой темы и держать ненависть, недовольство и одиночество в себе. Иногда, я совершенно не тот человек, с кем ты можешь поделиться своими переживаниями.

Да… я согласна с этим. Мы никогда особо не обсуждали мамин уход. Всегда держали все в себе и не делились этим. За все время отсутствия мамы мне определённо ее не хватало. В самых незначительных мелочах, в которых мне требовался ее совет… в выборе платья на вечер танцев или на свидание. Признаю, что мне ее нахватало.

— Я знаю, что поступила неправильно, но… Лекси, ты поешь.

Меня удивила такая резкая смена темы. Я внимательно смотрела на маму.

— Тебе это нравится. Это было видно, музыка — твоя страсть. И в этом мы с тобой похожи. Я уехала, потому что хотела снова это ощутить. То чувство, когда ты на сцене и все внимание зрителей обращено на тебя. Тот момент, когда ты делишься с остальными своими чувствами. Лекси, скажи мне, что ты меня понимаешь, — приблизившись ко мне, пылко произнесла мама.

Я ее понимала. Да. Сегодня я сама все это на себе ощутила. Но это ее не оправдывает. Я не знала, куда девать свой взгляд, чтобы она не поняла, что я чувствую сейчас.

— Пара речей и ты ее уже простил, — обратилась я к папе.

— Нет. Я просто хотел, чтобы она именно в этот день была здесь и видела тебя. И подумал, что, в конце концов, нам все же нужно во всем разобраться и перестать избегать проблемы.

Я их не избегаю. Я не избегаю проблемы. Я просто…

— Извини меня… — голос мамы проникал глубоко в мое сердце, затрагивая все мои чувства. — Я просто хотела ощутить ту эйфорию от выступления снова. Но здесь я этого сделать не могла… Я ощущала себя здесь, словно… в ловушке. Я чертовски сильно тебя люблю, Лекси. Так же как и твоего папу, но… я хочу, чтобы ты меня поняла.

Как бы сильно я не была на нее зла и обижена, и как бы сильно я не хотела отрицать ее слова, я… ее понимала. Но все равно я не могу ее простить. Она бросила меня.

Папа тоже выглядел не очень. Кто же будет в восторге, узнав, что его жена сбежала, только потому, что чувствовала себя в ловушке, живя с ним. Вот и я тоже не в восторге.

— Я столько раз тебе писала, объясняя свой уход, но ты мне не отвечала. Ты, наверное, просто их не читала. Я знаю, что поступила неправильно и очень сожалею об этом. Я приехала сюда, потому что получила сообщение о том, что ты будишь выступать. И мне захотелось посмотреть на это. Я подумала, что если ты поймешь какого это быть частью чего-то такого восхитительного, то ты хоть немного поймешь, почему я это сделала. Это меня не оправдывает, я знаю это. Но я приехала сюда, чтобы хоть что-то исправить.