– Но он, превратившись в сквиба, уже ни для кого не представлял угрозу. Его смерть не являлась обязательной. А этого Снейп, судя по всему, добился бы и без твоего вмешательства, – Гермиона сделала вполне логичный вывод из доступных ей фактов. – Только не заикайся, что ты гнался за славой – никогда не поверю.

– Зачем ты роешься в том, что тебя, прости, не касается? Оставь, – Гарри недовольно покачал головой. – Я понимаю, что ты заботишься обо мне, но не лезь в это.

– То есть ты признаешь, что там действительно что-то было не так, как это подано всем, – во взгляде Гермионы зажглись искры торжества. – Чем ты расплатился за свободу магической Британии? Почему ты не хочешь нам сообщить?

– Потому что мне тогда придется убить тебя, – с насмешкой сгустил краски Поттер. – Пойми наконец-то, что есть тайны, которые никому не следует знать.

– Гермиона, я же говорил тебе, – Рон дотронулся до руки подруги, похоже, снова готовой упереться, как баран, лишь бы добиться своего. Порой это ее качество было весьма полезно, но иногда она в своей прямоте доходила до абсурда.

– Но нам же можно сказать. Мы – твои друзья и никогда тебя не предадим. Нам известно о хорк…

– Прекрати! – Рон закрыл ей рот ладонью. Невзирая на чары от подслушивания, он предпочитал не отмахиваться от совета Гарри, потребовавшего даже не вспоминать о хоркруксах. – Гарри ведь предупредил, что это тайна! Он уже признал, что ты жутко умная и разоблачила его в укрывательстве каких-то сведений. Что тебе еще нужно?

Гарри взглядом поблагодарил Рона за поддержку. Он понимал, что Гермиона не со зла затеяла всю эту катавасию с докапыванием до истины, но все же сердился на нее за упрямство. Заметив, как та насупилась, он предостерег:

– Запомни, если я узнаю, что ты продолжаешь рыться в этом деле – а я узнаю, не сомневайся! – то ты получишь полноценный Обливиэйт. Можешь воспринимать это как угрозу, – прокомментировал он реакцию подруги, в ужасе распахнувшей глаза, – но, поверь, это – ни что иное, как забота о тебе. Такая же, как тогда, когда я попросил тебя сбежать из страны, – Гарри говорил тихо, но его слова отдавали холодом решимости, что он обязательно выполнит свое обещание. – Помолчи, – остановил он готовую высказаться Гермиону. – Я понимаю, почему Джинни подняла этот вопрос. Кстати, при случае сообщи ей о результатах диагностики – пускай успокоится. Но ни намеком больше. Так вот… Джинни осознала, что их с Армией «старания» лишь мешали Дамблдору и нам с Северусом заниматься настоящей борьбой с режимом. Потерпев фиаско в войне за освобождение Британии, она нашла себе новую цель – спасти меня. Но я не нуждаюсь в ее вмешательстве в свою жизнь. Так же, как и в твоем. Забота тоже должна иметь свои границы, иначе она прямо-таки убивает. Гермиона, вы с Роном – мои друзья, и я буду рад, если это никогда не изменится. Будьте счастливы и не препятствуйте моему счастью. Я никому не позволю вмешиваться в мою личную жизнь. Простите, но даже и вам.

– Дождалась своей правды? – попытался утешить сникнувшую подругу Рон. – Ладно, Гермиона, не расстраивайся, хватит других тайн и на твою долю.

– Да, конечно. Гарри, я не думала, что это так тебя зацепит и ты дойдешь до угроз…

– Это забота о тебе, я же сказал. Ты же не лезешь в жерло проснувшегося вулкана, понимая, что там опасно? – Гарри улыбнулся.

– И ты уверен, что тебе подходит Снейп…

– Опять за свое? – тут уж Поттер расхохотался. – Мерлин! Да пойми ты – нельзя творить добро насильно! Я люблю Северуса и очень надеюсь, что это взаимно. Почему так случилось – я не знаю, но мое чувство не появилось на пустом месте. Он по крупице завоевал сначала мои доверие и уважение, а затем стал тем, без кого я не вижу своего будущего. Смирись с этим.

– Я рада за тебя. Честно – рада! Однако боялась… – Гермиона улыбалась и плакала одновременно, когда кинулась обнимать Гарри. – Извини, что я такая упрямая дура, – она через его плечо посмотрела на Рона, закатившего глаза к небу, но явно одобрившего ее смирение.

– Ничего, я уже почти привык к твоей удушающей заботе за время нашей дружбы, – посмеиваясь, заверил тот, довольный, что мир в их маленькой компании восстановлен.

========== Глава 101 ==========

Северус Снейп окинул внимательным взглядом Большой зал – сегодня перед началом последнего в этом учебном году ужина он в качестве директора школы скажет выпускникам напутственное слово. Вот они – такие взрослые, с горящими глазами, в нарядных мантиях – выстроились в ряд перед преподавательским столом точно так же, как в свой первый день в Хогвартсе. Только теперь их ожидало не короткое знакомство с Распределяющей шляпой, а выдача дипломов, свидетельствующих, что они отныне уже не студенты одной из лучших в мире Школы Волшебства и Чародейства. Но, как и семь лет назад, их будут чествовать аплодисментами. Северус смотрел в лица вчерашних детей и видел перед собой поколение, которое чудом избежало незавидной доли жить под гнетом жестокой власти Темного Лорда. А затем, столкнувшись с насыщенным изумрудной зеленью взглядом того, кто своими отвагой и стойкостью повернул колесо истории, заставив реальность вздрогнуть и пойти иным путем – без войны и притеснений – его сердце наполнилось гордостью и бесконечной любовью. Среди выпускников отсутствовал лишь единственный их сокурсник – Теодор Нотт, которому за совершение преступления предстояло три года трудиться на кухнях Азкабана. Поттер все же добился смягчения приговора, так что воздействие дементоров Нотту не грозило, хоть он и отбудет наказание в пределах волшебной тюрьмы.

– Ну что ж, по традиции мне полагается сказать нашим выпускникам несколько слов и дать пару добрых советов, – Снейп чуть криво усмехнулся, удовлетворенно наблюдая, как в зале, стоило ему заговорить, почти мгновенно стихло. – Мир, ожидающий вас за порогом школы, не идеален, более того – он враждебен и вынудит вас всю свою жизнь бороться за лучшее место под солнцем. Разумеется, можно плыть по течению реки судьбы, не прилагая никаких усилий и положившись на удачу, но не забывайте, что так, вероятнее всего, вы окажетесь в окружении прибитого к берегу мусора. Выбор за вами. Для достижения успеха вам, несомненно, придется еще много учиться, но я тешу себя надеждой, что нам, – Снейп взмахом руки указал на учителей, – удалось вложить в ваши головы минимум знаний, способный облегчить вам дальнейший путь.

Северус не стал произносить длинных речей, а передал эстафету профессору МакГонагалл, и та, вызывая выпускников по одному, вручала им дипломы как билеты во взрослую жизнь. В Большом зале не стихали аплодисменты, пока последний из семикурсников не получил заветный документ, позволявший каждому из них чувствовать себя полноценным обученным магом.

По обычаю, после торжественного ужина для тех, кто с этого дня уже не считались студентами, тут же, сдвинув столы в сторону, устраивали вечеринку с пуншем, сладостями и танцами, длившуюся всегда практически до рассвета. Остальных же учащихся отсылали собирать вещи – утром кареты отвезут всех на Хогвартс-экспресс.

Само собой, разгулявшись, выпускники изъявляли желание проститься и с замком, и со школьным двором, так что удержать их в пределах Большого зала не было ни малейшего шанса. Да никто из преподавателей и не стремился этого делать, потому что, по сути, они уже не несли ответственности за молодых дипломированных волшебников, имевших полное право выйти за территорию Хогвартса и аппарировать или воспользоваться камином в директорском кабинете, отправляясь домой. Правда, к такой возможности редко кто прибегал, предпочитая традиционно уехать из школы на карете. Невзирая ни на что, учителя все же дежурили в эту ночь, приглядывая за своими подопечными и в коридорах, и на улице.

***

Северус устроился в тени полуколонны неподалеку от двери и наблюдал за весельем выпускников – слегка захмелев от выпитого контрабандного огневиски, те выплясывали под аккомпанемент зачарованного профессором Флитвиком магического оркестра. МакГонагалл настаивала на использовании старинного граммофона, как это делали до прошлого года включительно, но Снейп решил отдать преимущество «новомодной штучке», являвшейся увлечением декана Рейвенкло.